Сколько нужно заплатить мне за свое счастье в пустоте тесно мне: «Сколько нужно заплатить мне ,за своё счастье.?в этой пустоте невыносимо стало тесно.чувства все пресные в пустоте тесно мне. » — Яндекс Кью

Красивые цитаты про пустоту со смыслом (400 цитат)

Едва ли не каждый человек ощущал в жизни момент, когда изнутри будто бы выливаются все чувства и эмоции, и кажется, что на том месте образуется странная пустота. Ничего не хочется, ничего не видно и не слышно, нет ни мира, ни людей – только стремительно исчезает все, что было когда-то дорого и важно. Это чувствовали и несчастные влюбленные и люди, которые разводятся, и дети, теряющие родителей. Но то, чем заполнять пустоту, которая  осталась – решать только им самим. В данном разделе собраны красивые цитаты про пустоту со смыслом.

Природа не терпит пустоты, но и полного счастья не терпит.

В женщинах иногда бесчувственность принимают за скромность, тупость за девичью сдержанность, полнейшую пустоту за милую застенчивость — одним словом, гусыню за лебедя.

Это удивительно, непостижимо, как может опустеть большой город с отъездом одного человека.

Если беспорядок на столе означает беспорядок в голове, то что же тогда означает пустой стол?

Внутренней пустоты не бывает. Обычно за такой пустотой стоит обида, боль, горечь, разочарование, досада, страх, одиночество, тоска, что-то очень-очень болезненное. Чувство внутренней пустоты является неким наркотиком, естественным внутренним каким-то препаратом, который спасает человека от разрушения и безумия.

Иногда пустота бывает тяжелей, чем боль.

Пустое тоже может заполнить жизнь до предела.

Что толку в том, что человек пытается показать нам свою величественную внешность, когда внутри у него пустота?

Когда что-то кончается в жизни, будь то плохое или хорошее, остаётся пустота. Но пустота, оставшаяся после плохого, заполняется сама собой. Пустоту же после хорошего можно заполнить, только отыскав что-то лучшее…

Сверх бессмысленнейшее слово:
Расстаемся. — Одна из ста?
Просто слово в четыре слога,
За которыми пустота.

Пустыня… Замело следы Кружение песка. Предсмертный хрип: «Воды, воды…» И — ни глотка. В степных снегах буран завыл, Летит со всех сторон.

Проще всего объявить Олю душевнобольной (хотя бреда и галлюцинаций у нее нет, а вопрос, что такое душа, считается в психиатрии неприличным), но разве это что-нибудь объясняет?

Что толку в том, что человек пытается показать нам свою величественную внешность, когда внутри у него пустота?

Наша жизнь — это подвешенный шаг в пустоте.

Мне нравится моё одиночество. Я никогда никого не подпускал близко, все финтил да увиливал.

Конечно, я изображаю теплоту и дружелюбие. Но внутри меня всегда было пусто. Никакого сострадания, только небрежность — и так всю жизнь.

Как много пустоты: не протолкнуться.

В пустоте времени Так легко теряется Смысл жизни…

Природа не терпит пустоты, человек — хаоса. Наше сознание устроено таким образом, что мы воспринимаем окружающее только тогда, когда оно укладывается в какую-нибудь историю.

Когда смотришь в эти глаза, понимаешь, что за ними нет никого, с кем можно говорить.

Ну что же, спасибо за пустоту…

Где умирает надежда, там возникает пустота.

Есть целые жизни, в которых никого нет, даже живущего, он так и умирает не проклюнувшись.

Смесь побуждений, идущих от тщеславия и порока, от страха перед нищетой, от праздной пустоты и от желания делать зло другим, укрывается под надежной и удобной завесой, которая носит простое название «патриотизм».

Одиночество – это ощущение внутренней пустоты. В первую очередь это о том, что вы не нужны только одному человеку: самому себе, и поэтому и другим неинтересны.

Пустота – слишком абстрактное понятие. Так же, как дружба, любовь и смерть. Их нельзя представить. И невозможно понять.

Почему ты не спишь? Может быть от того, что поздно ночью, когда всё стихает, а ты лежишь в своей кровати и вокруг нет никого, кроме тебя, тебе становится страшно? Страшно потому, что ты ощущаешь что-то… Пустоту…

Я бы хотел дать тебе всё, чего ты хочешь. Правда. Но ничего нет. Всё сломано.

Странное чувство пустоты, вызываемое всяким «после».

Меня видно, но внутри я пуст.

Загробная жизнь — ложь. После смерти нет ничего. Вечная пустота.

Работай, когда тебе грустно — это единственное средство разогнать грусть. Работай, чтобы не впасть в тоску.

В большинстве жизненных ситуаций я ощущал в себе пустоту вычищенного пылесоса.

Мысли бродят в огромной пустоте, постоянно сожалея о неправильно сделанном.

Природа не терпит пустоты: там, где люди не знают правды, они заполняют пробелы домыслом.

Жуткая пустота её глаз аккуратно обведена тушью.

Без того, кого любишь, мир пуст и не значит ничего. Без его смелости, силы, света, желания быть рядом. Всегда…

Когда что-то теряешь, в сердце образуется пустота. Тебе решать чем ее заполнить.

А бывает такая пустота, такой вакуум, от которого кровь леденеет, который хуже смерти, хотя ты предпочитаешь его, раз не кончаешь с собой: я столкнулась с этим пять лет тому назад и по сей день испытываю ужас.

Мне снилось, что мы вместе. Но, открыв глаза, я видела лишь ночную пустоту.

Я думала, что почувствую что-то еще, кроме этой… этой пустоты…

Время бежит быстрее, когда оно заполнено пустотой. Жизнь, не имеющая смысла, проскальзывает, словно поезд, который не останавливается на твоей станции.

Пустую душу нельзя ничем заполнить. Пустота духа – это вещество, которое нам неизвестно.

Даже если человеку дан весь мир и все, что в нем есть, все это не заполнит его пустоту.

Природа не терпит пустоты.

Каково жить, когда у тебя ничего нет, даже воспоминаний, которые тревожили бы тебя среди ночи?

Иногда наступали такие моменты, как сегодня, когда она внезапно чувствовала невыносимую пустоту, даже не пустоту, а безмолвие, не отчаяние, а неподвижность, будто в ней самой без каких-либо особых неполадок все остановилось.

Самое странное, что мне нравится эта пустота. Она означает, что меня не беспокоит то, что ещё недавно отзывалось болью. Это хорошо. Пустота стала частью моего счастья, что ли. Моей уравновешенности, которой у меня почти никогда не было.

Человек рождается в противоборстве с тяготами и пустотой жизни.

Сердце никогда не старится, и пустота и одиночество, отметившие его, не исчезают, а только растут.

Человек занимается своим делом, если у него есть это дело и если он сам личность. Если же этого нет, пустота собственной жизни заставляет его со всем пылом заниматься другими людьми.

Я никакой. Я пустой. Выскобленный, как ноябрьская тыква.

Сплошные солнечные дни порождают пустыню.

Я не страдаю, но порой бывает очень грустно, не от того что больно, просто стало в сердце пусто.

Я утешаю себя. Я говорю себе, что этот мир не идеален, а сам все больше чувствую пустоту внутри себя.

Идеальная жизнь кажется пустотой.

И разум тонет в страхе… глубже… и глубже… погружается так глубоко в пустоту, что, может быть, на этот раз возврата не будет.

Куда идти, если все дороги закрыты? Есть ли мир или вокруг пустота?

Когда ты есть ничто, пустое место, остается только дать волю фантазии. Ты стараешься хоть чем-нибудь заполнить пустоту.

В чемодане оказалось пустое место, и я кладу в него сено; так и в жизненном нашем чемодане: чем бы его ни набили, лишь бы пустоты не было.

Все мы иногда чувствуем одиночество. Нам иногда не хватает собеседника, но это не значит, что мы одиноки на самом деле. Рядом с нами всегда есть тот, кто сможет понять наши переживания, выслушать нас, что-то подсказать.

У нас внутри образуются какие-то пустоты, и мы их заполняем. Один в карты играет, у меня — животные.

Наш век отнюдь не Век Тревоги. Это Век Пустоты. Наш век просто сорвался с якоря и несется в никуда.

Люди в нашем мире ошибочно смотрят на вещи, полагая, что все, чего они не понимают, должно быть пустотой.

Не буди того, что отмечалось,
Не волнуй того, что не сбылось, —
Слишком раннюю утрату и усталость
Испытать мне в жизни привелось.

У меня внутри ужасная пустота, какое-то безразличие ко всему, которое меня убивает.

Когда мы стали такими злыми?..
Почему у нас вместо сердца пустой конвейер?..

Пустое лёгким не бывает.

Пустозвоны любят звонить во все колокола.

Если брызнуть чернилами в пустоту — появится слово.

Бояться надо не смерти, а пустой жизни.

Я не чувствую боль! Я не чувствую вообще ничего! В глубине моего сердца?! Раскрой глаза! Внутри меня пустота!

Меня видно, но внутри я пуст.

Откуда эта опустошённость? — спросил он себя. — Почему всё, что было в тебе, ушло и осталась одна пустота?

Пустота была создана, вечно была только полнота.

Было как-то глухо внутри, словно бы огромный оркестр старательно играл на различных инструментах, но не воспроизводил ни звука.

Столь¬ко ре¬шений и ни од¬но¬го пра¬виль¬но-го. Месть ни¬ког¬да не при¬носи¬ла пло¬дов. Она толь¬ко по¬жира¬ет те¬бя из¬нутри, ос¬тавляя те¬бя ни с чем, ос¬тавляя те¬бе лишь пус¬то¬ту, все¬пог¬ло¬ща¬ющую и не¬умо¬лимую, по¬тому что все, чем ты ее по¬пыта¬ешь¬ся за¬пол¬нить, ста¬нет та¬кой же тем¬ной пус¬то-той.

У нас нет ни времени, ни понимания, ни надежды, ни мечты. Оставь мне хоть сострадания. Не касайся моей пустоты.

Многие люди подозревают о пустоте, но чтобы заметить безнадежность, нужно быть очень обиженным на жизнь.

Нет ничего более сильного и созидательного, чем пустота, которую люди стремятся заполнить.

Похоже, кто-то видит звезды, а кто-то пустоту между ними.

Никакой красотой женщина не может заплатить мужу за свою пустоту.

Когда нет тебя рядом,
Болит пустота.

Совсем уйти в себя, — какая это грусть!
Стать как кусок сукна, что без рисунка пуст.

Иногда наступали такие моменты, как сегодня, когда она внезапно чувствовала невыносимую пустоту, даже не пустоту, а безмолвие, не отчаяние, а неподвижность, будто в ней самой без каких-либо особых неполадок все остановилось.

Не знаю отчего,
Мне кажется, что в голове моей
Крутой обрыв,
И каждый, каждый день
Беззвучно осыпается земля.

Пустота. Не осталось ничего. Просто друзья. Лишь только воспоминания.

ведь трудно увидеть опустошение, которому ты сам причиной..

Алкоголь слегка горчит,
День прошел — и день убит.
Захудалый музыкант
На мосту
Моей жизни заиграл
Пустоту.

Мне было горько и грустно. Похоже, что мне уже ничего не светит. Я сидела перед компьютером, тупо смотрела в экран и, наверное, в первый раз в жизни сознательно пыталась составить стратегический план, как жить в одиночестве до конца своих дней.

Кто сказал, что я умру в понедельник? Пожирая себя изнутри, Обрекая себя на вечность Неизвестной мне пустоты. Я бы выбрал скорей воскресенье, Что бы в среду меня погребли, Забыли меня в субботу Разбредаясь в леса суеты.

В том месте, где душа должна быть, там прореха, Гуляет ветер в ней, заносит чёрт те что… Жить без души, наверное, лишь тем потеха, Кто от рождения, как барабан пустой…

Окинув взглядом пустоту — я возвращаюсь, чтоб ее заполнить.

Потерять пустоту невозможно — в ней только потеряться можно!

Одному не хватает жизни, чтобы состояться — другому, чтобы выспаться.

Пустота с пустотой о пустом пустословят.

Не будет даже пустоты, поскольку я никакого места в Вашей жизни не занимаю. Что касается «душевной пустоты», то чём больше душа пуста, тем лучше она наполняется.

Сколько бы мы ни говорили о пустоте жизни, иногда достаточно лишь одного цветка, чтобы нас разубедить.

Ты можешь и сам заполнить пустоту в своем сердце. Без чей-либо помощи.

Если вы не в состоянии заполнить пустоту — пустота заполнит вас!

Когда пустоте говоришь решительное «нет», чудесным образом появляется смысл, которому отважно говоришь «да».

Как будто мы идём по жизни с этими нашими антеннами, стукающимися друг об друга, постоянно на своём муравьином автопилоте, и ничего по-настоящему человеческого нам не нужно. Стой. Иди. Проход здесь.

Она красива, а все красивое доставляло ему удовольствие; и, наконец, — в этом он меньше всего склонен был себе признаться, — она сама заполняла пустоту в его жизни, которую не мог заполнить бог, потому что она живое любящее существо, способное ответить теплом на тепло.

Совсем знакомое чувство,
Когда внутри всё кипит и одновременно пусто.

Иногда наступали такие моменты, как сегодня, когда она внезапно чувствовала невыносимую пустоту, даже не пустоту, а безмолвие, не отчаяние, а неподвижность, будто в ней самой без каких-либо особых неполадок все остановилось.

Конец новогодней ночи… завтра наступит похмелье. Пустота…

Тот, кто прыгает в пустоту, не должен объясняться перед тем, кто стоит и наблюдает.

Нет ничего лучше покоя, нет ничего лучше пустоты.

В пустую женщину можно вложить много денег.

«Пустая оболочка» — первое, что пришло мне в голову, как только я увидел Моу. Она была похожа на совершенно пустую комнату, из которой разом ушли все, кто там был.

Неприятности – это не самое плохое, что может с нами произойти. Хуже всего, когда с нами ничего не происходит.

Человек должен уметь жить в пустоте.

Мой смех тяжел мне как свинец:
Он плод сердечной пустоты.

Поиск любви и есть способ заполнения пустоты в сердце.

Здравствуй, милое одиночество, ты — вместилище пустоты. ты — гордыни моей высочество, разрушающее мечты.

Где-то там, в глубине, я люблю людей, но нету того, кто прошел так глубоко, а хотя нет, были, но они надолго не задержались.

В пустую женщину можно вложить много денег.

В одиночестве человек меняется. Становишься ко всему безразличен. И еще какой-то смутный страх, который ни на минуту тебя не отпускает. Ходишь, что-то делаешь, но в голове пустота.

Если счастье существует в этом мире, то оно должно быть похоже на бесконечную пустоту. Небытие — это когда у тебя ничего нет, и нет ничего, что можно потерять.

Ум, как и природа, не терпит пустоты. Природа заполняет пустоту любовью; ум нередко прибегает для этого к ненависти.

Берега укутались снегами
Дни ноября сложились в журавля
Он улетел, исчез за облаками,
А утром стали белыми поля
Пришла зима, все это как всегда,
Но может неспроста, да может неспроста
Сегодня первый белый день…
Давай начнем все с чистого листа!

Пустота в настоящем заполняется исключительно прошлым. Первый шаг к преодолению прошлого — это заполненное будущим настоящее.

Пустая молодость — беда.

Пустота там, где за неимением лучшего…, когда замалчивают. Полноценность там, где ничего не замалчивают, предлагая знания через сравнение и сомнение.

Горел фонарь. Болела пустота под плотной чёрной курткой из… чего-то. Озноб сменялся жаром – криком – потом. Цеплялся день за спицы от зонта. Но уходил. И тёплую гортань сжимала полуночная гаррота.

Куда теперь? Заполнить чем-то жизнь Пора, наверно… Только так прекрасно Мне дышится без зависти и лжи: Мне в пустоте светло и безопасно. Так больше воздуха! И эха, и шагов.… Так больше солнца падает из окон. Ну что с того, что ты-то не готов. ить в пустоте? А мне не одиноко. А мне – свободно! Тихие шаги. Куда-то вдаль опять меня поманят. И ты будь счастлив и себе не лги, Не наполняйся до краёв обманом…

В одиночестве человек меняется. Становишься ко всему безразличен. И еще какой-то смутный страх, который ни на минуту тебя не отпускает.

Пустота сверху, пустота снизу и еще большая пустота между ними, а в ней я.

Пустые карманы никогда не помешают нам стать теми, кем мы хотим быть. Помешать этому могут только пустые головы и пустые сердца.

Бывают такие моменты, когда тебе просто не хочется ничего решать. Когда внутри образуется простое пространство, которое не нужно ничем заполнять.

А у меня вдруг кончились стихи. Душа пуста… Гуляет тихо ветер По тем краям, где прятались грехи, Печаль и гнев, вопросы и ответы. Теперь там пусто, только звук шагов Разносит эхо. Сводчатые окна Бросают свет на балки потолков, Пустые залы тихо ждут кого-то.

просто штиль. Покой и пустота. Сердце зарубцовывается раны. Ты не мой, и я тебе — не та, но не будем делать это драмой. Мне – до океана, по волнам. А тебе – по небу, к новым звёздам. Разные стихии ближе нам. Не сошлись. Не удержались. Поздно.

Нет ничего более богатого по своим возможностям, чем пустота

Я ощущал пустоту — ту пустоту, которая полна печали, но не отчаяния, которая заставляет нас жалеть, но не разбивает сердце, которая может быть, ущербна, но от этого только яснее и чище.

Мы постоянно пользуемся этим словом, не сознавая, что оно содержит в себе целую вселенную покоя. Это слово — свобода.

Сознание не терпит пустоты, а потому склонно населять её призраками.

В пустой квартире тоже есть своя эстетика. Ожидание новой жизни.

Бывают люди-пустоты. У них словно дырка в душе. Они пихают туда что попало. Кто-то заполняет пространство внутри себя любимыми людьми, семьёй, интересной работой, путешествиями. Кто-то до краев наполняет пустоту рутиной, суетой, случайными людьми и бегом по кругу, лишь бы не чувствовать, как в душе гуляет сквозняк. Есть и такие, кто заливает в свою пустоту алкоголь или еще что похуже.

Оболочка порой обманчива, Удивительно неточна. Пусть и с виду весьма заманчива, Но внутри – безнадёжно пуста. И глаза поднебесной светлые, Излучающие чистоту Совершенно не соответствуют Тем словам, что живут во рту.

Нет на свете места печальнее, чем пустая постель.

Жизнь женщины пуста, если в ней нет любви.

Отсекать лишнее намного проще, чем заполнять пустоту.

Пустота — не обдуманный выбор. Просто это единственное, на что приятно смотреть сверху, сюда хочется попасть, здесь не полосуют тебе кожу раскаленным добела когтями, не вырывают пылающими клещами глаза. Пустота легка.

Пустота — это выход. Пустота приветлива. Пустота протягивает тебе руки.

Рядом с тобой исчезает та пустота, которая сидит внутри меня всю жизнь.

Черт, такая пустота… Лучше чувствовать хоть что-то. Даже боль лучше. А пустота… Сначала она проявляется как огромная дыра в области груди. Потом она начинает разрастаться со скоростью выстрела пули. Тебе ли не знать как быстро они летят? Она раздирает все внутренности своими длинными острыми, как лезвия, когтями.

Раздирает душу. Если она еще осталась. А что потом? Потом — ничего. Прости, я не могу описать это словами. Это нужно почувствовать, а этого я никому не пожелаю.

Ночные мысли всегда ярче, даже если пространство вокруг тише. Ведь, чередуясь с неизбежностью, люди заполняют его пластмассовыми чувствами. Безразличие давно уже зависло в воздухе, мешая дышать. Ты нужен им, когда ты нужен, и не нужен, если ты счастлив. Они просто будут рядом по умолчанию/всегда. Пустые люди вокруг тебя.

В жизни нет ничего лучше, чем заполнить пустоту в своем сердце. Радость, когда обретаешь то, что так долго искал. И чем труднее добиться цели, тем больше радость, от обретения желаемого.

Иногда пустота бывает тяжелей, чем боль.

Сидя в пустой комнате,
Пытаюсь забыть прошлое…

Если построить что-то на пустоте, рано или поздно оно обрушится.

Она обволакивает тебя, пожирая с потрохами и не оставляя ничего в замен. Только размазанную массу отголосков каких-то чувств и эмоций

Странное явление, обозначающее, по сути, абсолютное «ничего» в своем понимании, но при этом, вмещающее в себя такой огромный спектр «всего», не имеющего границ и очертаний. Большая зияющая дыра, в которой сверкают тупыми фантомными оттенками: боль, отчаяние, безысходность и Бог знает что еще…

Куклы – это пустота. Их тела и сердца – полная пустота, вакуум. Эта пустота похожа на смерть.

Часто, сидя у монастырского очага рядом с учениками и взрослыми монахами, Тин Вин думал, что хорошо бы почувствовать свою принадлежность к их миру. Мечтал стать частью хоть какого-то общества, большого или малого. .

Один рождает пустоту, а другой должен ее заполнить, — сказал он. — Все так живут.

Поиск должен начинаться с себя. Ничья любовь не сможет удовлетворить нас, если мы не любим себя, поскольку, отправляясь на поиски любви с пустотой внутри, мы находим лишь новую пустоту.

Пустота никогда не может заменить цели…

Есть три типа деятельных людей. Самые незамысловатые из них просто не упустят выгоды, коли она сама прикатилась к ним под ноги. Другие, разрядом повыше, всё время зыркают по сторонам — нет ли где какой добычи, и, чуть завидев подходящую цель, набрасываются на неё. Но ценней всего люди особенного сорта, которые не ждут удачи и не высматривают её, а сами создают выигрышную ситуацию — из пустоты, из ничего.

Весь мир состоит из атомов и пустоты.

Паденье — неизменный спутник страха,
И самый страх есть чувство пустоты.

Эта сумочка – выразительный символ её нынешней жизни: красива снаружи и абсолютно пуста внутри.

Странно, что пустота может так сильно болеть.

Я, слава богу, свободен. Ах, до чего же я свободен. Моя душа — великолепная пустота.

Для тебя карма, — сказал он, — для меня дхарма, а на самом деле один хрен. Пустота. Да и ее на самом деле нету.

Куклы… они ведь пустые. У них пустые и тело и душа. А пустота сближает их со смертью. Ибо все пустое в природе жаждет наполнения.

Неоновые лампы светились одиночеством. Слишком яркие; от них ничего не скроешь. От них пустота казалась в десять раз более пустой.

Любая речь соткана из тишины. Любой объект наполнен пустотой.

Природа не терпит пустоты. Пустующий дом тоже необычен и, можно сказать, противоестествен.

В этом еще молодом мужчине с невыразительным лицом и небольшой бородкой была бездна — черная, пустая и оттого вечно голодная. Она жадно тянет чужие силы, стараясь заполнить свою пустоту, но это невозможно, и жажда ее никогда не будет утолена.

Остановившись на пороге, я посмотрела на оставленные вещи предыдущей мертвой мирны, на скомканную постель, на плюшевого мишку на кровати. Неужели после меня тоже останется только этот дурацкий мишка? Да брось, Диана. У тебя даже мишки нет! После тебя останется пустота…

Пусто, слишком пусто с тобою рядом.
Страшно, слишком страшно, как всегда из-за тебя.

Существуют миллионы аккордов. Существуют миллионы чисел. Но все забывают о нуле. Но без нуля числа — не более чем арифметика. Без пустого аккорда музыка — не более чем шум.

Отпусти свои земные привязанности.
Войди в пустоту.
Растворись и стань ветром.

Кто слышит музыку пустоты — владеет мелодией жизни.

Как странно, — думала она. — Не считая последних дней, в этом доме постоянно жили более ста пятидесяти лет. Он никогда не пустовал, его не продавали — им всегда владели мои предки. Здесь росли дети, умирали старики. Дом и сам стал живым…

Знаешь, Тило, что самое печальное в мире? Когда ты обнимаешь кого-то, кого так любил, что даже одна мысль о ней озаряла все твое существо яркой вспышкой, а в душе у тебя теперь — нет, не ненависть, это было бы лучше — внутри у тебя ледяная беспредельная пустота. Она растет в тебе, и для тебя уже нет разницы, обнимешь ты ее или уберешь руку и уйдешь прочь.

Но пустота во всех руках, снимающих с меня рубашку.

Душа моя, душа… В ком найти мне тебя, если в собственной груди я чувствую лишь пустоту, чёрно-алую, болезненную тишину, извращенно переворачивающую облака в глазах, жадно впитывающую стоны мира. Выжженную степь, отсветы далёких пожаров, стёртую с побелевшего виска испарину, кровь, страсть поцелуя и долгий ветер в волосах на краю мира, за шаг до пропасти. Или это и есть ты, душа моя?

Ха-ха-ха…
На самом деле, ты не человек?
Нет. Ты пустой внутри. Как и я. По факту..

Это наша пустота опустошает мир.

Мы выросли с ошибочным сознанием того, что богатство и эгоизм могут заполнить пустоту наших душ.

Даже в самом пустом из самых пустых
Есть двойное дно, есть двойное дно.

Пустые дни различны лишь календарями,
А в остальном — как капельки воды.

Я пустое место. Даже меньше, чем пустое место, потому что в пустоте все же есть хоть что-то обнадеживающее. Хотя бы возможность, что кто-то туда когда-то придёт!

Только пустые люди знают себя.

Нет порока страшнее, чем душевная пустота.

Я никакой. Я пустой. Выскобленный, как ноябрьская тыква.

Кто знает, как долго длится боль от потерь? Если 30, 40 лет спустя после смерти ребёнка, или брата, или сестры вы в полусне вспоминаете умершего близкого человека с прежней болью, ощущаете прежнюю пустоту от его потери, то невольно возникает чувство, что эта пустота никогда не заполнится, даже после вашей смерти.

Мысли без содержания пусты, созерцания без понятий слепы.

В чемодане оказалось пустое место, и я кладу в него сено; так и в жизненном нашем чемодане: чем бы его ни набили, лишь бы пустоты не было.

Плохо не то, что он лгал, а то, что вместо правды была пустота.

Если бы я мог дать тебе только один совет, я бы сказал: не отождествляй себя ни с чем. Будь абсолютно пустым. Будь никем и ничем. И посмотри, потеряешь ли ты что-либо, кроме иллюзий.

Пустота страшнее и разрушительное смерти. Пустую человеческую душу не наполнишь жизнью, она просто бесцельно блуждает во мраке. А такое существование бессмысленно.

Пришел домой и, как всегда, опять один.
Мой дом пустой.

Пришел домой и, как всегда, опять один.
Мой дом пустой.

Квадраты окон, сколько ни смотри
по сторонам. И в качестве ответа
на «Что стряслось» пустую изнутри
открой жестянку: «Видимо, вот это».

Природа не терпит пустоты, человек — хаоса. Наше сознание устроено таким образом, что мы воспринимаем окружающее только тогда, когда оно укладывается в какую-нибудь историю.

Душа моя, душа… В ком найти мне тебя, если в собственной груди я чувствую лишь пустоту, чёрно-алую, болезненную тишину, извращенно переворачивающую облака в глазах, жадно впитывающую стоны мира.

Выжженную степь, отсветы далёких пожаров, стёртую с побелевшего виска испарину, кровь, страсть поцелуя и долгий ветер в волосах на краю мира, за шаг до пропасти. Или это и есть ты, душа моя?

В твоих шариках пустота вместо гелия.

Ты оставила дыру там, где должно было быть мое сердце.

Если бы меня спросили, как я себя чувствую, я бы сказала: как коробка, которую вывернули наизнанку. И коробка сама удивилась, какая она пустая внутри.

У нормального мужчины должна быть игрушка — это знает любая умная женщина. Если игрушки нет, значит, мужчина ненормальный, таких надо сторониться. А если игрушку отнять, то в душе мужчины возникнет зияющая пустота, каковую, по Аристотелю, природа не терпит. Древний ученый муж был прав: вакантное место рано или поздно, но неизбежно займет водка.

В пустоте оставляю себя самого,
Равнодушно смотрю на себя — на него.

Современный мир бесплоден, пуст и лжив.

Счастье — это переживание полноты бытия, а не пустоты, которую нужно заполнить.

Уважение выдумали для того, чтобы скрывать пустое место, где должна быть любовь.

В переходные периоды — а таким для меня была последняя неделя и нынешний момент тоже — меня часто охватывает грустное, но спокойное удивление собственной бесчувственностью. Я отделен от всех вещей пустым пространством, через границы которого даже и не стремлюсь пробиться.

Люди не могут долго терпеть пустоту.

Люди ищут удовольствия, бросаясь из стороны в сторону, только потому, что чувствуют пустоту своей жизни, но не чувствуют ещё пустоты той новой потехи, которая их притягивает.

Разлуки боль, и пустота, и ускользающие смыслы — Всё это тоже часть тебя, как и твои мечты и мысли. Восторг, как будто в первый раз, при виде солнца на рассвете, И гнев, и радость, и любовь — так много красок в мире этом!

Пустота страшнее и разрушительное смерти. Пустую человеческую душу не наполнишь жизнью, она просто бесцельно блуждает во мраке. А такое существование бессмысленно.

Когда поезд подземки в туннеле останавливается между станциями, и звук разговоров усиливается и постепенно стихает, видишь, как на каждом лице углубляется душевная пустота, оставляющая только растущий страх того, что не о чем будет думать…

Я постараюсь объяснить, что такое Пустота. Только слушайте очень внимательно. Итак. (Молчит). Вот только что вы ее видели. Вот это она и есть.

И даже если человеку дан весь мир и все, что в нем есть, все это не заполнит его пустоту.

Ты когда-нибудь чувствовала пустоту внутри? Настолько, что ничего не чувствуешь… Одна лишь тьма. Этого я и боюсь.
Но теперь все иначе, ведь у меня есть ты.

Если долго всматриваться в темноту, она начинает всматриваться в тебя, если долго жить чужой судьбой — она может стать твоей собственной. Поистине, только Богу дано перевоплощаться, не теряя своей личности.

Что нет пустоты, есть отсутствие веры.
Что нет не любви, есть присутствие лжи…

Мы не можем делать то, что мы должны делать, если в наших сердцах есть пустота.

Сохрани моё фото на книжной полке,
Там я в старом пальто, с сигаретой во рту.
Через миг взорвусь на осколки
И наполню собой пустоту..

Весь мир состоит из атомов и пустоты.

В одном колесе тридцать спиц, но пользуются колесницей из-за пустоты между ними. Вазы делают из глины, но пользуются пустотой в вазе. В доме пробивают окна и двери, но пользуются пустотой в доме. Вот это польза бытия и небытия.

Нет ничего более сильного и созидательного, чем пустота, которую люди стремятся заполнить.

Смотрит город в окно – неприветлив, колюч. Да и ты на себя самого не похож. Ты как будто бы в запертом доме живёшь, А к нему потерялся единственный ключ.

Дом запущен и пуст. Ты и сам – пустота. Просто бродишь бесцельно в холодной тиши. Что бывает, когда умирает мечта? – Вместе с ней умирает частичка души.

У нас ведь действительно нет никаких ценностей, никаких ориентиров в жизни. Все наши принципы отлично подстраивались под сиюминутные цели. Ничего по-настоящему важного у нас жизни не было, да и сейчас нет.

Пустой дом тоже хороший. Это значит, что его можно заполнить множеством вещей.

И даже если человеку дан весь мир и все, что в нем есть, все это не заполнит его пустоту.

Где умирает надежда, там возникает пустота.

Нет наиболее безнадежного занятия, чем рисовать пустоту, нет ничего труднее, как живописать однообразие.

Такой пустоте, как добро ради добра, вообще нет места в живой действительности.

Ты когда-нибудь чувствовала пустоту внутри? Настолько, что ничего не чувствуешь… Одна лишь тьма. Этого я и боюсь.
Но теперь все иначе, ведь у меня есть ты

Если долго всматриваться в темноту, она начинает всматриваться в тебя, если долго жить чужой судьбой — она может стать твоей собственной. Поистине, только Богу дано перевоплощаться, не теряя своей личности.

Мы не можем делать то, что мы должны делать, если в наших сердцах есть пустота.

У нас ведь действительно нет никаких ценностей, никаких ориентиров в жизни. Все наши принципы отлично подстраивались под сиюминутные цели. Ничего по-настоящему важного у нас жизни не было, да и сейчас нет.

Пустой дом тоже хороший. Это значит, что его можно заполнить множеством вещей.

Никакая работа, никакие занятия не могут заполнить пустого времени. Время тогда становится пустым, когда ты сомневаешься, есть ли в нем смысл и цель.

Он вытряс мою душу всю до донышка Теперь в душе сплошная пустота. Не видно света мне, не видно солнышка. Перед глазами мрак и чернота.

Он вытряс мою душу всю до капельки Там рана, что мучительно болит. А я подобно нищенке на паперти Прошу тепла от холода знобит

И десятки тех, кто захотел твое тело, не стоят и мизинца того, кто полюбил твою душу…

Не открывайте душу первому встречному, он может вас из неё, ненароком, вытрясти.

Если вы пытаетесь отогреть чьё-то холодное сердце, покорите сначала душу.

Отпусти прошлое, и будущее не заставит себя долго ждать

Когда то, что всегда было рядом, исчезает, возникает чувство пустоты. И место, где это происходило… кажется пустым.

Знаешь, Тило, что самое печальное в мире? Когда ты обнимаешь кого-то, кого так любил, что даже одна мысль о ней озаряла все твое существо яркой вспышкой, а в душе у тебя теперь — нет, не ненависть, это было бы лучше — внутри у тебя ледяная беспредельная пустота. Она растет в тебе, и для тебя уже нет разницы, обнимешь ты ее или уберешь руку и уйдешь прочь.

Костёр догорел. Звёзды уже бледнели. Ветер так и не угомонился. У ветра тоже была своя история, которую он рассказывал в пустоту.

Жизнь в ее целом никогда не принимает смерти всерьез. Она смеется, пляшет и играет, она строит, собирает и любит перед лицом смерти. Только тогда, когда мы выделяем один отдельный факт смерти, мы замечаем ее пустоту и смущаемся.

Такой пустоте, как добро ради добра, вообще нет места в живой действительности.

Долго всматриваться в пустоту наш внутренний взор не способен.

Сколько бы мы ни говорили о пустоте жизни, иногда достаточно лишь одного цветка, чтобы нас разубедить.

Сколько бы юбок ты ни соблазнил, сколько бы тачек и часов не купил, эта мишура никогда в жизни не заполнит пустоту в твоей душе, которая будет только больше.

Изо дня в день — пустота.

Тебе не скрыться… Я вижу тебя. В пустоте нет жизни — только смерть…

Чуешь пустоту когда делить свою печаль не с кем.

Все забыть. Открыть окна. Вынести все из комнаты. Ветер продует ее. Будешь видеть лишь пустоту, искать по всем углам и не найдешь себя.

Только пустые люди знают себя.

Ослепительное солнце воображения загорается только от прикосновения к земле. Оно не может гореть в пустоте. В ней оно гаснет.

Мой смех тяжел мне как свинец:
Он плод сердечной пустоты.

Самое страшное одиночество — не то, которое окружает человека, а пустота внутри.

Рестораны, казино, ночные клубы. Девушки, мечтающие о его деньгах. Лживые друзья, надеющиеся на совместный бизнес. Дорогие машины, дорогие костюмы, дорогая жизнь. А вот его дом — огромный, похожий на музей — пуст.

Самое ужасное в жизни — это когда не за кого держаться. Протягиваешь руки, а там — пустота…

Я пуст; мне хочется размозжить себе голову и читать книжки еще хуже моих. Только чтобы забыть, что у меня нет прошлого и я пустозвон.

Чтобы уйти — не нужно мужества. Оно необходимо потом — пережить пустоту.

Боль — это пустота в пустоте и порождение пустоты.

Люди проходят мимо друг друга, а говоря друг с другом, говорят в пустоту.

В большинстве жизненных ситуаций я ощущал в себе пустоту вычищенного пылесоса.

Я испытываю внутреннюю опустошённость… Я ничего не испытываю… Я опустошен… Внутри… Меня поместили в изолятор. В одиночку. Клетка. Окно зарешечено. Только одна кровать и всё.

Чтобы заполнить место в наших прогнивших сердцах… все, что мы делаем — набиваем «опилками» наши пустые души и притворяемся, что мы живы.

Нет ничего лучше покоя, нет ничего лучше пустоты.

Несчастные заложники своей пустоты.

Нет порока страшнее, чем душевная пустота.

Когда я после некоторого перерыва начинаю писать, я словно вытягиваю каждое слово из пустоты. Заполучу одно слово — только одно оно и есть у меня, и опять все надо начинать сначала.

Опустошенный человек способен на что угодно — и, припертый к стене, может признаться в убийстве, которого не совершал.

Когда пустоте говоришь решительное «нет», чудесным образом появляется смысл, которому отважно говоришь «да».

Ты ничего не знаешь о пустоте, Вик. Ты мужчина, и ты работаешь. Мужчины работают, а женщины сидят дома и слушают, как снаружи воет ветер. Иногда кажется, что он воет внутри, понимаешь?

Мир, как мать, которая не любит меня, и Бог, как отец, которого я не знаю.

Если беспорядок на столе означает беспорядок в голове, то что же тогда означает пустой стол?

Пустое сердце бьется ровно.

Пустота возможна лишь как понятие в сознании человека: природа не терпит пустоты

Тот, кто прыгает в пустоту не должен объясняться перед тем, кто стоит и наблюдает.

Любовь — это всегда вопрос жизни и смерти. И когда она уходит, то кажется, что наступил конец света и дальше будет только пустота.

Я старомодный тип, я люблю, чтобы мне в кино продвигали какую-нибудь мораль, какие-нибудь ценности. А в современных фильмах — сплошное мясо.

В космосе нет времен года: нет зимы и лета, нет весны и осени. Нет здесь какого-то конкретного вечера или утра, а есть только космос, и более ничего.

Весь мир состоит из атомов и пустоты.

Находясь в своём уме — ничего в нём не находил.

Молчание. — Говорить только то, что может принести пользу мне или другому; избегать пустых разговоров.

Мы все пьем из источника счастья дырявым сосудом; когда он доходит до наших уст, то бывает почти пуст.

Если голова и книга приходят в столкновение и слышен звук пустого тела, — всегда ли виновата книга?

Мир жалок лишь для жалкого человека, мир пуст лишь для пустого человека.

Ничего в смерти нет хорошего. Там темно, страшно и кругом, куда ни глянь, никого нет, кроме тебя.

Всё, что я могу тебе дать, — это пустое место, пустое место в моём одиноком сердце.

Хочется < … > раствориться в пустоте. Как хорошо было бы сейчас просто исчезнуть.

Пустота в экономичной упаковке для дискаунтера в Жулебине мало отличается от пустоты в яркой подарочной коробке для бутика «Подиум». Уж вы мне поверьте.

А тебе хочется независимости. Вот ты и мечешься, пытаясь найти человека, который заполнит твою внутреннюю пустоту. Только этим человеком можешь стать лишь ты сам.

Я как-то раз занялся было изучением своего внутреннего мира. Но в нём ничего не было, кроме пустоты.

Нет ничего печальнее, чем пустая комната ожидания.

Мы любим иногда, не ведая о том, но часто бред пустой любовью мы зовем.

Жизнь гениального человека лично пуста и вся целиком распределяется в деле для будущего.

Только пустые и мелкие люди могут оставаться бесполезными, а великие умственные силы непременно приносят пользу, даже своими ошибками.

Самый умный мужчина становится глупцом, когда он любит; самая пустая девушка, полюбив, становится умною.

Где-то там, в глубине, я люблю людей, но нету того, кто прошел так глубоко, а хотя нет, были, но они надолго не задержались.

Я постараюсь объяснить, что такое Пустота. Только слушайте очень внимательно. Итак. (Молчит). Вот только что вы ее видели. Вот это она и есть.

Поиск должен начинаться с себя. Ничья любовь не сможет удовлетворить нас, если мы не любим себя, поскольку, отправляясь на поиски любви с пустотой внутри, мы находим лишь новую пустоту.

Бояться надо не смерти, а пустой жизни

Карьера – чудесная вещь, но она никого не может согреть в холодную ночь.

Я слишком замучана воспоминаниям. А пустота настоящего меня душит.

Если два человека встречаются и беседуют, то цель этой беседы – не обменяться информацией или вызвать эмоции, а скрыть за словами ту пустоту, то молчание и одиночество, в которых человек существует.

Жизнь проходит, но большинство и не задавалось вопросами «зачем жить?», «в чем смысл моей жизни?», «куда я иду?», «что я ищу?». В этом и есть пустота, которая гонит людей в одиночество.

Мир настолько не справедлив, что иногда кажется, что внутри тебя путота, но пустота не внутри, а вокруг…

Я лучше буду мертвой, чем опустошенной…

И всё равно тебе не справиться с пустотой.

Странно, да? Каждый человек так тесно связан с другими, а если он уходит, то остается огромная дыра.

Лучше глядеть в небо, чем жить там. До чего же пустое место, и такое пасмурное. Просто край, где гремит гром и всё на свете пропадает.

Величайшая ошибка — вместо обучения детей добру прививать им честь — добро, красивое снаружи, но пустое или испорченное внутри.

Я брат всем людям, и мне отвратительны те, кто любит родину вслепую и приносит себя в жертву пустым националистическим идеалам.

У пустых голов длинные языки.

Трудно жить полной жизнью на пустой желудок.

Сознание боится пустоты

На туалетном столике валялись пачки денег и свежеиспечённых паспортов, с которыми я мог бы уехать куда угодно. Но ехать было некуда: не было такого места на земле, где я не ощущал бы пустоты, оставленной теми, кого я потерял, пустоты безымянной, лишённой смысла и любви.

На самом деле быть пустотой хорошо. Когда ты никто и звать никак, ты никому не нужен – но и тебе на весь остальной мир плевать с вершины Джомолунгмы.

Ночные мысли всегда ярче, даже если пространство вокруг тише. Ведь, чередуясь с неизбежностью, люди заполняют его пластмассовыми чувствами. Безразличие давно уже зависло в воздухе, мешая дышать. Ты нужен им, когда ты нужен, и не нужен, если ты счастлив. Они просто будут рядом по умолчанию/всегда. Пустые люди вокруг тебя.

Любая пустота обязательно чем-нибудь заполняется.

Ничто не может быть лучше или хуже чего-либо. Ничто — это ничто.

В пустую голову входит больше знаний.

Из «Советов киноактёру»: Будьте проще. Сделайте пустое лицо. Музыка и сюжет заполнят его.

Спрашивайте совета у тех, кто скажет вам правду о вас, даже если вам будет больно ее слышать. Пустая похвала не способствует развитию и самосовершенствованию.

Тяжело, когда несут пустое.

Удивительно, откуда у пустых людей такая полная информация?

Безудержным гневом пронзай мои сны, забери меня из той пустоты…

А как увидеть пустоту?

– Увидьте самого себя, – сказал барон. – Извините за невольный каламбур.

Смерти не нужны причины, ей достаточно просто повода. Смерть — это пустота. Разве может быть причина у пустоты?

Ничто более реально не ощущается, чем абсолютная пустота

Самое сильное чувство — разочарование. Не обида, не ревность и даже не ненависть… после них остается хоть что-то в душе, после разочарования — пустота.

Пустота появляется лишь там, где у человека умирает надежда на лучшее будущее.

Самая мудрая и самая созидательная вещь в мире — это стремление человека заполнить внутреннюю пустоту.

Огромная пустота — это безделье и лень. Когда человеку нечем заняться, он превращает свою жизнь в пропасть, где нет места ничему живому.

Своим желанием мести ты сможешь заполнить пустоту души.

Нет ничего лучше покоя, нет ничего лучше пустоты.

Если два человека встречаются и беседуют, то цель этой беседы — не обменяться информацией или вызвать эмоции, а скрыть за словами ту пустоту, то молчание и одиночество, в которых человек существует.

Как отсечённая рука

Болит и ноет в месте жеста,

В душе моей саднит пока

Твоё пустующее место.

Что может быть лучше, чем покой, чем сон, чем пустота?

Страшные пороки — ложь, гордыня, сладострастие… Но еще хуже — душевная пустота.

Пустота — это состояние безразличия ко всему происходящему. Оно способно убивать дух, лишать эмоций, делать сердце каменным.

Для того, для кого ясна пустота,

Всё становится ясным.

Какое количество пустоты я накопил в себе, сохраняя при этом свой статус личности! Это чудо, что я не взорвался под давлением такого объема небытия!

Пустые и малодушные люди нередко обнаруживают перед своими подчинёнными и перед теми, кто не смеет выказать им сопротивления, припадки гнева и страсти и воображают, что выказали этим своё мужество.

Как же много пустых и ничтожных идей занимает людей! Сколько глупых обычаев и церемоний изо дня в день выполняется ими и как много при этом от них ускользает действительно важного, нужного, необходимого!

Я до предела устал быть мишенью взглядов, обсуждений и восхвалений. Как можно сделать так, чтобы о тебе забыли? После моей смерти еще будут греметь моими костями, то здесь, то там, из любопытства.

Любой грех человека представляет собой его отчаянную попытку заполнить внутреннюю пустоту.

Некоторые люди больше похожи на дорогие бутики. На витрине выставлено все, что только можно; а зайдешь внутрь — и посмотреть не на что.

Пустоту определить легко. В этом состоянии человек осознает, что ему нужно идти вперед; но не знает, зачем это делать.

Мы хотим, чтобы нас любили или ненавидели, уважали или унижали. Но хуже всего — это игнорирование, ведь оно порождает пустоту.

Всё, что пусто, легко управляемо.

Красота без сердца — пустота, мнимость, а не то и сатанинская приманка для доверчивых и горячих.

Не смешивай чистоту с пустотой.

Разлуки боль, и пустота, и ускользающие смыслы —

Всё это тоже часть тебя, как и твои мечты и мысли.

Восторг, как будто в первый раз, при виде солнца на рассвете,

И гнев, и радость, и любовь — так много красок в мире этом!

Нет порока страшнее, чем душевная пустота.

Человеческое тело — это дом с многими окнами. Мы все сидим перед ними, показываем себя и просим проходящих мимо зайти в дом и любить нас.

Загляните в душу свою, и будет ли тогда день или ночь, вы найдете там кладбище. Маленькое, жадное, так много поглотившее.

Все знали, что это пропащий человек и что он даже и не знает приискового дела, но такова была жажда золота, что верили пустому человеку, сулившему золотые горы.

Няня. Не люблю я его, неаккуратный человек, за то он у меня студент. Пустой человек.

— Действительно, — сказал он, — надобно, чтобы женщина меня очень любила: я сознаю теперь, какой я злой и пустой человек.

Внутренней пустоты не бывает. Обычно за такой пустотой стоит обида, боль, горечь, разочарование, досада, страх, одиночество, тоска, что-то очень-очень болезненное. Чувство внутренней пустоты является неким наркотиком, естественным внутренним каким-то препаратом, который спасает человека от разрушения и безумия. Это потрясающе, что наш организм, наша психика помогает человеку выжить.

Он, как и многие, того же разбора, в которых влюблен пустой век, поймали только наружность разговора, род шипучего газа, вылетающего посреди глупейших суждений, а коснись их для опыта — и пузыри исчезли.

Это удивительно, непостижимо, как может опустеть большой город с отъездом одного человека.

Если беспорядок на столе означает беспорядок в голове, то что же тогда означает пустой стол?

Когда что-то кончается в жизни, будь то плохое или хорошее, остаётся пустота. Но пустота, оставшаяся после плохого, заполняется сама собой. Пустоту же после хорошего можно заполнить, только отыскав что-то лучшее…

Кто ж на это, господин, согласится?.. Как, скажут, нам платить ему чужое жалованье и зачем нам пустой человек?

В числе их были хорошие и дурные, умные и пустые люди…

— Ну, так и Байрон, и Гете, и куча живописцев, скульпторов — все были пустые люди…

Сверх бессмысленнейшее слово:

Расстаемся. — Одна из ста?

Просто слово в четыре слога,

За которыми пустота.

Как много пустоты: не протолкнуться.

Когда смотришь в эти глаза, понимаешь, что за ними нет никого, с кем можно говорить.

Ну что же, спасибо за пустоту…

Где умирает надежда, там возникает пустота.

Людям плевать друг на друга — даже во время беседы они высказывают свои мысли, словно в пустоту.

Страх перед смертью глуп. Нужно бояться жизни, которая была прожита впустую.

Хуже всего жить тем, у кого нет даже воспоминаний о прошлом, чтобы занять ими ум в бессонную ночь…

Сколь бы красивой ни была женщина, она никогда не сможет возместить внешней привлекательностью своей душевной пустоты.

Иногда лишь один прекрасный луч света способен заполнить внутреннюю пустоту.

Почему ты не спишь? Может быть от того, что поздно ночью, когда всё стихает, а ты лежишь в своей кровати и вокруг нет никого, кроме тебя, тебе становится страшно? Страшно потому, что ты ощущаешь что-то… Пустоту…

Я бы хотел дать тебе всё, чего ты хочешь. Правда. Но ничего нет. Всё сломано.

Странное чувство пустоты, вызываемое всяким «после».

Интересно, отчего большая часть людей стремится заполнить свою внутреннюю пустоту при помощи всякого шлака?

Невозможно оценить глубину собственной души, когда в ней — одна пустота.

Депрессия всегда отражает отсутствие ценностей. Душевная пустота — это цинизм в высшем его проявлении.

Природа не терпит пустоты: там, где люди не знают правды, они заполняют пробелы домыслом.

Жуткая пустота её глаз аккуратно обведена тушью.

Без того, кого любишь, мир пуст и не значит ничего. Без его смелости, силы, света, желания быть рядом. Всегда…

В голове нет ничего — ни одной мысли. В сердце — ни одного чувства. Вот так душа превращается в камень.

Иногда люди, у которых вместо сердца — кусок льда, прикрывают эту пустоту вызывающим поведением.

Я пуст, подобно иссохшей ракушке на берегу моря. Меня может раздавить любой прохожий.

Нам не нужно много мужества, чтобы расстаться. Оно требуется после, когда приходится переживать пустоту.

Каково жить, когда у тебя ничего нет, даже воспоминаний, которые тревожили бы тебя среди ночи?

Я никакой. Я пустой. Выскобленный, как ноябрьская тыква.

Сплошные солнечные дни порождают пустыню.

Иногда мы просыпаемся среди ночи только чтобы понять: вокруг нас — пустота… Пустота несбывшихся надежд, нереализованного счастья, несостоявшейся любви…

Без тебя нет ни жизни, ни света. Только внутренняя пустота — как гигантская черная дыра на просторах безжалостной Вселенной…

Чем больше прощаешь, тем больше душевной пустоты в тебе поселяется.

Б.Ахмадуллина. Избранное | Театр 111

^{Источник: Ахмадулина Белла. Всемирная библиотека поэзии. Избранное — Ростов н/Д: изд-во «Феникс», 1998}

Дождь в лицо и ключицы,
и над мачтами гром.
Ты со мной приключился,
словно шторм с кораблем.

То ли будет, другое…
Я и знать не хочу —
розоьбюсь ли о горе,
или в счастье влечу.

Мне и страшно, и весело,
как тому кораблю…

Не жалею, что встретила.
Не боюсь, что люблю.

1955

* * *

Смеясь, ликуя и бунтуя,
в своей безвыходной тоске,
в Махинджаури, под Батуми,
она стояла на песке.

Она была такая гордая —
вообразив себя рекой,
она входила в море голая
и море трогала рукой.

Освободясь от ситцев лишних,
так шла и шла наискосок.
Она расстегивала лифчик,
чтоб сбросить лифчик на песок.

И вид ее предплечья смутного
дразнил и душу бередил.
Там белое пошло по смуглому,
где раньше ситец проходил.

Она смеялася от радости,
в воде ладонями плеща,
и перекатывались радуги
от головы и до плеча.

1957

* * *

Не уделяй мне много времени,
вопросов мне не задавай.
Глазами добрыми и верными
руки моей не задевай.

Не проходи весной по лужицам,
по следу следа моего.
Я знаю — снова не получится
из этой встречи ничего.

Ты думаешь, что я из гордости
хожу, с тобою не дружу?
Я не из гордости — из горести
так прямо голову держу.

1957

МАЗУРКА ШОПЕНА

Какая участь нас постигла,
как повезло нам в этот час,
когда бегущая пластинка
одна лишь разделяла нас!

Сначала тоненько шипела,
как уж, изъятый из камней,
но очертания Шопена
приобретала все слышней

И забирала круче, круче,
и обещала: быть беде,
и расходились эти круги,
как будто круги по воде.

И тоненькая, как мензурка
внутри с водицей голубой,
стояла девочка-мазурка,
покачивая головой.

Как эта с бедными плечами,
по-польски личиком бела,
разведала мои печали
и на себя их приняла?

Она протягивала руки
и исчезала вдалеке,
сосредоточив эти звуки
в иглой расчерченном кружке.

1958

АВГУСТ

Так щедро август звезды расточал.
Он так бездумно приступал к владенью,
и обращались лица ростовчан
и всех южан — навстречу их паденью.

Я добрую благодарю судьбу.
Так падали мне на плечи созвездья,
как падают в заброшенном саду
сирени неопрятные соцветья.

Подолгу наблюдали мы закат,
соседей наших клавиши сердили,
к старинному роялю музыкант
склонял свои печальные седины.

Мы были звуки музыки одной.
О, можно было инструмент расстроить,
но твоего созвучия со мной
нельзя было нарушить и расторгнуть.

В ту осень так горели маяки,
так недалеко звезды пролегали,
бульварами шагали моряки,
и девушки в косынках пробегали.

Все то же там паденье звезд и зной,
все так же побережье неизменно.
Лишь выпали из музыки одной
две ноты, взятые одновременно.

1958

По улице моей который год
звучат шаги — мои друзья уходят.
Друзей моих медлительный уход
той темноте за окнами угоден.

Запущены моих друзей дела,
нет в их домах ни музыки, ни пенья,
и лишь, как прежде, девочки Дега
голубенькие оправляют перья.

Ну что ж, ну что ж, да не разбудит страх
вас, беззащитных, среди этой ночи.
К предательству таинственная страсть,
друзья мои, туманит ваши очи.

О одиночество, как твой характер крут!
Посверкивая циркулем железным,
как холодно ты замыкаешь круг,
не внемля увереньям бесполезным.

Так призови меня и награди!
Твой баловень, обласканный тобою,
утешусь, прислонясь к твоей груди,
умоюсь твоей стужей голубою.

Дай стать на цыпочки в твоем лесу,
на том конце замедленного жеста
найти листву, и поднести к лицу,
и ощутить сиротство, как блаженство.

Даруй мне тишь твоих библиотек,
твоих концертов строгие мотивы,
и — мудрая — я позабуду тех,
кто умерли или доселе живы.

И я познаю мудрость и печаль,
свой тайный смысл доверят мне предметы.
Природа, прислонясь к моим плечам,
объявит свои детские секреты.

И вот тогда — из слез, из темноты,
из бедного невежества былого
друзей моих прекрасные черты
появятся и растворятся снова.

1959

НЕЖНОСТЬ

Так ощутима эта нежность,
вещественных полна примет.
И нежность обретает внешность
и воплощается в предмет.

Старинной вазою зеленой
вдруг станет на краю стола,
и ты склонишься удивленный
над чистым омутом стекла.

Встревожится квартира ваша,
и будут все поражены.
— Откуда появилась ваза? —
ты строго спросишь у жены.

— И антиквар какую плату
спросил? —
О, не кори жену —
то просто я смеюсь и плачу
и в отдалении живу.

И слезы мои так стеклянны,
так их паденья тяжелы,
они звенят, как бы стаканы,
разбитые средь тишины.

За то, что мне тебя не видно,
а видно — так на полчаса,
я безобидно и невинно
свершаю эти чудеса.

Вдруг облаком тебя покроет,
как в горных высях повелось.
Ты закричишь: — Мне нет покою!
Откуда облако взялось?

Но суеверно, как крестьянин,
не бойся, «чур» не говори —
те нежности моей кристаллы
осели на плечи твои.

Я так немудрено и нежно
наколдовала в стороне,
и вот образовалось нечто,
напоминая обо мне.

Но по привычке добрых бестий,
опять играя в эту власть,
я сохраню тебя от бедствий
и тем себя утешу всласть.

Прощай! И занимайся делом!
Забудется игра моя.
Но сказки твоим малым детям
останутся после меня.

1959

* * *

Опять в природе перемена,
окраска зелени груба,
и высится высокомерно
фигура белого гриба.

И этот сад собой являет
все небеса и все леса,
и выбор мой благословляет
лишь три любимые лица.

При свете лампы умирает
слепое тело мотылька
и пальцы золотом марает
и этим брезгает рука.

Ах, Господи, как в это лето
покой в душе моей велик.
Так радуге избыток цвета
желать иного не велит.

Так завершенная окружность
сама в себе заключена
и лишнего штриха ненужность
ей незавидна и смешна.

1959

* * *

Влечет меня старинный слог.
Есть обаянье в древней речи.
Она бывает наших слов
и современнее и резче.

Вскричать: «Полцарства за коня!»
какая вспыльчивость и щедрость!
Но снизойдет и на меня
последнего задора тщетность.

Когда-нибудь очнусь во мгле,
навеки проиграв сраженье,
и вот придет на память мне
безумца древнего решенье.

О, что полцарства для меня!
Дитя, наученное веком,
возьму коня, отдам коня
за полмгновенья с человеком,

любимым мною. Бог с тобой,
о конь мой, конь мой,
конь ретивый.
Я безвозмездно повод твой
ослаблю — и табун родимый

нагонишь ты, нагонишь там,
в степи пустой и порыжелой.
А мне наскучил тарарам
этих побед и поражений.

Мне жаль коня! Мне жаль любви!
И на манер средневековый
ложится под ноги мои
лишь след, оставленный подковой.

1959

ПЯТНАДЦАТЬ МАЛЬЧИКОВ

Пятнадцать мальчиков, а может быть, и больше,
а может быть, и меньше, чем пятнадцать,
испуганными голосами
мне говорили:
«Пойдем в кино или в музей изобразительных искусств».
Я отвечала им примерно вот что:
«Мне некогда».
Пятнадцать мальчиков дарили мне подснежники.
Пятнадцать мальчиков надломленными голосами
мне говорили:
«Я никогда тебя не разлюблю».
Я отвечала им примерно вот что:
«Посмотрим».

Пятнадцать мальчиков теперь живут спокойно.
Они исполнили тяжелую повинность
подснежников, отчаянья и писем.
Их любят девушки —
иные красивее, чем я,
иные некрасивей.
Пятнадцать мальчиков преувеличенно свободно, а подчас злорадно
приветствуют меня при встрече,
приветствуют во мне при встрече
свое освобождение, нормальный сон и пищу…

Напрасно ты идешь, последний мальчик.
Поставлю я твои подснежники в стакан,
и коренастые их стебли обрастут
серебряными пузырьками.
Но, видишь ли, и ты меня разлюбишь,
и, победив себя, ты будешь говорить со мной надменно,
как будто победил меня,
а я пойду по улице, по улице…

50-е

* * *

Чем отличаюсь я от женщины с цветком,
от девочки, которая смеется,
которая играет перстеньком,
а перстенек ей в руки не дается?

Я отличаюсь комнатой с обоями,
где так сижу я на исходе дня
и женщина с манжетами собольими
надменный взгляд отводит от меня.

Как я жалею взгляд ее надменный,
и я боюсь, боюсь ее спугнуть,
когда она над пепельницей медной
склоняется, чтоб пепел отряхнуть.

О, Господи, как я ее жалею,
плечо ее, понурое плечо,
и беленькую тоненькую шею,
которой так под мехом горячо!

И я боюсь, что вдруг она заплачет,
что губы ее страшно закричат,
что руки в рукава она запрячет
и бусинки по полу застучат…

50-е

СНЫ О ГРУЗИИ

Сны о Грузии — вот радость!
И под утро так чиста
виноградовая сладость,
осенявшая уста.
Ни о чем я не жалею,
ничего я не хочу —
в золотом Свети-Цховели
ставлю бедную свечу.
малым камушкам во Мцхета
воздаю хвалу и честь.
Господи, пусть будет это
вечно так, как ныне есть.
Пусть всегда мне будут в новость
и колдуют надо мной
милой родины суровость,
неясность родины чужой.

1960

СВЕЧА

Геннадию Шпаликову
Всего-то — чтоб была свеча,
свеча простая, восковая,
и старомодность вековая
так станет в памяти свежа.

И поспешит твое перо
к той грамоте витиеватой,
разумной и замысловатой,
и ляжет на душу добро.

Уже ты мыслишь о друзьях
все чаще, способом старинным,
и сталактитом стеаринным
займешься с нежностью в глазах.

И Пушкин ласково глядит,
и ночь прошла, и гаснут свечи,
и нежный вкус родимой речи
так чисто губы холодит.

1960

АПРЕЛЬ

Вот девочки — им хочется любви.
Вот мальчики — им хочется в походы.
В апреле изменения погоды
объединяют всех людей с людьми.

О новый месяц, новый государь,
так ищешь ты к себе расположенья,
так ты бываешь щедр на одолженья,
к амнистиям склоняя календарь.

Да, выручишь ты реки из оков,
приблизишь ты любое отдаленье,
безумному даруешь просветленье
и исцелишь недуги стариков.

Лишь мне твоей пощады не дано.
Нет алчности просить тебя об этом.
Ты спрашиваешь — медлю я с ответом
и свет гашу, и в комнате темно.

1960

ПРОЩАНИЕ

А напоследок я скажу:
прощай, любить не обязуйся.
С ума схожу. Иль восхожу
к высокой степени безумства.

Как ты любил? — ты пригубил
погибели. Не в этом дело.
Как ты любил? — ты погубил,
но погубил так неумело.

Жестокость промаха… О, нет
тебе прощенья. Живо тело,
и бродит, видит белый свет,
но тело мое опустело.

Работу малую висок
еще вершит. Но пали руки,
и стайкою, наискосок,
уходят запахи и звуки.

1960

* * *

Веничке Ерофееву
Кто знает — вечность или миг
мне предстоит бродить по свету.
За этот миг иль вечность эту
равно благодарю я мир.

Что б ни случилось, кляну,
а лишь благославляю легкость:
твоей печали мимолетность,
моей кончины тишину.

1960

ПЕЙЗАЖ

Еще ноябрь, а благодать
уж сыплется, уж смотрит с неба.
Иду и хоронюсь от света,
чтоб тенью снег не утруждать.

О стеклодув, что смысл дутья
так выразил в сосульках этих!
И, запрокинув свой беретик,
на вкус их пробует дитя.

И я, такая молодая,
со сладкой льдинкою во рту,
оскальзываясь, приседая,
по снегу белому иду.

1960

ДЕКАБРЬ

Мы соблюдаем правила зимы.
Играем мы, не уступая смеху,
и, придавая очертанья снегу,
приподнимаем белый снег с земли.

И, будто бы предчувствуя беду,
прохожие толпятся у забора,
снедает их тяжелая, забота:
а что с тобой имеем мы в виду.

Мы бабу лепим — только и всего.
О, это торжество и удивленье,
когда и высота и удлиненье
зависят от движенья твоего.

Ты говоришь: — Смотри, как я леплю.-
Действительно, как хорошо ты лепишь
и форму от бесформенности лечишь.
Я говорю: — Смотри, как я люблю.

Снег уточняет все свои черты
и слушается нашего приказа.
И вдруг я замечаю, как прекрасно
лицо, что к снегу обращаешь ты.

Проходим мы по белому двору,
мимо прохожих, с выраженьем дерзким.
С лицом таким же пристальным и детским,
любимый мой, всегда играй в игру.

Поддайся его долгому труду,
о моего любимого работа!
Даруй ему удачливость ребенка,
рисующего домик и трубу.

1960

* * *

Жила в покое окаянном,
а все ж душа — белым-бела.
Но если кто-то океаном
и был — то это я была.

О мой купальщик боязливый!
Ты б сам не выплыл — это я
волною нежной и брезгливой
на берег вынесла тебя.

Что я наделала с тобою!
Как позабыла в той беде,
что стал ты рыбой голубою,
взлелеянной в моей воде!

Я за тобой приливом белым
вернулась. Нет за мной вины.
Но ты в своем испуге бедном
отпрянул от моей волны.

И повторяют вслед за мною,
и причитают все моря:
о, ты, дитя мое родное,
о, бедное, прости меня!

1960-1961

* * *

О, мой застенчивый герой,
ты ловко избежал позора.
Как долго я играла роль,
не опираясь на партнера!

К проклятой помоши твоей
я не прибегнула ни разу.
Среди кулис, среди теней
ты спасся, незаметный глазу.

Но в этом сраме и бреду
я шла пред публикой жестокой —
все на беду, все на виду,
все в жтой роли одинокой.

О, как ты гоготал, партер!
Ты не прощал мне очевидность
бесстыжую моих потерь,
моей улыбки безобидность.

И жадно шли твои стада
напиться из моей печали.
Одна, одна — среди стыда
стою с упавшими плечами.

Но опрометчивой толпе
герой дествительный не виден.
Герой, как боязно тебе!
Не бойся, я тебя не выдам.

Вс наша роль — моя лишь роль.
Я проиграла в ней жестоко.
Вся наша боль — моя лишь боль.
Но сколько боли. Сколько. Сколько.

1960-1961

* * *

Так и живем — напрасно маясь,
в случайный веруя навет.
Какая маленькая малость
нас может разлучить навек.

Так просто вычислить, прикинуть,
что без тебя мне нет житья.
Мне надо бы к тебе приникнуть.
Иначе поступаю я.

Припав на жесткое сиденье,
сижу в косыночке простой
и направляюсь на съеденье
той темной стнанции пустой.

Иду вдоль белого кладбища,
оглядываюсь на кресты.
Звучат печально и комично
шаги мои средь темноты.

О, снизойди ко мне, разбойник,
присвистни в эту тишину.
Я удивленно, как ребенок,
в глаза недобрые взгляну.

Зачем я здесь, зачем ступаю
на темную тропу в лесу?
Вину какую искупаю
и наказание несу?

О, как мне надо возродиться
из этой тьмы и пустоты.
О, как мне надо возвратиться
туда, где ты, туда, где ты.

Так просто станет все и цельно,
когда ты скажешь мне слова
и тяжело и драгоценно
ко мне склонится голова.

1960-1961

* * *

Из глубины моих невзгод
молюсь о милом человеке.
Пусть будет счастлив в этот год,
и в следующий, и вовеки.

Я, не сумевшая постичь
простого таинства удачи,
беду к нему не допустить
стараюсь так или иначе.

И не на радость же себе,
загородив его плечами,
ему и всей его семье
желаю миновать печали.

Пусть будет счастлив и богат.
Под бременем наград высоких
пусть подымает свой бокал
во здравие гостей веселых,

не ведая, как наугад
я билась головою оземь,
молясь о нем — средь неудач,
мне отведенных в эту осень.

1960-1961

БОЛЕЗНЬ

О боль, ты — мудрость. Суть решений
перед тобою так мелка,
и осеняет темный гений
глаз захворавшего зверька.

В твоих губительных пределах
был разум мой высок и скуп,
но трав целебных поределых
вкус мятный уж не сходит с губ.

Чтоб облегчить последний выдох,
я, с точностью того зверька,
принюхавшись, нашла свой выход
в печальном стебельке цветка.

О, всех простить — вот облегченье!
О, всех простить, всем передать
и нежную, как облученье,
вкусить всем телом благодать.

Прощаю вас, пустые скверы!
При вас лишь, в бедности моей,
я плакала от смутной веры
над капюшонами детей.

Прощаю вас, чужие руки!
Пусть вы протянуты к тому,
что лишь моей любви и муки
предмет, не нужный никому.

Прощаю вас, глаза собачьи!
Вы были мне укор и суд.
Все мои горестные плачи
досель эти глаза несут.

Прощаю недруга и друга!
Целую наспех все уста!
Во мне, как в мертвом теле круга,
законченность и пустота.

И взрывы щедрые, и легкость,
как в белых дребезгах перин,
и уж не тягостен мой локоть
чувствительной черте перил.

Лишь воздух под моею кожей.
Жду одного: на склоне дня,
охваченный болезнью схожей,
пусть кто-нибудь простит меня.

1961

ОСЕНЬ

Не действуя и не дыша,
все слаще обмирает улей.
Все глубже осень, и душа
все опытнее и округлей.

Она вовлечена в отлив
плода, из пустяка пустого
отлитого. Как кропотлив
труд осенью, как тяжко слово.

Значительнее, что ни день,
природа ум обременяет,
похожая на мудрость лень
уста молчаньем осеняет.

Даже дитя, велосипед
влекущее,
вертя педалью,
вдруг поглядит на белый свет
с какой-то ясною печалью.

1962

СОН

О опрометчивость моя!
Как видеть сны мои решаюсь?
Так дорого платить за шалость —
заснуть?
Но засыпаю я.

И снится мне, что свеж и скуп
сентябрьский воздух. Все знакомо:
осенняя пригожесть дома,
вкус яблок, не сходящий с губ.

Но незнакомый садовод
разделывает сад знакомый
и говорит, что он законный
владелец.
И войти зовет.

Войти? Как можно? Столько раз
я знала здесь печаль и гордость,
и нежную шагов нетвердость,
и нежную незрячесть глаз.

Уж минуло так много дней,
а нежность — облаком вчерашним,
а нежность — обмороком влажным
меня омыла у дверей.

Но садоводова жена
меня приветствует жеманно.
Я говорю:
— Как здесь туманно…
И я здесь некогда жила.

Я здесь жила — лет сто назад.
— Лет сто? Вы шутите?
— Да нет же!
Шутить теперь? Когда так нежно
столетием прошлым пахнет сад?

Сто лет прошло, а все свежи
в ладонях нежности
к родимой
коре деревьев.
Запах дымный
в саду все тот же.
— Не скажи! —
промолвил садовод в ответ.
Затем спросил:
— Под паутиной,
со старомодной челкой длинной,
не ваш ли в чердаке портрет?

Ваш сильно изменился взгляд
с тех давних пор, когда в кручине,
не помню, по какой причине,
вы умерли — лет сто назад.
— Возможно, но — жить так давно,
лишь тенью в чердаке остаться,
и все затем, чтоб не расстаться
с той нежностью?
Вот что смешно.

1963

УРОКИ МУЗЫКИ

Люблю, Марина, что тебя, как всех,
что, как меня, —
озябшею гортанью
не говорю: тебя — как свет! как снег! —
усильем шеи, будто лед глотаю,
стараюсь вымолвить: тебя, как всех,
учили музыке. (О крах ученья!
Как если бы, под богов плач и смех,
свече внушали правила свеченья.)

Не ладили две равных темноты:
рояль и ты — два совершенных круга,
в тоске взаимной глухонемоты
терпя иноязычие друг друга.

Два мрачных исподлобья сведены
в неразрешимой и враждебной встрече:
рояль и ты — две сильных тишины,
два слабых горла: музыки и речи.

Но твоего сиротства перевес
решает дело. Что рояль? Он узник
безгласности, покуда в до диез
мизинец свой не окунет союзник.

А ты — одна. Тебе — подмоги нет.
И музыке трудна твоя наука —
не утруждая ранящий предмет,
открыть в себе кровотеченье звука.

Марина, до! До — детства, до — судьбы,
до — ре, до — речи, до — всего, что после,
равно, как вместе мы склоняли лбы
в той общедетской предрояльной позе,
как ты, как ты, вцепившись в табурет, —
о карусель и Гедике ненужность! —
раскручивать сорвавшую берет,
свистящую вкруг головы окружность.

Марина, это все — для красоты
придумано, в расчете на удачу
раз накричаться: я — как ты, как ты!
И с радостью бы крикнула, да — плачу.

Октябрь 1963

* * *

Случилось так, что двадцати семи
лет от роду мне выпала отрада
жить в замкнутости дома и семьи,
расширенной прекрасным кругом сада.

Себя я предоставила добру,
с которым справедливая природа
следит за увяданием в бору
или решает участь огорода.

Мне нравилось забыть печаль и гнев,
не ведать мысли, не промолвить слова
и в детском неразумии дерев
терпеть заботу гения чужого.

Я стала вдруг здорова, как трава,
чиста душой, как прочие растенья,
не более умна, чем дерева,
не более жива, чем до рожденья.

Я улыбалась ночью в потолок,
в пустой пробел, где близко и приметно
белел во мраке очевидный Бог,
имевший цель улыбки и привета.

Была так неизбежна благодать
и так близка большая ласка Бога,
что прядь со лба — чтоб легче целовать —
я убирала и спала глубоко.

Как будто бы надолго, на века,
я углублялась в землю и деревья.
Никто не знал, как мука велика
за дверью моего уединенья.

1964

В ОПУСТЕВШЕМ ДОМЕ ОТДЫХА

Впасть в обморок беспамятства, как плод,
уснувший тихо средь ветвей и грядок,
не сознавать свою живую плоть,
ее чужой и грубый беспорядок.

Вот яблоко, возникшее вчера.
В нем — мышцы влаги, красота пигмента,
то тех, то этих действий толчея.
Но яблоку так безразлично это.

А тут, словно с оравою детей,
не совладаешь со своим же телом,
не предусмотришь всех его затей,
не расплетешь его переплетений.

И так надоедает под конец
в себя смотреть, как в пациента лекарь,
все время слышать треск своих сердец
и различать щекотный бег молекул.

И отвернуться хочется уже,
вот отвернусь, но любопытно глазу.
Так музыка на верхнем этаже
мешает и заманивает сразу.

В глуши, в уединении моем,
под снегом, вырастающим на кровле,
живу одна и будто бы вдвоем —
со вздохом в легких, с удареньем крови.

То улыбнусь, то пискнет голос мой,
то бьется пульс, как бабочка в ладони.
Ну, слава Богу, думаю, живой
остался кто-то в опустевшем доме.

И вот тогда тебя благодарю,
мой организм, живой зверек природы,
верши, верши простую жизнь свою,
как солнышко, как лес, как огороды.

И впредь играй, не ведай немоты!
В глубоком одиночестве, зимою,
я всласть повеселюсь средь пустоты,
тесно и шумно населенной мною.

1964

ЗИМНЯЯ ЗАМКНУТОСТЬ

Булату Окуджаве
Странный гость побывал у меня в феврале.
Снег занес, мою крышу еще в январе,
предоставив мне замкнутость дум и деяний.
Я жила взаперти, как огонь в фонаре
или как насекомое, что в янтаре
уместилось в простор тесноты идеальной.

Странный гость предо мною внезапно возник,
и тем более странен был этот визит,
что снега мою дверь охраняли сурово.
Например — я зерно моим птицам несла.
«Можно ль выйти наружу?» — спросила. — «Нельзя», —
мне ответила сильная воля сугроба.

Странный гость, говорю вам, неведомый гость.
Он прошел через стенку насквозь, словно гвоздь,
кем-то вбитый извне для неведомой цели.
Впрочем, что же еще оставалось ему,
коль в дому, замурованном в снежную тьму,
не осталась для входа ни двери, ни щели.

Странный гость — он в гостях не гостил, а царил.
Он огнем исцелил свой промокший цилиндр,
из-за пазухи выпустал свинку морскую
и сказал: «О, пардон, я продрог, и притом
я ушибся, когда проходил напролом
в этот дом, где теперь простудиться рискую».

Я сказала: «Огонь вас утешит, о гость.
Горсть орехов, вина быстротечная гроздь —
вот мой маленький юг среди вьюг справедливых.
Что касается бедной царевны морей —
ей давно приготовлен любовью моей
плод капусты, взращенный в нездешних заливах».

Странный гость похвалился: «Заметьте, мадам,
что я склонен к слезам, но не склонны к следам
мои ноги промокшие. Весь я — загадка!»
Я ему объяснила, что я не педант
и за музыкой я не хожу по пятам,
чтобы видеть педаль под ногой музыканта.

Странный гость закричал: «Мне не нравится тон
ваших шуток! Потом будет жуток ваш стон!
Очень плохи дела ваших духа и плоти!
Потому без стыда я явился, сюда,
что мне ведома бедная ваша судьба».
Я спросила его: «Почему вы не пьете?»

Странный гость не побрезговал выпить вина.
Опрометчивость уст его речи свела
лишь к ошибкам, улыбкам и доброму плачу:
«Протяжение спора угодно душе!
Вы — дитя мое, баловень и протеже.
Я судьбу вашу как-нибудь переиначу.

Ведь не зря вещий зверь чистой шерстью белел —
ошибитесь, возьмите счастливый билет!
Выбирайте любую утеху мирскую!»
Поклонилась я гостю: «Вы очень добры,
до поры отвергаю я ваши дары.
Но спасите прекрасную свинку морскую!

Не она ль мне по злому сиротству сестра?
Как остра эта грусть — озираться со сна
средь стихии чужой, а к своей не пробиться.
О, как нежно марина, моряна, моря
неизбежно манят и минуют меня,
оставляя мне детское зренье провидца.

В остальном — благодарна я доброй судьбе.
Я живу, как желаю, — сама по себе.
Бог ко мне справедлив и любезен издатель.
Старый пес мой взмывает к щеке, как щенок.
И широк дивный выбор всевышних щедрот:
ямб, хорей, амфибрахий, анапест и дактиль.

А вчера колокольчик в полях дребезжал.
Это старый товарищ ко мне приезжал.
Зря боялась — а вдруг он дороги не сыщет?
Говорила: когда тебя вижу, Булат,
два зрачка от чрезмерности зренья болят,
беспорядок любви в моем разуме свищет».

Странный гость засмеялся. Он знал, что я лгу.
Не бывало саней в этом сиром снегу.
Мой товарищ с товарищем пьет в Ленинграде.
И давно уж собака моя умерла —
стало меньше дыханьем в груди у меня.
И чураются руки пера и тетради.

Странный гость подтвердил: «Вы несчастны теперь».
В это время открылась закрытая дверь.
Снег все падал и падал, не зная убытка.
Сколь вошедшего облик был смел и пригож!
И влекла петербургская кожа калош
след — лукавый и резвый, как будто улыбка.

Я надеюсь, что гость мой поймет и зачтет,
как во мраке лица серебрился зрачок,
как был рус африканец и смугл россиянин?
Я подумала — скоро конец февралю —
и сказала вошедшему: «Радость! Люблю!
Хорошо, что меж нами не быть расставаньям!»

1965

НОЧЬ

Андрею Смирнову
Уже рассвет темнеет с трех сторон,
а все руке недостает отваги,
чтобы пробиться к белизне бумаги
сквозь воздух, затвердевший над столом.

Как непреклонно честный разум мой
стыдится своего несовершенства,
не допускает руку до блаженства
затеять ямб в беспечности былой!

Меж тем, когда полна значенья тьма,
ожог во лбу от выдумки неточной,
мощь кофеина и азарт полночный
легко принять за остроту ума.

Но, видно, впрямь велик и невредим
рассудок мой в безумье этих бдений,
раз возбужденье, жаркое, как гений,
он все ж не счел достоинством своим.

Ужель грешно своей беды не знать!
Соблазн так сладок, так невинна малость —
нарушить этой ночи безымянность
и все, что в ней, по имени назвать.

Пока руке бездействовать велю,
любой предмет глядит с кокетством женским,
красуется, следит за каждым жестом,
нацеленным ему воздать хвалу.

Уверенный, что мной уже любим,
бубнит и клянчит голосок предмета,
его душа желает быть воспета,
и непременно голосом моим.

Как я хочу благодарить свечу,
любимый свет ее предать огласке
и предоставить неусыпной ласке
эпитетов! Но я опять молчу.

Какая боль — под пыткой немоты
все ж не признаться ни единым словом
в красе всего, на что зрачком суровым
любовь моя глядит из темноты!

Чего стыжусь? Зачем я не вольна
в пустом дому, средь снежного разлива,
писать не хорошо, но справедливо —
про дом, про снег, про синеву окна?

Не дай мне бог бесстыдства пред листом
бумаги, беззащитной предо мною,
пред ясной и бесхитростной свечою,
перед моим, плывущим в сон, лицом.

1965

* * *

Последний день живу я в странном доме,
чужом, как все дома, где я жила.
Загнав зрачки в укрытие ладони,
прохлада дня сияет, как жара.

В красе земли — беспечность совершенства.
Бела бумага.
Знаю, что должна
Блаженствовать я в этот час блаженства.
Но вновь молчит и бедствует душа.

1965

НЕМОТА

Кто же был так силен и умен?
Кто мой голос из горла увел?
Не умеет заплакать о нем
рана черная в горле моем.

Сколь достойны хвалы и любви,
март, простые деянья твои,
но мертвы моих слов соловьи,
и теперь их сады — словари.

— О, воспой! — умоляют уста
снегопада, обрыва, куста.
Я кричу, но, как пар изо рта,
округлилась у губ немота.

Задыхаюсь, и дохну, и лгу,
что еще не останусь в долгу
пред красою деревьев в снегу,
о которой сказать не могу.

Вдохновенье — чрезмерный, сплошной
вдох мгновенья душою немой,
не спасет ее выдох иной,
кроме слова, что сказано мной.

Облегчить переполненный пульс —
как угодно, нечаянно, пусть!
И во все, что воспеть тороплюсь,
воплощусь навсегда, наизусть.

А за то, что была так нема,
и любила всех слов имена,
и устала вдруг, как умерла, —
сами, сами воспойте меня.

1966

ДРУГОЕ

Что сделалось? Зачем я не могу,
уж целый год не знаю, не умею
слагать стихи и только немоту
тяжелую в моих губах имею?

Вы скажете — но вот уже строфа,
четыре строчки в ней, она готова.
Я не о том. Во мне уже стара
привычка ставить слово после слова.

Порядок этот ведает рука.
Я не о том. Как это прежде было?
Когда происходило — не строка —
другое что-то. Только что? — забыла.

Да, то, другое, разве знало страх,
когда шалило голосом так смело,
само, как смех, смеялось на устах
и плакало, как плач, если хотело?

1966

* * *

Четверть века, Марина, тому,
как Елабуга ластится раем
к отдохнувшему лбу твоему,
но и рай ему мал и неравен.

Неужели к всеведенью мук,
что тебе удалось как удача,
я добавлю бесформенный звук
дважды мною пропетого плача?

Две бессмыслицы — мертв и мертва,
две пустынности, два ударенья —
царскосельских садов дерева,
переделкинских рощиц деревья.

И усильем двух этих кончин
так исчерпана будущность слова.
Не осталось ни уст, ни причин,
чтобы нам затевать его снова.

Впрочем, в этой утрате суда
есть свобода и есть безмятежность:
перед кем пламенеть от стыда,
оскорбляя страниц белоснежность?

Как любила! Возможно ли злей?
Без прощения, без обещанья
имена их любовью твоей
были сосланы в даль обожанья.

Среди всех твоих бед и плетей
только два тебе есть утешенья:
что не знала двух этих смертей
и воспела два этих рожденья.

1966

* * *

А. Н. Корсаковой
Весной, весной, в ее начале,
я опечалившись жила.
Но там, во мгле моей печали,
о, как я счастлива была,

когда в моем дому любимом
и меж любимыми людьми,
плыл в небеса опасным дымом
избыток боли и любви.

Кем приходились мы друг другу,
никто не знал, и все равно —
нам, словно замкнутому кругу,
терпеть единство суждено.

И ты, прекрасная собака,
ты тоже здесь, твой долг высок
в том братстве, где собрат собрата
терзал и пестовал, как мог.

Но в этом трагедийном детстве
Былых и будущих утрат
свершался, словно сон о детстве,
спасающий меня антракт,

когда к обеду накрывали,
н жизнь моя была проста,
и Александры Николавны
являлась странность и краса.

Когда я на нее глядела,
я думала: не зря, о, нет,
а для таинственного дела
мы рождены на белый свет.

Не бесполезны наши муки,
и выгоды не сосчитать
затем, что знают наши руки,
как холст и краски сочетать.

Не зря обед, прервавший беды,
готов и пахнет, и твердят
все губы детские обеты
и яства детские едят.

Не зря средь праздника иль казни,
то огненны, то вдруг черны,
несчастны мы или прекрасны,
и к этому обречены.

1967

КЛЯНУСЬ

Тем летним снимком на крыльце чужом
как виселица, криво и отдельно
поставленным, не приводящим в дом,
но выводящим из дому. Одета

в неистовый сатиновый доспех,
стесняющий огромный мускул горла,
так и сидишь, уже отбыв, допев
труд лошадиный голода и горя.

Тем снимком. Слабым острием локтей
ребенка с удивленною улыбкой,
которой смерть влечет к себе детей
и украшает их черты уликой.

Тяжелой болью памяти к тебе,
когда, хлебая безвоздушность горя,
от задыхания твоих тире
до крови я откашливала горло.

Присутствием твоим: крала, несла,
брала себе тебя и воровала,
забыв, что ты — чужое, ты — нельзя,
ты — Богово, тебя у Бога мало.

Последней исхудалостию той,
добившею тебя крысиным зубом.
Благословенной родиной святой,
забывшею тебя в сиротстве грубом.

Возлюбленным тобою не к добру
вседобрым африканцем небывалым,
который созерцает детвору.
И детворою. И Тверским бульваром.

Твоим печальным отдыхом в раю,
где нет тебе ни ремесла, ни муки.
Клянусь убить елабугу твою,
Елабугой твоей, чтоб спали внуки.

Старухи будут их стращать в ночи,
что нет ее, что нет ее, не зная:
«Спи, мальчик или девочка, молчи,
ужо придет елабуга слепая».

О, как она всей путаницей ног.
припустится ползти, так скоро, скоро.
Я опущу подкованный сапог
на щупальцы ее без приговора.

Утяжелив собой каблук, носок,
в затылок ей — и продержать подольше.
Детенышей ее зеленый сок
мне острым ядом опалит подошвы.

В хвосте ее созревшее яйцо
я брошу в землю, раз земля бездонна,
ни словом не обмолвясь про крыльцо
Марининого смертного бездомья.

И в этом я клянусь. Пока во тьме,
зловоньем ила, жабами колодца,
примеривая желтый глаз ко мне,
убить меня елабуга клянется.

1968

ОПИСАНИЕ ОБЕДА

Как долго я не высыпалась,
писала медленно, да зря.
Прощай, моя высокопарность!
Привет, любезные друзья!

Да здравствует любовь и легкость!
А то всю ночь в дыму сижу,
и тяжко тащится мой локоть,
строку влача, словно баржу.

А утром, свет опережая,
всплывает в глубине окна
лицо мое, словно чужая
предсмертно белая луна.

Не мил мне чистый снег на крышах,
мне тяжело мое чело,
и все затем, чтоб добрый критик
не понял в этом ничего.

Ну нет, теперь беру тетрадку
и, выбравши любой предлог,
описываю по порядку
все, что мне в голову придет.

Я пред бумагой не робею
и опишу одну из сред,
когда меня позвал к обеду
сосед-литературовед.

Он обещал мне, что наука,
известная его уму,
откроет мне, какая мука
угодна сердцу моему.

С улыбкой грусти и привета
открыла дверь в тепло и свет
жена литературоведа,
сама литературовед.

Пока с меня пальто снимала
их просвещенная семья,
ждала я знака и сигнала,
чтобы понять, при чем здесь я.

Но, размышляя мимолетно,
я поняла мою вину:
что ж за обед без рифмоплета
и мебели под старину?

Все так и было: стол накрытый
дышал свечами, цвел паркет,
и чужеземец именитый
молчал, покуривая «кент».

Литературой мы дышали,
пока хозяин вел нас в зал
и говорил о Мандельштаме,
Цветаеву он также знал.

Он оценил их одаренность,
и, некрасива, но умна,
познанья тяжкую огромность
делила с ним его жена.

Я думала: Господь вседобрый!
Прости мне разум, полный тьмы,
вели, чтобы соблазн съедобный
отвлек их мысли и умы.

Скажи им, что пора обедать,
вели им хоть на час забыть
о том, чем им так сладко ведать,
о том, чем мне так страшно быть.

В прощенье мне теплом собрата
повеяло, и со двора
вошла прекрасная собака,
с душой, исполненной добра.

Затем мы занялись обедом.
Я и хозяин пили ром,
нет, я пила, он этим ведал,
и все же разразился гром.

Он знал: коль ложь не бестолкова,
она не осквернит уста,
я знала: за лукавство слова
наказывает немота.

Он, сокрушаясь бесполезно,
стал разум мой учить уму,
и я ответила любезно:
— Потом, мой друг, когда умру…

Мы помирились в воскресенье.
— У нас обед. А что у вас?
— А у меня стихотворенье.
Оно написано как раз.

1967

* * *

Я думаю: как я была глупа,
когда стыдилась собственного лба —
зачем он так от гения свободен?
Сегодня, став взрослее и трезвей,
хочу обедать посреди друзей —
лишь их привет мне сладок и угоден.
Мне снится сон: я мучаюсь и мчусь,
лицейскою возвышенностью чувств
пылает мозг в честь праздника простого.
Друзья мои, что так добры ко мне,
должны собраться в маленьком кафе
на площади Восстанья в полшестого.
Я прихожу и вижу: собрались.
Благословляя красоту их лиц,
плач нежности стоит в моей гортани.
Как встарь, моя кружится голова.
Как встарь, звучат прекрасные слова
и пенье очарованной гитары.
Я просыпаюсь и спешу в кафе,
я оставляю шапку в рукаве,
не ведая сомнения пустого.
Я твердо помню мой недавний сон
и стол прошу накрыть на пять персон
на площади Восстанья в полшестого.
Я долго жду и вижу жизнь людей,
которую прибоем площадей
выносит вдруг на мой пустынный остров.
Так мне пришлось присвоить новость встреча
чужие тайны и чужую речь,
борьбу локтей неведомых и острых.
Вошел убийца в сером пиджаке.
Убитый им сидел невдалеке.
Я наблюдала странность их общенья.
Промолвил первый:
— Вот моя рука,
но все ж не пейте столько коньяка. —
И встал второй и попросил прощенья.
Я у того, кто встал, спросила:
— Вы
однажды не сносили головы,
неужто с вами что-нибудь случится? —
Он мне сказал:
— Я узник прежних уз.
Дитя мое, я, как тогда, боюсь, —
не я ему, он мне ночами снится.

Я поняла: я быть одна боюсь.
Друзья мои, прекрасен наш союз!
О, смилуйтесь, хоть вы не обещали.
Совсем одна, словно Мальмгрен во льду,
заточена, словно мигрень во лбу.
Друзья мои, я требую пощады!

И все ж, пока слагать стихи смогу,
я вот как вам солгу иль не солгу:
они пришли, не ожидая зова,
сказали мне: — Спешат твои часы. —
И были наши помыслы чисты
на площади Восстанья в полшестого.

1967

* * *

Так дурно жить, как я вчера жила, —
в пустом пиру, где все мертвы друг к другу
и пошлости нетрезвая жара
свистит в мозгу по замкнутому кругу.

Чудовищем ручным в чужих домах
нести две влажных черноты в глазницах
и пребывать не сведеньем в умах,
а вожделенной притчей во языцех.

Довольствоваться роскошью беды —
в азартном и злорадном нераденье
следить за увяданием звезды,
втемяшенной в мой разум при рожденье.

Вслед чуждой воле, как в петле лассо,
понурить шею среди пекл безводных,
от скудных скверов отвращать лицо,
не смея быть при детях и животных.

Пережимать иссякшую педаль:
без тех, без лучших мыкалась по свету,
а без себя? Не велика печаль!
Уж не копить ли драгоценность эту?

Дразнить плащом горячий гнев машин,
и снова выжить, как это ни сложно,
под доблестной защитою мужчин,
что и в невесты брать неосторожно.

Всем лицемерьем искушать беду,
но хитрой слепотою дальновидной
надеяться, что будет ночь в саду
опять слагать свой лепет деловитый.

Какая тайна влюблена в меня,
чьей выгоде мое спасенье сладко,
коль мне дано по окончанье дня
стать оборотнем, алчущим порядка?

О, вот оно! Деревья и река
готовы выдать тайну вековую,
и с первобытной меткостью рука
привносит пламя в мертвость восковую.

Подобострастный бег карандаша
спешит служить и жертвовать длиною.
И так чиста суровая душа,
словно сейчас излучена луною.

Терзая зреньем небо и леса,
всему чужой, иноязыкий идол,
царю во тьме огромностью лица,
которого никто другой не видел.

Пред днем былым не ведаю стыда,
пред новым днем не знаю сожаленья
и медленно стираю прядь со лба
для пущего удобства размышленья.

1967

* * *

Памяти Осипа Мандельштама
В том вермени, где и злодей —
лишь заурядный житель улиц,
как грозно хрупок иудей,
в ком Русь и музыка очнулись.

Вступленье: ломкий силуэт,
повинный в грациозном форсе.
Начало века. Младость лет.
Сырое лето в Гельсинфорсе.

Та — Бог иль барышня? Мольба —
чрез сотни верст любви нечеткой.
Любуется! И гений лба
застенчиво завешен челкой.

Но век желает пировать!
Измученный, он ждет предлога —
и Петербургу Петроград
оставит лишь предсмертье Блока.

Знал и сказал, что будет знак
и век падет ему на плечи.
Что может он? Он нищ и наг
пред чудом им свершенной речи.

Гортань, затеявшая речь
неслыханную, — так открыта.
Довольно, чтоб ее пресечь,
и меньшего усердья быта.

Ему — особенный почет,
двоякое злорадство неба:
певец, снабженный кляпом в рот,
и лакомка, лишенный хлеба.

Из мемуаров: «Мандельштам
любил пирожные». Я рада
узнать об этом. Но дышать —
не хочется, да и не надо.

Так значит, пребывать творцом,
за спину заломивим руки,
и безымянным мертвецом
все ж недостаточно для муки?

И в смерти надо знать беду
той, не утихшей ни однажды,
беспечной, выжившей в аду,
неутолимой детской жажды?

В моем кошмаре, в том раю,
где жив он, где его я прячу,
он сыт! А я его кормлю
огромной сладостью. И плачу.

1967

ДОЖДЬ И САД

В окне, как в чуждом букваре,
неграмотным я рыщу взглядом.
Я мало смыслю в декабре,
что выражен дождем и садом.

Где дождь, где сад — не различить.
Здесь свадьба двух стихий творится.
Их совпаденье разлучить
не властно зренье очевидца.

Так обнялись, что и ладонь
не вклинится! Им не заметен
медопролитный крах плодов,
расплющенных объятьем этим.

Весь сад в дожде! Весь дождь в саду!
Погибнут дождь и сад друг в друге,
оставив мне решать судьбу
зимы, явившейся на юге.

Как разниму я сад и дождь
для мимолетной щели светлой,
чтоб птицы маленькая дрожь
вместилась меж дождем и веткой?

Не говоря уже о том,
что в промежуток их раздора
мне б следовало втиснуть дом,
где я последний раз бездомна.

Душа желает и должна
два раза вытерпеть усладу:
страдать от сада и дождя
и сострадать дождю и саду.

Но дом при чем? В нем все мертво!
Не я ли совершила это?
Приют сиротства моего
моим сиротством сжит со света.

Просила я беды благой,
но все ж не то и не настолько,
чтоб выпрошенной мной бедой
чужие вышибало стекла.

Все дождь и сад сведут на нет,
изгнав из своего объема
не обязательный предмет
вцепившегося в землю дома.

И мне ли в нищей конуре
так возгордиться духом слабым,
чтобы препятствовать игре,
затеянной дождем и садом?

Не время ль уступить зиме,
с ее деревьями и мглою,
чужое место на земле,
некстати занятое мною?

1967

* * *

Зима на юге. Далеко зашло
ее вниманье к моему побегу.
Мне — поделом. Но югу-то за что?
Он слишком юн, чтоб предаваться снегу.

Боюсь смотреть, как мучатся в саду
растений полумертвые подранки.
Гнев севера меня имел в виду,
я изменила долгу северянки.

Что оставалось выдумать уму?
Сил не было иметь температуру,
которая бездомью моему
не даст погибнуть спьяну или сдуру.

Неосторожный беженец зимы,
под натиском ее несправедливым,
я отступала в теплый тыл земли,
пока земля не кончилась обрывом.

Прыжок мой, понукаемый бедой,
повис над морем — если море это:
волна, недавно бывшая водой,
имеет вид железного предмета.

Над розами творится суд в тиши,
мороз кончины им сулят прогнозы.
Не твой ли ямб, любовь моей души,
шалит, в морозы окуная розы?

Простите мне теплицы красоты!
Я удалюсь и все это улажу.
Зачем влекла я в чуждые сады
судьбы своей громоздкую поклажу?

Мой ад — при мне, я за собой тяну
суму своей печали неказистой,
так альпинист, взмывая в тишину,
с припасом суеты берет транзистор.

И впрямь-так обнаглеть и занестись,.
чтоб дисциплину климата нарушить!
Вернулась я, и обжигает кисть
обледеневшей варежки наручник.

Зима, меня на место водворив,
лишила юг опалы снегопада.
Сладчайшего цветения прилив
был возвращен воскресшим розам сада.

Январь со мной любезен, как весна.
Краса мурашек серебрит мне спину.
И, в сущности, я польщена весьма
влюбленностью зимы в мою ангину.

1968

МОЛИТВА

Ты, населивший мглу Вселенной,
то явно видный, то едва,
огонь невнятный и нетленный
материи иль Божества,

ты — ангелы или природа,
спасение или напасть,
что Ты ни есть — Твоя свобода,
Твоя торжественная власть.

Ты, нечто, взявшее в надземность
начало света, снега, льда,
в Твою любовь, в Твою надменность,
в Тебя вперяюсь болью лба.

Прости! Молитвой простодушной
я иссушила, извела
то место неба над подушкой,
где длилась и текла звезда.

Прошу Тебя, когда темнеет,
прошу, кода уже темно
и близко видеть не умеет
мной разожженное окно.

Не благодать твою, не почесть,
судьба земли, оставь за мной
лишь этой комнаты непрочность,
ничтожную в судьбе земной.

Зачем с разбега бесприютства
влюбилась я в ее черты
всем разумом — до безрассудства,
всем зрением — до слепоты?

Кровать, два стула ненадежных,
свет лампы, сумерки, графин,
и вид на изгородь продолжен
красой невидимых равнин.

Творилась в этих желтых стенах,
оставшись тайною моей,
печаль пустых, благословенных,
от всех сокрытых зимних дней.

Здесь совмещались стол и локоть,
тетрадь ждала карандаша,
и, провожая мимолетность,
беспечно мучилась душа.

1968

* * *

Мне вспоминать сподручней, чем иметь.
Когда сей миг и прошлое мгновенье
соединятся, будто медь и медь,
их общий звук и есть стихотворенье.

Как я люблю минувшую весну,
и дом, и сад, чья сильная природа
трудом горы держалась на весу
поверх земли, но ниже небосвода.

Люблю сейчас, но, подлежа весне,
я ощущала только страх и вялость
к объему моря, что в ночном окне
мерещилось и подразумевалось.

Когда сходились море и луна,
студил затылок холодок мгновенный,
как будто я, превысив чин ума,
посмела фамильярничать с Вселенной.

В суть вечности заглядывал балкон —
не слишком ли? Но оставалась радость,
что, возымев во времени былом
день нынешний, — за все я отыграюсь.

Не наглость ли — при море и луне
их расточать и обмирать от чувства:
они живут воочью, как вчерне
и набело, навек во мне очнутся.

Что происходит между тем и тем
мгновеньями? Как долго длится это —
в душе крепчает и взрослеет тень
оброненного в глушь веков предмета.

Не в этом ли разгадка ремесла,
чьи правила: смертельный страх и доблесть, —
блеск бытия изжить, спалить дотла
и выгадать его бессмертный отблеск?

1968

ОПИСАНИЕ НОЧИ

Глубокий плюш казенного Эдема,
развязный грешник, я взяла себе
и хищно н неопытно владела
углом стола и лампой на столе.
На каторге таинственного дела
о вечности радел петух в селе,
и, пристальная, как монгол в седле,
всю эту ночь я за столом сидела.

Всю ночь в природе длился плач раздора
между луной и душами зверей,
впадали в длинный воздух коридора,
исторгнутые множеством дверей,
течения полуночного вздора,
что спит в умах людей и словарей,
и пререкались дактиль и хорей —
кто домовой и правит бредом дома.

Всяк спящий в доме был чему-то автор,
но ослабел для совершенья сна,
из глуби лбов, как из отверстых амфор,
рассеивалась спертость ремесла.
Обожествляла влюбчивость метафор
простых вещей невзрачные тела.
И постояльца прежнего звала
его тоска, дичавшая за шкафом.

В чем важный смысл чудовищной затеи:
вникать в значенье света на столе,
участвовать, словно в насущном деле,
в судьбе светил, играющих в окне,
и выдержать такую силу в теле,
что тень его внушила шрам стене!
Не знаю. Но еще зачтется мне
бесславный подвиг сотворенья тени.

1968

НЕ ПИСАТЬ О ГРОЗЕ

Беспорядок грозы в небесах!
Не писать! Даровать ей свободу —
не воспетою быть, нависать
над землей, принимающей воду!

Разве я ей сегодня судья,
чтоб хвалить ее: радость! услада! —
не по чину поставив себя
во главе потрясенного сада!

Разве я ее сплетник и враг,
чтобы, пристально выследив, наспех,
величавые лес и овраг
обсуждал фамильярный анапест?

Пусть хоть раз доведется уму
быть немым очевидцем природы,
не добавив ни слова к тому,
что объявлено в сводке погоды.

Что за труд — бег руки вдоль стола?
Это отдых, награда за муку,
когда темною тяжестью лба
упираешься в правую руку.

Пронеслось! Открываю глаза.
Забываю про руку: пусть пишет.
Навсегда разминулись — гроза
и влюбленный уродец эпитет.

Между тем удается руке
детским жестом придвинуть тетрадку
и в любви, в беспокойстве, в тоске
все, что есть, описать по порядку.

1968

СТРОКА

…Дорога, не скажу, куда…
Анна Ахматова
Пластинки глупенькое чудо,
проигрыватель — вздор какой,
и слышно, как невесть откуда,
из недр стесненных, из-под спуда
корней, сопревших трав и хвой,
где закипает перегной,
вздымая пар до небосвода,
нет, глубже мыслимых глубин,
из пекла, где пекут рубин
и начинается природа, —
исторгнут, близится, и вот
донесся бас земли и вод,
которым молвлено протяжно,
как будто вовсе без труда,
так легкомысленно, так важно:
«…Дорога, не скажу куда…»
Меж нами так не говорят,
нет у людей такого знанья,
ни вымыслом, ни наугад
тому не подыскать названья,
что мы, в невежестве своем,
строкой бессмертной назовем.

СЕМЬЯ И БЫТ

Ане
Сперва дитя явилось из потемок
небытия.
В наш узкий круг щенок
был приглашен для счастья.
А котенок
не столько зван был, сколько одинок.

С небес в окно упал птенец воскресший.
В миг волшебства сама зажглась свеча:
к нам шел сверчок, влача нежнейший скрежет,
словно возок с пожитками сверчка.

Так ширился наш круг непостижимый.
Все ль в сборе мы? Не думаю. Едва ль.
Где ты, грядущий новичок родимый?
Верти крылами! Убыстряй педаль!

Покуда вещи движутся в квартиры
по лестнице — мы отойдем и ждем.
Но все ж и мы не так наги и сиры,
чтоб славной вещью не разжился дом.

Останься с нами, кто-нибудь, вошедший!
Ты сам увидишь, как по вечерам
мы возжигаем наш фонарь волшебный.
О смех! О лай! О скрип! О тарарам!

Старейшина в беспечном хороводе.
вполне бесстрашном, если я жива,
проговорюсь моей ночной свободе,
как мне страшна забота старшинства.

Куда уйти? Уйду лицом в ладони.
Стареет пес. Сиротствует тетрадь.
И лишь дитя, все больше молодое,
все больше хочет жить и сострадать.

Давно уже в ангине, только ожил
от жара лоб, так тихо, что почти —
подумало, дитя сказало: — Ежик,
прости меня, за все меня прости.

И впрямь — прости, любая жизнь живая!
Твою, в упор глядящую звезду
не подведу: смертельно убывая,
вернусь, опомнюсь, буду, превзойду.

Витает, вырастая, наша стая,
блистая правом жить и ликовать,
блаженность и блаженство сочетая,
и все это приняв за благодать.

Сверчок и птица остаются дома.
Дитя, собака, бледный кот и я
идем во двор и там непревзойденно
свершаем трюк на ярмарке житья.

Вкривь обходящим лужи и канавы,
несущим мысль про хлеб и молоко,
что нам пустей, что смехотворней славы?
Меж тем она дается нам легко.

Когда сентябрь, тепло, и воздух хлипок,
и все бегут с учений и работ,
нас осыпает золото улыбок
у станции метро «Аэропорт».

1968

ЗАКЛИНАНИЕ

Не плачьте обо мне — я проживу
счастливой нищей, доброй каторжанкой,
озябшею на севере южанкой,
чахоточной да злой петербуржанкой
на малярийном юге проживу.

Не плачьте обо мне — я проживу
той хромоножкой, вышедшей на паперть,
тем пьяницей, проникнувшим на скатерть,
и этим, что малюет Божью Матерь,
убогим богомазом проживу.

Не плачьте обо мне — я проживу
той грамоте наученной девчонкой,
которая в грядущести нечеткой
мои стихи, моей рыжея челкой,
как дура будет знать. Я проживу.

Не плачьте обо мне — я проживу
сестры помилосердней милосердной,
в военной бесшабашности предсмертной,
да под звездой моею и пресветлой
уж как-нибудь, а все ж я проживу.

1968

РИСУНОК

Борису Мессереру
Рисую женщину в лиловом.
Какое благо — рисовать
и не уметь? А ту тетрадь
с полузабытым полусловом
я выброшу! Рука вольна
томиться нетерпеньем новым.
Но эта женщина в лиловом
откуда? И зачем она
ступает по корням еловым
в прекрасном парке давних лет?
И там, где парк впадает в лес,
лесничий ею очарован.
Развязный! Как он смел взглянуть
прилежным взором благосклонным?
Та, в платье нежном и лиловом,
строга и продолжает путь.
Что мне до женщины в лиловом?
Зачем меня тоска берет,
что будет этот детский рот
ничтожным кем-то поцелован?
Зачем мне жизнь ее грустна?
В дому, ей чуждом и суровом,
родимая и вся в лиловом,
кем мне приходится она?
Неужто розовой, в лиловом,
столь не желавшей умирать, —
все ж умереть?
А где тетрадь,
чтоб грусть мою упрочить словом?

1968

* * *

Прощай! Прощай! Со лба сотру
воспоминанье: нежный, влажный
сад, углубленный в красоту,
словно в занятье службой важной.

Прощай! Все минет: сад и дом,
двух душ таинственные распри,
и медленный любовный вздох
той жимолости у террасы.

В саду у дома и в дому
внедрив многозначенье грусти,
внушала жимолось уму
невнятный помысел о Прусте.

Смотрели, как в огонь костра,-
до сна в глазах, до муки дымной,
и созерцание куста
равнялось чтенью книги дивной.

Меж наших двух сердец — туман
клубился! Жимолость и сырость,
и живопись, и сад, и Сван —
к единой муке относились.

То сад, то Сван являлись мне,
цилиндр с подкладкою зеленой
мне виделся, закат в Комбре
и голос бабушки влюбленной.

Прощай! Но сколько книг, дерев
нам вверили свою сохранность,
чтоб нашего прощанья гнев
поверг их в смерть и бездыханность.

Прощай! Мы, стало быть, из них,
кто губит души книг и леса.
Претерпим гибель нас двоих
без жалости и интереса.

1968

ПРЕРЕКАНИЕ С КРЫМОМ

Перед тем, как ступить на балкон,
я велю тебе, Богово чудо:
пребывай в отчужденье благом!
Не ищи моего пересуда.

Не вперяй в меня рай голубой,
постыдись этой детской уловки.
Я-то знаю твой кроткий разбой,
добывающий слово из глотки.

Мне случалось с тобой говорить,
проболтавшийся баловень пыток,
смертным выдохом ран горловых
я тебе поставляла эпитет.

Но довольно! Всесветлый объем
не таращь и предайся блаженству.
Хватит рыскать в рассудке моем
похвалы твоему совершенству.

Не упорствуй, не шарь в пустоте,
выпит мед из таинственных амфор.
И по чину ль твоей красоте
примерять украшенье метафор?

Знает тот, кто в семь дней сотворил
семицветие белого света,
как голодным тщеславьем твоим
клянчишь ты подаяний поэта?

Прогоняю, стращаю, кляну,
выхожу на балкон. Озираюсь.
Вижу дерево, море, луну,
их беспамятство и безымянность.

Плачу, бедствую, гибну почти,
говорю: о, даруй мне пощаду, —
погуби меня, только прости!
И откуда-то слышу: — Прощаю…

1969

ПОДРАЖАНИЕ

Грядущий день намечен был вчерне,
насущный день так подходил для пенья,
и четверо, достойных удивленья,
гребцов со мною плыли на челне.

На ненаглядность этих четверых
все бы глядела до скончанья взгляда,
и ни о чем заботиться не надо:
душа вздохнет — и слово сотворит.

Нас пощадили небо и вода,
и, уцелев меж бездною и бездной,
для совершенья распри бесполезной
поплыли мы, не ведая — куда.

В молчании достигли мы земли,
до времени сохранные от смерти.
Но что-нибудь да умерло на свете,
когда на берег мы поврозь сошли.

Твои гребцы погибли, Арион.
Мои спаслись от этой лютой доли.
Но лоб склоню — и опалит ладони
сиротства высочайший ореол.

Всех вместе жаль, а на меня одну-
пускай падут и буря, и лавина.
Я дивным, пеньем не прельщу дельфина
и для спасенья уст не разомкну.

Зачем? Без них — не надобно меня.
И проку нет в упреках и обмолвках.
Жаль — челн погиб, и лишь в его обломках
нерасторжимы наши имена.

60-е

* * *

Однажды, покачнувшись на краю
всего, что есть, я ощутила в теле
присутствие непоправимой тени,
куда-то прочь теснившей жизнь мою.

Никто не знал, лишь белая тетрадь
заметила, что я задула свечи,
зажженные для сотворенья речи, —
без них я не желала умирать.

Так мучилась! Так близко подошла
к скончанью мук! Не молвила ни слова.
А это просто возраста иного
искала неокрепшая душа.

Я стала жить и долго проживу.
Но с той поры я мукою земною
зову лишь то, что не воспето мною,
все прочее — блаженством я зову.

60-е

МЕДЛИТЕЛЬНОСТЬ

Надежде Яковлевне Мандельштам
Замечаю, что жизнь не прочна
и прервется. Но как не заметить,
что не надо, пора не пришла
торопиться, есть время помедлить.

Прежде было — страшусь и спешу:
есмь сегодня, а буду ли снова?
И на казнь посылала свечу
ради тщетного смысла ночного.

Как умна — так никто не умен,
полагала. А снег осыпался.
И остался от этих времен
горб — натруженность среднего пальца.

Прочитаю добытое им —
лишь скучая, но не сострадая,
и прошу: тот, кто молод — любим.
А тогда я была молодая.

Отбыла, отспешила. К душе
льнет прилив незатейливых истин.
Способ совести избран уже
и теперь от меня независит.

Сам придет этот миг или год:
смысл нечаянный, нега, вершинность…
Только старости недостает.
Остальное уже совершилось.

1972

* * *

Что за мгновенье! Родное дитя
дальше от сердца, чем этот обычай:
красться к столу сквозь чащобу житья,
зренье возжечь и следить за добычей.
От неусыпной засады моей
не упасется ни то и ни это.
Пав неминуемой рысью с ветвей,
вцепится слово в загривок предмета.
Эй, в небесах! Как ты любишь меня!
И, заточенный в чернильную склянку,
образ вселенной глядит из темна,
муча меня, как сокровище скрягу.
Так говорю я и знаю, что лгу.
Необитаема высь надо мною.
Гаснут два фосфорных пекла во лбу.
Лютый младенец кричит за стеною.
Спал, присосавшись к сладчайшему сну,
ухом не вел, а почуял измену.
Все — лишь ему, ничего — ремеслу,
быть по сему, и перечить не смею.
Мне — только маленькой гибели звук:
это чернил перезревшая влага
вышибла пробку. Бессмысленный круг
букв нерожденных приемлет бумага.
Властвуй, исчадие крови моей!
Если жива — значит, я недалече.
Что же, не хуже других матерей
я — погубившая детище речи.
Чем я плачу за улыбку твою,
я любопытству людей не отвечу.
Лишь содрогнусь и глаза притворю,
если лицо мое в зеркале встречу.

1973

ВЗОЙТИ НА СЦЕНУ

Пришла и говорю: как нынешнему снегу
легко лететь с небес в угоду февралю,
так мне в угоду вам легко взойти на сцену.
Не верьте мне, когда я это говорю.

О, мне не привыкать, мне не впервой, не внове
взять в кожу, как ожог, вниманье ваших глаз.
Мой голос, словно снег, вам упадает в ноги,
и он умрет, как снег, и обратится в грязь.

Неможется! Нет сил! Я отвергаю участь
явиться на помост с больничной простыни.
Какой мороз во лбу! Какой в лопатках ужас!
О, кто-нибудь, приди и время растяни!

По грани роковой, по острию каната —
плясунья, так пляши, пока не сорвалась.
Я знаю, что умру, но я очнусь, раз надо.
Так было всякий раз. Так будет в этот раз.

Исчерпана до дна пытливыми глазами,
на сведенье ушей я трачу жизнь свою.
Но тот, кто мной любим, всегда спокоен в зале —
Себя не сохраню, его не посрамлю.

Когда же я очнусь от суетного риска
неведомо зачем сводить себя на нет,
но скажет кто-нибудь: она была артистка,
и скажет кто-нибудь: она была поэт.

Измучена гортань кровотеченьем речи,
но весел мой прыжок из темноты кулис.
В одно лицо людей, все явственней и резче,
сливаются черты прекрасных ваших лиц.

Я обращу в поклон нерасторопность жеста.
Нисколько мне не жаль ни слов, ни мук моих.
Достанет ли их вам для малого блаженства?
Не навсегда прошу — но лишь на миг, на миг…

1973

* * *

Так, значит, как вы делаете, друга?
Пораньше встав, пока темно-светло,
открыв тетрадь, перо берете в руки
и пишете? Как, только и всего?

Нет, у меня — все хуже, все иначе.
Свечу истрачу, взор сошлю в окно,
как второгодник, не решив задачи.
Меж тем в окне уже светло-темно.

Сначала — ночь отчаянья и бденья,
потом (вдруг нет?) — неуловимый звук.
Тут, впрочем, надо начинать с рожденья,
а мне сегодня лень и недосуг.

1973

* * *

Ни слова о любви! Но я о ней ни слова,
не водятся давно в гортани соловьи.
Там пламя посреди пустого небосклона,
но даже в ночь луны ни слова о любви!

Луну над головой держать я притерпелась
для пущего труда, для возбужденья дум.
Но в нынешней луне — бессмысленная прелесть,
и стелется Арбат пустыней белых дюн.

Лепечет о любви сестра-поэт-певунья —
вполглаза покошусь и усмехнусь вполрта.
Как зримо возведен из толщи полнолунья
чертог для божества, а дверь не заперта.

Как бедный Гоголь худ там, во главе бульвара,
и одинок вблизи вселенской полыньи.
Столь длительной луны над миром не бывало,
сейчас она пройдет. Ни слова о любви!

Так долго я жила, что сердце притупилось,
но выжило в бою с невзгодой бытия,
и вновь свежим-свежа
в нем чья-то власть и милость.
Те двое под луной — неужто ты и я?

1973

* * *

Бьют часы, возвестившие осень:
тяжелее, чем в прошлом году,
ударяется яблоко оземь —
столько раз, сколько яблок в саду.

Этой музыкой, внятной и важной,
кто твердит, что часы не стоят?
Совершает поступок отважный,
но как будто бездействует сад.

Все заметней в природе печальной
выраженье любви и родства,
словно ты — не свидетель случайный,
а виновник ее торжества.

1973

* * *

Опять сентябрь, как тьму времен назад,
и к вечеру мужает юный холод.
Я в таинствах подозреваю сад:
все кажется — там кто-то есть и ходит.

Мне не страшней, а только веселей,
что призраком населена округа.
Я в доброте моих осенних дней
ничьи шаги приму за поступь друга.

Мне некого спросить: а не пора ль
списать в тетрадь — с последнею росою
траву и воздух, в зримую спираль
закрученный неистовой осою.

И вот еще: вниманье чьих очей,
воспринятое некогда луною,
проделало обратный путь лучей
и на земле увиделось со мною?

Любой, чье зренье вобрала луна,
свободен с обожаньем иль укором
иных людей, иные времена
оглядывать своим посмертным взором.

Не потому ль в сиянье и красе
так мучат нас ее пустые камни?
О, знаю я, кто пристальней, чем все,
ее посеребрил двумя зрачками!

Так я сижу, подслушиваю сад,
для вечности в окне оставив щелку.
И Пушкина неотвратимый взгляд
ночь напролет мне припекает щеку.

1973

НОЧЬ ПЕРЕД ВЫСТУПЛЕНИЕМ

Сегодня, покуда вы спали, надеюсь,
как всадник в дозоре, во тьму я глядела.
Я знала, что поздно, куда же я денусь
от смерти на сцене, от бренного дела!

Безгрешно рукою водить вдоль бумаги.
Писать — это втайне молиться о ком-то.
Запеть напоказ — провиниться в обмане,
а мне не дано это и неохота.

И все же для вас я удобство обмана.
Я знак, я намек на былое, на Сороть,
как будто сохранны Марина и Анна
и нерасторжимы словесность и совесть.

В гортани моей, неумелой да чистой,
жил призвук старинного русского слова.
Я призрак двусмысленный и неказистый
поэтов, чья жизнь не затеется снова.

За это мне выпало нежности столько,
что будет смертельней, коль пуще и больше.
Сама по себе я немногого стою.
Я старый глагол в современной обложке.

О, только за то, что душа не лукава
и бодрствует, благословляя и мучась,
не выбирая, где милость, где кара,
на время мне посланы жизнь и живучесть.

Но что-то творится меж вами и мною,
меж мною и вами, меж всеми, кто живы.
Не проще ли нам обойтись тишиною,
чтоб губы остались свежи и не лживы?

Но коль невозможно, коль вам так угодно,
возьмите мой голос, мой голос последний!
Вовеки я буду добра и свободна,
пока не уйду от вас сколько-то-летней…

1973

СНИМОК

Улыбкой юности и славы
чуть припугнув, но не отторгнув,
от лени или для забавы
так села, как велел фотограф.

Лишь в благоденствии и лете,
при вечном детстве небосвода,
клянется ей в Оспедалетти
апрель двенадцатого года.

Сложила на коленях руки,
глядит из кружевного нимба.
И тень ее грядущей муки
защелкнута ловушкой снимка.

С тем — через «ять» — сырым и нежным
апрелем слившись воедино,
как в янтаре окаменевшем,
она пребудет невредима.

И запоздалый соглядатай
застанет на исходе века
тот профиль нежно-угловатый,
вовек сохранный в сгустке света.

Какой покой в нарядной даме,
в чьем четком облике и лике
прочесть известие о даре
так просто, как названье книги.

Кто эту горестную мету,
оттиснутую без помарок,
и этот лоб, и челку эту
себе выпрашивал в подарок?

Что ей самой в ее портрете?
Пожмет плечами, как угодно!
и выведет: «Оспедалетти.
Апрель двенадцатого года».

Как на земле свежо и рано!
Грядущий день, дай ей отсрочку!
Пускай она допишет: «Анна
Ахматова», — и капнет точку.

1973

* * *

Я вас люблю, красавицы столетий,
за ваш небрежный выпорх из дверей,
за право жить, вдыхая жизнь соцветий
и на плечи накинув смерть зверей.

Еще за то, что, стиснув створки сердца,
клад бытия не отдавал моллюск,
открыть и вынуть — вот простое средство
быть в жемчуге при свете бальных люстр.

Как будто мало ямба и хорея
ушло на ваши души и тела,
на каторге чужой любви старея,
о, сколько я стихов перевела!

Капризы ваши, шеи, губы, щеки,
смесь чудную коварства и проказ —
я все воспела, мы теперь в расчете,
последний раз благословляю вас!

Кто знал меня, тот знает, кто нимало.
не знал — поверит, что я жизнь мою,
всю напролет, навытяжку стояла
пред женщиной, да и теперь стою.

Не время ли присесть, заплакать, с места
не двинуться? Невмочь мне, говорю,
быть тем, что есть, и вожаком семейства,
вобравшего зверье и детвору.

Наскучило чудовищем бесполым
быть, другом, братом, сводником, сестрой,
то враждовать, то нежничать с глаголом,
пред тем как стать травою и сосной.

Машинки, взятой в ателье проката,
подстрочников и прочего труда
я не хочу! Я делаюсь богата,
неграмотна, пригожа и горда.

Я выбираю, поступясь талантом,
стать оборотнем с розовым зонтом,
с кисейным бантом и под ручку с франтом,
а что есть ямб — знать не хочу о том.

Лукавь, мой франт, опутывай, не мешкай!
Неведомо простой душе твоей,
какой повадкой и какой усмешкой
владею я — я друг моих друзей.

Красавицы, ах, это все неправда!
Я знаю вас — вы верите словам.
Неужто я покину вас на франта?
Он и в подруги не годится вам.

Люблю, когда, ступая, как летая,
проноситесь, смеясь и лепеча.
Суть женственности вечно золотая
всех, кто поэт, священная свеча.

Обзавестись бы вашими правами,
чтоб стать, как вы, и в этом преуспеть!
Но кто, как я, сумеет встать пред вами?
Но кто, как я, посмеет вас воспеть?

1973

ОТРЫВОК ИЗ МАЛЕНЬКОЙ ПОЭМЫ О ПУШКИНЕ

1. Он и она

Каков? — Таков: как в Африке, курчав
и рус, как здесь, где вы и я, где север.
Когда влюблен — опасен, зол в речах.
Когда весна — хмур, нездоров, рассеян.

Ужасен, если оскорблен. Ревнив.
Рожден в Москве. Истоки крови — родом
из чуждых пекл, где закипает Нил.
Пульс — бешеный. Куда там нильским водам!

Гневить не следует: настигнет и убьет.
Когда разгневан — страшно смугл и бледен.
Когда железом ранен в жизнь, в живот
но стонет, не страшится, кротко бредит.

В глазах — та странность, что белок белей,
чем нужно для зрачка, который светел.
Негр ремесла, а рыщет вдоль аллей,
как вольный франт. Вот так ее и встретил

в пустой аллее. Какова она?
Божественна! Он смотрит (злой, опасный).
Собаньская (Ржевусской рождена,
но рано вышла замуж, муж — Собаньский,

бесхитростен, ничем не знаменит,
тих, неказист и надобен для виду.
Его собой затмить и заманить
со временем случится графу Витту.

Об этом после). Двадцать третий год.
Одесса. Разом — ссылка и свобода.
Раб, обезумев, так бывает горд,
как он. Ему — двадцать четыре года.

Звать — Каролиной. О, из чаровниц!
В ней все темно и сильно, как в природе.
Но вот письма французский черновик
в моем, почти дословном, переводе.

2. Он — ей
(Ноябрь 1823 года, Одесса)

Я не хочу Вас оскорбить письмом.
Я глуп (зачеркнуто)… Я так неловок
(зачеркнуто)… Я оскудел умом.
Не молод я (зачеркнуто)… Я молод,
но Ваш отъезд к печальному концу
судьбы приравниваю. Сердцу тесно
(зачеркнуто)… Кокетство Вам к лицу
(зачеркнуто)… Вам не к лицу кокетство.
Когда я вижу Вас, я всякий раз
смешон, подавлен, неумен, но верьте
тому, что я (зачеркнуто)… что Вас,
о, как я Вас (зачеркнуто навеки)…

1973

* * *

Теперь о тех, чьи детские портреты
вперяют в нас неукротимый взгляд:
как в рекруты забритые поэты,
те стриженые девочки сидят.

У, чудища, в которых все нечетко!
Указка им — лишь наущенье звезд.
Не верьте им, что кружева и челка.
Под челкой — лоб. Под кружевами — хвост.

И не хотят, а притворятся ловко.
Простак любви влюбиться норовит.
Грозна, как Дант, а смотрит, как плутовка.
Тать мглы ночной, «мне страшно!» говорит.

Муж несравненный! Удели ей ада.
Терзай, покинь, всю жизнь себя кори.
Ах, как ты глуп! Ей лишь того и надо:
дай ей страдать — и хлебом не корми!

Твоя измена ей сподручней ласки.
Не позабудь, прижав ее к груди:
все, что ты есть, она предаст огласке
на столько лет, сколь есть их впереди.

Кто жил на белом свете и мужского
был пола, знает, как судьба прочна
в нас по утрам: иссохло в горле слово,
жить надо снова, ибо ночь прошла.

А та, что спит, смыкая пуще веки, —
что ей твой ад, когда она в раю?
Летит, минуя там, в надзвездном верхе,
твой труд, твой долг, твой грех, твою семью.

А все ж — пора. Стыдясь, озябнув, мучась,
надела прах вчерашнего пера
и — прочь, одна, в бесхитростную участь,
жить, где жила, где жить опять пора.

Те, о которых речь, совсем иначе
встречают день. В его начальной тьме,
о, их глаза — как рысий фосфор, зрячи,
и слышно: бьется сильный пульс в уме.

Отважно смотрит! Влюблена в сегодня!
Вчерашний день ей не в науку. Ты —
здесь ни при чем. Ее душа свободна.
Ей весело, что листья так желты.

Ей важно, что тоскует звук о звуке.
Что ты о ней — ей это все равно.
О муке речь. Но в степень этой муки
тебе вовек проникнуть не дано.

Ты мучил женщин, ты был смел и волен,
вчера шутил — не помнишь нынче, с кем.
Отныне будешь, славный муж и воин,
там, где Лаура, Беатриче, Керн.

По октябрю, по болдинской аллее
уходит вдаль, слезы не уронив, —
нежнее женщин и мужчин вольнее,
чтоб заплатить за тех и за других.

1973

* * *

Завидна мне извечная привычка
быть женщиной и мужнею женою,
но уж таков присмотр небес за мною,
что ничего из этого не вышло.

Храни меня, прищур неумолимый,
в сохранности от всех благополучий,
но обойди твоей опекой жгучей
двух девочек, замаранных малиной.

Еще смеются, рыщут в листьях ягод
и вдруг, как я, глядят с такой же грустью.
Как все, хотела, и поила грудью,
хотела — медом, а вспоила — ядом.

Непоправима и невероятна
в их лицах мета нашего единства.
Уж коль ворона белой уродится,
не дай ей бог, чтоб были воронята.

Белеть — нелепо, а чернеть — не ново,
чернеть — недолго, а белеть — безбрежно.
Все более я пред людьми безгрешна,
все более я пред детьми виновна.

Моя машинка — не моя.
Мне подарил ее коллега,
которому она мала,
а мне как раз, но я жалела
ее за то, что человек
обрек ее своим повадкам,
и, сделавшись живей, чем вещь,
она страдала, став подарком.
Скучал и бунтовал зверек,
неприрученный нрав насупив,
и отвергал как лишний слог
высокопарнейший мой суффикс.
Пришелец из судьбы чужой
переиначивал мой почерк,
меня неведомой душой
отяготив, но и упрочив.
Снесла я произвол благой
и сделаюсь судьбой моею —
всегда желать, чтоб мой глагол
был проще, чем сказать умею.
Пока в себе не ощутишь
последней простоты насущность,
слова твои — пустая тишь,
зачем ее слагать и слушать?
Какое слово предпочесть
словам, их грешному излишку —
не знаю, но всего, что есть,
упор и понуканье слышу.

1974

ДВА ГЕПАРДА

Этот ад, этот сад, этот зоо —
там, где лебеди и зоосад,
на прицеле всеобщего взора
два гепарда, обнявшись, лежат.

Шерстью в шерсть,
плотью в плоть проникая,
сердцем втиснувшись в сердце — века
два гепарда лежат. О, какая,
два гепарда, какая тоска!

Смотрит глаз в золотой, безвоздушный,
равный глаз безысходной любви.
На потеху толпе простодушной
обнялись и лежат, как легли.

Прихожу ли я к ним, ухожу ли
не слабее с той давней поры
их объятье густое, как джунгли,
и сплошное, как камень горы.

Обнялись — остальное неправда,
ни утрат, ни оград, ни преград.
Только так, только так, два гепарда,
я-то знаю, гепард и гепард.

1974

* * *

Анне Ахматовой
Я завидую ей — молодой
и худой, как рабы на галере:
горячей, чем рабыни в гареме,
возжигала зрачок золотой
и глядела, как вместе горели
две зари по-над невской водой.

Это имя, каким назвалась,
потому что сама захотела, —
нарушенье черты и предела
и востока незваная власть,
так — на северный край чистотела
вдруг — персидской сирени напасть.

Но ее и мое имена
были схожи основой кромешной-
лишь однажды взглянула с усмешкой-
как метелью лицо обмела.
Что же было мне делать — посмевшей
зваться так, как назвали меня?

Я завидую ей — молодой
до печали, но до упаданья
головою в ладонь, до страданья
я завидую ей же — седой
в час, когда не прервали свиданья
две зари по-над невской водой.

Да, как колокол, грузной, седой,
с вещим слухом, окликнутым зовом:
то ли голосом чьим-то, то ль звоном,
излученным звездой и звездой,
с этим неописуемым зобом,
полным песни, уже неземной.

Я завидую ей — меж корней,
нищей пленнице рая иль ада.
О, когда б я была так богата,
что мне прелесть оставшихся дней?
Но я знаю, какая расплата
за судьбу быть не мною, а ей.

1974

* * *

Пришла. Стоит. Ей восемнадцать лет.
— Вам сколько лет? — Ответила: — Осьмнадцать.
Многоугольник скул, локтей, колен.
Надменность, угловатость и косматость.

Все чудно в ней: и доблесть худобы,
и рыцарский какой-то блеск во взгляде,
и смуглый лоб… Я знаю эти лбы:
ночь напролет при лампе и тетради.

Так и сказала: — Мне осьмнадцать лет.
Меня никто не понимает в доме.
И пусть! И пусть! Я знаю, что поэт! —
И плачет, не убрав лицо в ладони.

Люблю, как смотрит гневно и темно,
и как добра, и как жадна до боли.
Я улыбаюсь. Знаю, что — давно,
а думаю: давно ль и я, давно ли?..

Прощается. Ей надобно — скорей,
не расточив из времени ни часа,
робеть, не зная прелести своей,
печалиться, не узнавая счастья…

1974

* * *

Какое блаженство, что блещут снега,
что холод окреп, а с утра моросило,
что дико и нежно сверкает фольга
на каждом углу и в окне магазина.

Пока серпантин, мишура, канитель
восходят над скукою прочих имуществ,
томительность предновогодних недель
терпеть и сносить — что за дивная участь!

Какая удача, что тени легли
вкруг елок и елей, цветущих повсюду,
и вечнозеленая новость любви
душе внушена и прибавлена к чуду.

Откуда нагрянули нежность и ель,
где прежде таились и как сговорились!
Как дети, что ждут у заветных дверей,
я ждать позабыла, а двери открылись.

Какое блаженство, что надо решать,
где краше затеплится шарик стеклянный,
и только любить, только ель наряжать
и созерцать этот мир несказанный…

Декабрь 1974

* * *

Гие Маргвелашвили
Я столько раз была мертва
иль думала, что умираю,
что я безгрешный лист мараю,
когда пишу на нем слова.

Меня терзали жизнь, нужда,
страх поутру, что все сначала.
Но Грузия меня всегда
звала к себе и выручала.

До чудных слез любви в зрачках
и по причине неизвестной,
о, как, когда б вы знали, — как
меня любил тот край прелестный.

Тифлис, не знаю, невдомек —
каким родителем суровым
я брошена на твой порог
подкидышем большеголовым?

Тифлис, ты мне не объяснял
и я ни разу не спросила:
за что дарами осыпал
и мне же говорил «спасибо»?

Какую жизнь ни сотворю
из дней грядущих, из тумана, —
чтоб отслужить любовь твою,
все будет тщетно или мало…

1975

* * *

Не добела раскалена,
и все-таки уже белеет
ночь над Невою.
Ум болеет
тоской и негой молодои.
Когда о купол золотой
луч разобьется предрассветный
и лето входит в Летний сад,
каких наград, каких услад
иных
просить у жизни этой?

1978

* * *

Как холодно в Эшери и как строго.
На пир дождя не звал нас небосвод.
Нет никого. Лишь бодрствует дорога
влекомых морем хладных горных вод.

Вино не приглашает к утешенью
условному. Ум раны трезв и наг.
Ущелье ныне мрачно, как ущелью
пристало быть. И остается нам

случайную пустыню ресторана
принять за совершенство пустоты.
И, в сущности, как мало расстоянья
меж тем и этим. Милый друг, прости.

Как дней грядущих призрачный историк
смотрю на жизнь, где вместе ты и я,
где сир и дик средь мирозданья столик,
накрытый на краю небытия.

Нет никого в ущелье… Лишь ущелье,
где звук воды велик, как звук судьбы.
Ах нет, мой друг, то просто дождь в Эшери.
Так я солгу — и ты мне так солги.

1979

БАБОЧКА

Антонине Чернышевой
День октября шестнадцатый столь тепел,
жара в окне так приторно желта,
что бабочка, усопшая меж стекол,
смерть прервала для краткого житья.

Не страшно ли, не скушноли? Не зря ли
очнулась ты от участи сестер,
жаднейшая до бренных лакомств яви
средь прочих шоколадниц и сластен?

Из мертвой хватки, из загробной дремы
ты рвешься так, что, слух острее будь,
пришлось бы мне, как на аэродроме,
глаза прикрыть и голову пригнуть.

Перстам неотпускающим, незримым
отдав щепотку боли и пыльцы,
пари, предавшись помыслам орлиным,
сверкай и нежься, гибни и прости.

Умру иль нет, но прежде изнурю я
свечу и лоб: пусть выдумают — как
благословлю я жищносьть жизнелюбья
с добычей жизни в меркнущих зрачках.

Пора! В окне горит огонь-затворник.
Усугубилась складка меж бровей.
Пишу: октябрь, шестнадцатое, вторник —
и Воскресенье бабочки моей.

1979

САД

Василию Аксенову
Я вышла в сад, но глушь и роскошь
живут не здесь, в слове «сад».
Оно красою роз возросших
питает слух, и нюх, и взгляд.

Просторней слово, чем окрестность:
в нем хорошо и вольно, в нем
сиротство саженцев окрепших
усыновляет чернозем.

Рассада неизвестных новшенств,
о, слово «сад» — как садовод,
под блеск и лязг садовых ножниц
ты длишь и множишь свой приплод.

Вместилась в твой объем свободный
усадьба и судьба семьи,
оторой нет, и той садовый
потерто-белый цвет скамьи.

Ты плодороднее, чем почва,
ты кормишь корни чуждых крон,
ты — дуб, дупло, Дубровский, почта
сердец и слов: любовь и кровь.

Твоя тенистая чащоба
всегда темна, но пред жарой
зачем потупился смущенно
влюбленный зонтик кружевной?

Не я ль, искатель ручки вялой,
колено кравием красню?
Садовник нищий и развязный,
чего ищу, к чему клоню?

И, если вышла, то куда я
все ж вышла? Май, а грязь прочна.
Я вышла в пустошь захуданья
и в ней прочла, что жизнь прошла.

Прошла! Куда она спешила?
Лишь губ пригубила немых
сухую муку, сообщила
что все — навеки, я — на миг.

На миг, где ни себя, ни сада
я не успела разглядеть.
«Я вышла в сад», — я написала.
Я написала? Значит, есть

хоть что-нибудь? Да, есть, и дивно,
что выход в сад — не ход, не шаг.
Я никуда не выходила.
Я просто написала так:
«Я вышла в сад»…

1980

* * *

Я лишь объем, где обитает что-то,
чему малы земные имена.
Сооруженье из костей и пота —
его угодья, а не плоть моя.
Его не знаю я: смысл-незнакомец,
вселившийся в чужую конуру —
хозяев выжить, прянуть в заоконность,
не оглянуться, если я умру.

О слово, о несказанное слово!
Оно во мне качается смелей,
чем я, в светопролитье небосклона,
качаюсь дрожью листьев и ветвей.

Каков окликнуть безымянность способ?
Не выговорю и не говорю…
Как слово звать — у словаря не спросишь,
покуда сам не скажешь словарю.

Мой притеснитель тайный и нетленный,
ему в тисках известного — тесно.
Я растекаюсь, становлюсь вселенной,
мы с нею заодно, мы с ней — одно.

Есть что-то. Слова нет. Но грозно кроткий
исток его уже любовь исторг.
Уж видно, как его грядущий контур
вступается за братьев и сестер.

Как это все темно, как бестолково.
Кто брат кому и кто кому сестра?
Всяк всякому. Когда приходит слово,
оно не знает дальнего родства.

Оно в уста целует бездыханность
и вдох ответа — явен и велик.
Лишь слово попирает бред и хаос
и смертным о бессмертье говорит*

1982

ОЗНОБ

Хвораю, что ли, — третий день дрожу,
как лошадь, ожидающая бега.
Надменный мой сосед по этажу
и тот вскричал:
— Как вы дрожите, Белла!

Но образумьтесь! Странный ваш недуг
колеблет стены и сквозит повсюду.
Моих детей он воспаляет дух
и по ночам звонит в мою посуду.

Ему я отвечала:
-Я дрожу
все более — без умысла худого.
А впрочем, передайте этажу,
что вечером я ухожу из дома.

Но этот трепет так меня трепал,
в мои слова вставлял свои ошибки,
моей ногой приплясывал, мешал
губам соединиться для улыбки.

Сосед мой, перевесившись в пролет,
Его я обнадежила:
— Пролог
вы наблюдали. Что-то будет дальше?

Моей болезни не скучал сюжет!
В себе я различала, взглядом скорбным,
мельканье диких и чужих существ,
как в капельке воды под микроскопом.

Все тяжелей меня хлестала дрожь,
вбивала в кожу острые гвоздочки.
Так по осине ударяет дождь,
наказывая все ее листочки.

Я думала: как быстро я стою!
Прочь мускулы несутся и резвятся!
Мое же тело, свергнув власть мою,
ведет себя свободно и развязно.

Оно все дальше от меня! А вдруг
оно исчезнет вольно и опасно,
как ускользает шар из детских рук
и ниточку разматывает с пальца?

Все это мне не нравилось.
Врачу
сказала я, хоть перед ним робела:
— Я, знаете, горда и не хочу
сносить и впредь непослушанье тела.

Врач объяснил:
-Ваша болезнь проста.
Она была б и вовсе безобидна,
но ваших колебаний частота
препятствует осмотру — вас не видно.

Вот так, когда вибрирует предмет
и велика его движений малость,
он зрительно почти сведен на нет
и выглядит, как слабая туманность.

Врач подключил свой золотой прибор
к моим предметам неопределенным,
и острый электрический прибой
охолодил меня огнем зеленым.

И ужаснулись стрелка и шкала!
Взыграла ртуть в неистовом подскоке!
Последовал предсмертный всплеск стекла,
и кровь из пальцев высекли осколки.

Встревожься, добрый доктор, оглянись!
Но он, не озадаченный нимало,
провозгласил:
— Ваш бедный организм
сейчас функционирует нормально.

Мне стало грустно. Знала я сама
свою причастность к этой высшей норме.
Не умещаясь в узости ума,
плыл надо мной ее чрезмерный номер.

И, многозначной цифрою мытарств
наученная, нервная система,
пробившись, как пружины сквозь матрац,
рвала мне кожу и вокруг свистела.

Уродующий кисть огромный пульс
всегда гудел, всегда хотел на волю.
В конце концов казалось: к черту! Пусть
им захлебнусь, как Петербург Невою!

А по ночам — мозг навострится, ждет.
Слух так открыт, так взвинчен тишиною,
что скрипнет дверь иль книга упадет,
и — взрыв! и — все! и — кончено со мною!

Да, я не смела укротить зверей,
в меня вселенных, жрущих кровь из мяса.
При мне всегда стоял сквозняк дверей!
При мне всегда свеча, вдруг вспыхнув, гасла!

В моих зрачках, нависнув через край,
слезы светлела вечная громада.
Я — все собою портила! Я — рай
растлила б грозным неуютом ада.

Врач выписал мне должную латынь,
и с мудростью, цветущей в человеке,
как музыку по нотным запятым,
ее читала девушка в аптеке.

И вот теперь разнежен весь мой дом
целебным поцелуем валерьяны,
и медицина мятным языком
давно мои зализывает раны.

Сосед доволен, третий раз подряд
он поздравлял меня с выздоровленьем
через своих детей и, говорят,
хвалил меня пред домоуправленьем.

Я отдала визиты и долги,
ответила на письма. Я гуляю,
особо, с пользой делая круги.
Вина в шкафу держать не позволяю.

Вокруг меня — ни звука, ни души.
И стол мой умер и под пылью скрылся.
Уставили во тьму карандаши
тупые и неграмотные рыльца.

И, как у побежденного коня,
мой каждый шаг медлителен, стреножен.
Все хорошо! Но по ночам меня
опасное предчувствие тревожит.

Мой врач еще меня не уличил,
но зря ему я голову морочу,
ведь все, что он лелеял и лечил,
я разом обожгу иль обморожу.

Я, как улитка в костяном гробу,
спасаюсь слепотой и тишиною,
но, поболев, пощекотав во лбу,
рога антенн воспрянут надо мною.

О звездопад всех точек и тире,
зову тебя, осыпься! Пусть я сгину,
подрагивая в чистом серебре
русалочьих мурашек, жгущих спину!

Ударь в меня, как в бубен, не жалей,
озноб, я вся твоя! Не жить нам розно!
Я — балерина музыки твоей!
Щенок озябший твоего мороза!

Пока еще я не дрожу, о, нет,
сейчас о том не может быть и речи.
Но мой предусмотрительный сосед
уже со мною холоден при встрече.

1962

ПРИКЛЮЧЕНИЕ В АНТИКВАРНОМ МАГАЗИНЕ

Зачем? — да так, как входят в глушь осин,
для тишины и праздности гулянья, —
не ведая корысти и желанья,
вошла я в антикварный магазин.

Недобро глянул старый антиквар.
Когда б он не устал за два столетья
лелеять нежной ветхости соцветья,
он вовсе б мне дверей не открывал.

Он опасался грубого вреда
для слабых чаш и хрусталя больного.
Живая подлость возраста иного
была ему враждебна и чужда.

Избрав меня меж прочими людьми,
он кротко приготовился к подвоху,
и ненависть, мешающая вздоху,
возникла в нем с мгновенностью любви.

Меж тем искала выгоды толпа,
и чужеземец, мудростью холодной,
вникал в значенье люстры старомодной
и в руки брал бессвязный хор стекла.

Недосчитавшись голоска одной,
в былых балах утраченной подвески,
на грех ее обидевшись по-детски,
он заскучал и захотел домой.

Печальную пылинку серебра
влекла старуха из глубин юдоли,
и тяжела была ее ладони
вся невесомость быта и добра.

Какая грусть — средь сумрачных теплиц
разглядывать осеннее предсмертье
чужих вещей, воспитанных при свете
огней угасших и минувших лиц.

И вот тогда, в открывшейся тиши,
раздался оклик запаха и цвета:
ко мне взывал и ожидал ответа
невнятный жест неведомой души.

Знакомой боли маленький горнист
трубил, словно в канун стихосложенья, —
так требует предмет изображенья,
и ты бежишь, как верный пес на свист.

Я знаю эти голоса ничьи.
О плач всего, что хочет быть воспето!
Навзрыд звучит немая просьба эта,
как крик: — Спасите! — грянувший в ночи.

Отчаявшись, до крайности дойдя,
немое горло просьбу излучало.
Я ринулась на зов, и для начала
сказала я: — Не плачь, мое дитя.

-Что вам угодно? — молвил антиквар. —
Здесь все мертво и не способно к плачу. —
Он, все еще надеясь на удачу,
плечом меня теснил и оттирал.

Сведенные враждой, плечом к плечу
стояли мы. Я отвечала сухо:
— Мне, ставшею открытой раной слуха,
угодно слышать все, что я хочу.

— Ступайте прочь! — он гневно повторял.
Н вдруг, средь слабоумия сомнений,
в уме моем сверкнул случайно гений
и выпалил: — Подайте тот футляр!

— Тот ларь? — Футляр. — Фонарь? — Футляр! — Фуляр?
-Помилуйте, футляр из черной кожи. —
Он бледен стал и закричал: — О боже!
Все, что хотите, но не тот футляр.

Я вас прошу, я заклинаю вас!
Вы молоды, вы пахнете бензином!
Ступайте к современным магазинам,
где так велик ассортимент пластмасс.

— Как это мило с вашей стороны, —
сказала я, — я не люблю пластмассы.
Он мне польстил: — Вы правы и прекрасны.
Вы любите непрочность старины.

Я сам служу ее календарю.
Вот медальон, и в нем портрет ребенка.
Минувший век. Изящная работа.
И все это я вам теперь дарю.

…Печальный ангел с личиком больным.
Надземный взор. Прилежный лоб и локон.
Гроза в июне. Воспаленье в легком.
И тьма небес, закрывшихся за ним…

— Мне горестей своих не занимать,
а вы хотите мне вручить причину
оплакивать всю жизнь его кончину
и в горе обезумевшую мать?

— Тогда сервиз на двадцать шесть персон! —
воскликнул он, надеждой озаренный. —
В нем сто предметов ценности огромной.
Берите даром — и вопрос решен.

-Какая щедрость и какой сюрприз!
Но двадцать пять моих гостей возможных
всегда в гостях, в бегах неосторожных.
Со мной одной соскучится сервиз.

Как сто предметов я могу развлечь?
Помилуй бог, мне не по силам это.
Нет, я ценю единственность предмета,
вы знаете, о чем веду я речь.

— Как я устал! — промолвил антиквар. —
Мне двести лет. Моя душа истлела.
Берите все! Мне все осточертело!
Пусть все мое теперь уходит к вам.

И он открыл футляр. И на крыльцо
из мглы сеней, на долю из темницы
явился свет, и опалил ресницы,
и это было женское лицо.

Не по чертам его — по черноте, —
ожегшей ум, по духоте пространства
я вычислила, сколь оно прекрасно,
еще до зренья, в первой слепоте.

Губ полусмехом, полумраком глаз
лицо ее внушало мысль простую:
утратить разум, кануть в тьму пустую,
просить руки, проситься на Кавказ.

Там — соблазнить ленивого стрелка
сверкающей открытостью затылка,
раз навсегда — и все. Стрельба затихла,
и в небе то ли Бог, то ль облака.

— Я молод был сто тридцать лет назад. —
проговорился антиквар печальный. —
Сквозь зелень лиц, по желтизне песчаной
я каждый день ходил в тот дом и сад.

О, я любил ее не первый год,
целуя воздух и каменья сада,
когда проездом — в ад или из ада —
вдруг объявился тот незваный гость.

Вы Ганнибала помните? Мастак
он был в делах, достиг чинов немалых,
но я о том, что правнук Ганнибалов
случайно оказался в тех местах.

Туземным мраком горячо дыша,
он прыгнул в дверь. Вое вмиг переместилось.
Прислуга, как в грозу, перекрестилась.
И обмерла тогда моя душа.

Чужой сквозняк ударил по стеклу.
Шкаф отвечал разбитою посудой.
Повеяло паленым и простудой.
Свеча погасла. Гость присел к столу.

Когда же вновь затеяли огонь,
склонившись к ней, перемешавшись разом,
он всем опасным африканским рабством
потупился, как укрощенный конь.

Я ей шепнул: — Позвольте, он урод.
Хоть ростом скромен, и на том спасибо.
— Вы думаете? — так она спросила. —
Мне кажется, совсем наоборот.

Три дня гостил, — весь кротость, доброта, —
любой совет считал себе приказом.
А уезжая, вольно пыхнул глазом
и засмеялся красным пеклом рта.

С тех пор явился горестный намек
в лице ее, в его простом порядке.
Над непосильным подвигом разгадки
трудился лоб, а разгадать не мог.

Когда из сна, из глубины тепла
всплывала в ней незрячая улыбка,
она пугалась, будто бы ошибка
лицом ее допущена была.

Но нет, я не уехал на Кавказ,
Я сватался. Она мне отказала.
Не изменив намерений нимало,
я сватался второй и третий раз.

В столетье том, в тридцать седьмом году,
по-моему, зимою, да, зимою,
она скончалась, не послав за мной,
без видимой причины и в бреду.

Бессмертным став от горя и любви,
я ведаю этим ничтожным храмом,
толкую с хамом и торгую хламом,
затерянный меж Богом и людьми.

Но я утешен мнением молвы,
что все-таки убит он на дуэли.
— Он не убит, а вы мне надоели, —
сказала я, — хоть не виновны вы.

Простите мне желание руки
владеть и взять. Поделим то и это.
Мне — суть предмета, вам — краса портрета:
в награду, в месть, в угоду, вопреки.

Старик спросил: — Я вас не вверг в печаль
признаньем в этих бедах небывалых?
— Нет, вспомнился мне правнук Ганнибалов, —
сказала я, — мне лишь его и жаль.

А если вдруг, вкусивший всех наук,
читатель мой заметит справедливо:
— Все это ложь, изложенная длинно. —
Отвечу я: — Конечно, ложь, мой друг.

Весьма бы усложнился трезвый быт,
когда б так поступали антиквары,
и жили вещи, как живые твари,
а тот, другой, был бы и впрямь убит.

Но нет, портрет живет в моем дому!
И звон стекла! И лепет туфель бальных!
И мрак свечей! И правнук Ганнибалов
к сему причастен — судя по всему.

1964

ЛИТЕРАТУРА, ЛЮБОВЬ И ПУСТОТА (эссе)

Александр Кан, писатель

45 СЕКУНД  АБСОЛЮТНОГО СЧАСТЬЯ

Жизнь идет, время течет, чувства угасают, чувства изнашиваются, а люди черствеют… О, сколько раз я видел, да и по собственному опыту знаю, посещая, спустя продолжительное время, своих давних знакомых, оставшихся или разъехавшихся по миру, проживающих в Алма-Ате, Ташкенте, Москве, Санкт-Петербурге, Риге, Берлине, Париже, Нью-Йорке, Сан-Франциско, Лос-Анжелесе, Сеуле, Пекине, даже в Коломбо, кого куда занесло, как распадались когда-то крепкие пары, мужчина и женщина, или уже распались, пока мы не виделись, а если жили-живут вместе еще, то как… самодвигающиеся, извините, предметы домашней обстановки, как говорящие части мебельного гарнитура. Одна из которых, главная, конечно, женщина, всегда повелевает, мужчина же, как водится, под каблуком, разрушенный желчью, алкоголем или еще сохранившийся, между ними всегда не разговор, а взаимное гавканье, рычание, лай, поскольку все им друг о друге хорошо известно. Но не будем заниматься бессмысленным противопоставлением полов, лишь воскликнем еще раз с горечью, о, да и увы, время течет, чувства изнашиваются, а люди черствеют!

И чтобы продемонстрировать, как это происходит, хотя все знают, как это происходит, но все-таки у женщины, эмоционально более сложно устроенной, я вспомню фрагмент у Саши Соколова из блистательной «Школы для дураков». А именно: «Я увидел маленькую девочку, она вела на веревке собаку – обыкновенную, простую собаку – они шли в сторону станции. Я знал, сейчас девочка идет на пруд, она будет купаться и купать свою простую собаку, а затем минует сколько-то лет, девочка станет взрослой и начнет жить взрослой жизнью: выйдет замуж, будет читать серьезные книги, спешить и опаздывать на работу, покупать мебель, часами говорить по телефону, стирать чулки, готовить есть себе и другим, ходить в гости и пьянеть от вина, завидовать соседям и птицам, следить за метеосводками, вытирать пыль, считать копейки, ждать ребенка, ходить к зубному, отдавать туфли в ремонт, нравиться мужчинам, смотреть в окно на проезжающие автомобили, посещать концерты и музеи, смеяться, когда не смешно, краснеть, когда стыдно, плакать, когда плачется, кричать от боли, стонать от прикосновений любимого, постепенно седеть, красить ресницы и волосы, мыть руки перед обедом, а ноги – перед сном, платить пени, расписываться в получении переводов, листать журналы, встречать на улицах старых знакомых, выступать на собраниях, хоронить родственников, греметь посудой на кухне, пробовать курить, пересказывать сюжеты фильмов, дерзить начальству, жаловаться, что опять мигрень, выезжать за город и собирать грибы, изменять мужу, бегать по магазинам, смотреть салюты, любить Шопена, нести вздор, бояться пополнеть, мечтать о поездке за границу, думать о самоубийстве, ругать неисправные лифты, копить на черный день, петь романсы, ждать ребенка, хранить давние фотографии, продвигаться по службе, визжать от ужаса, осуждающе качать головой, сетовать на бесконечные дожди, сожалеть об утраченном, слушать последние известия по радио, ловить такси, ездить на юг, воспитывать детей, часами простаивать в очередях, непоправимо стареть, одеваться по моде, ругать правительство, жить по инерции, пить корвалол, проклинать мужа, сидеть на диете, уходить и возвращаться, красить губы, не желать ничего больше, навещать родителей, считать, что все кончено, а также – что вельвет (драп батист шелк ситец сафьян) очень практичный, сидеть на бюллетене, лгать подругам и родственникам, забывать обо всем на свете, занимать деньги, жить, как живут все, и вспоминать дачу, пруд и простую собаку».

Вот именно, что вспоминать «дачу, пруд и простую собаку»! Неужели ничего лучшего с годами не остается, вопрошаю я, как, отдаваясь ностальгии, вспоминать и вспоминать? И если даже вспоминать о счастье, задаваясь вопросом, было ли Оно, Искомое-Бесценное-Заветное, в твоей жизни, то сразу и представить себе такую картинку невозможно! То есть, оно, конечно, было и множество раз, но ты же не мог тогда, в прекрасные мгновенья, смотреть на себя со стороны, как если бы сам про себя снимал кино, поэтому вспоминается нечто фрагментарное, атмосферное, импрессионистическое, так сказать. Посему лучше вспомнить примеры из жизни, литературы, кино! О, да, лучше кино, которое я смотрю постоянно, с самого детства, и которое прилично знаю, и если вспомнить сейчас навскидку, мгновенным взором охватывая весь увиденный мной киномассив, что-нибудь на тему счастья, то мне вспоминается сразу же только один кинофильм, великого Фридриха Вильгельма Плумпе или Мурнау, «Городская девчонка» (City girl), 1930 год.

Попытаюсь передать то счастье, которое я в этом фильме испытал и увидел, но сначала несколько слов об истории. Молодой фермер с миннесотских полей по имени Лем (актер Чарльз Фаррелл) приезжает в Чикаго продавать пшеницу. Несколько дней он приценивается, торгуется на бирже, в свободное время гуляет по городу, заходит в кафе пообедать, где знакомится с симпатичной официанткой по имени Кейт (Мэри Дункан). Очевидно, они нравятся друг другу, но их случайная встреча ни к чему не обязывает. Лем озабочен выгодной продажей пшеницы, он прямо чувствует на себе грозный взгляд отца издалека, скареда, сквалыги, считающего каждый цент, хозяина их фермы. А Кейт после работы еле доносит свое тело до гостиничного номера, который с ней разделяют только кактус на подоконнике и птичка в клетке. В общем, скудно, холодно и одиноко.

Наконец Лем продает пшеницу и идет последний раз обедать в кафе. Он сообщает Кейт, что сегодня уезжает, называет время отправления поезда и… и… не решается позвать ее с собой. Кейт, скрывая печаль, старается быть бодрой, приветливой, и… и… передает привет коровам и лугам! Они расстаются, но перед самым отправлением Лем, веря во что-то сказочное, иррациональное, не спешит садиться в поезд. Вдобавок, в «автомате счастья» выигрывает билет, на котором пророчески сообщается, что если женишься на понравившейся девушке, то все у тебя, старина, будет в полном порядке! Тогда тем более, воодушевленный, он пропускает свой поезд, и просто гуляет поблизости, непонятно, чего от судьбы ожидая.

Тем временем Кейт, вдруг спохватившись, что упускает собственное счастье, плюнув на постылую работу, бежит на вокзал. Приходит и узнает, что поезд Лема уже ушел, и понурая, несчастная, пустая, без всякой надежды, бредет, куда глаза глядят. И проходит по улице мимо Лема, разглядывающего сквозь окно большое кафе, непонятно, кого там выглядывая, то ли Кейт, которая сказочным образом вдруг воплотится в этом месте, то ли ее призрак. Тут девушка останавливается, краешком глаза заметив человека, очень похожего на Лема, она медленно, не веря себе, поворачивается и – о, чудо! – видит его. Объятия, безмерная радость, Кейт чуть ли не в обмороке от такого счастья, они идут в кафе, где пьют вино, чтобы как-то успокоиться, и Лем, наконец-то, набравшись храбрости, тем более пережив ситуацию с утратой любимой, делает девушке предложение. А она, осознав, какой это ужас остаться без Лема, немедленно соглашается.

Через несколько дней, расписавшись, они едут домой, на ферму к Лему. Доезжают на поезде до станции, потом идут по полю, останавливаются у деревянных ворот, за которыми ферма его родителей. Лем указывает рукой на свои, а теперь уже их с Кейт, владения, помогает перелезть девушке через забор, и вот с этого момента и начинается сцена счастья или пробега влюбленных по пшеничному полю, ради которой я всю эту историю и пересказывал. И в которой герои резвятся как дети: Кейт убегает, Лем ее догоняет, валит в пшеницу, они целуются, обнимаются, хохочут, глядя в бездонное небо и видя, быть может, там свои отражения, – даже небо радуется их союзу! – потом она опять вскакивает, убегает, и Лем за ней. Вся эта сцена с прекрасной музыкальной Темой Радости, длится, я специально подсчитывал, ровно 45 секунд: герои живут, проживают счастье своей встречи, любви, когда они уже поженились, но еще не добрались, что важно, до дома Лема, то есть не столкнулись с бытом и порядками в его семье.

Эти 45 секунд человеческого и прекрасно отснятого кинематографического счастья показывают и доказывают нам, что оно, счастье, возможно только в становлении, когда путники направляются от места встречи А к некоему месту Б, считайте, также и состоянию, эмоциональному, психологическому, духовному, если хотите, мистическому и метафизическому, когда конечный пункт еще не оглушил их своей непреложной реальностью, когда герои пребывают в эйфории быть «между», когда они находятся в состоянии невесомости, не чувствуя никакой земной тяжести, когда жизнь для них один полет, когда Кейт и Лем еще не столкнулись с тупой ревностью и скаредностью отца, а также с наемными рабочими, которые, почувствовав разлад между молодоженами, будут соблазнять девушку, испытывая их союз на прочность. Пока они всего этого не знают, поскольку пребывают в движении, в неведении, повторяю, в свободном становлении, и их счастье закончится ровно на 45-й секунде, когда Лем увидит свой дом, уже вблизи, непреложно, вспомнит о том, кто там живет, сиречь, кто есть его отец и мать, как надо вести себя с ними и как надо выглядеть Кейт, пока еще счастливой, – для которой после долго счастья не будет! – во время знакомства с родителями.

РЕКА ТОМЛЕНИЕ

Итак, счастье возможно в становлении, а точнее только в этом динамическом процессе и возможно! В таком случае возникает вопрос, а где же в нашей повседневной жизни найти такие промежутки, паузы, временные дыры, лакуны, если все у нас расписано по часам, все жестко, твердо, тесно, узко, кругом острые углы и грани этаких массивов установленной жизни, навязанной тебе, а порою данной тебе без всякого твоего согласия. Причем это касается любых социальных уровней, от бомжей до олигархов, так что никуда не сбежишь, кругом своя дисциплина и иерархия! Так где же!? Конечно, в пространстве ночи, поскольку именно ночью мы остаемся наедине с собой, со своими мыслями, впечатлениями, чувствами и тайными томлениями. И здесь я вновь приведу цитату из своего романа «Треугольная Земля», в котором один из героев оказывается ночью в незнакомом городе, и вот что он в этом волшебном, как выясняется, месте обнаруживает.

 «От нечего делать, он стал заглядывать в окна домов, и видел там, в темных комнатах, мужчин и женщин, спавших в обнимку. В каждом окне было по паре любовников, и Женя, прижимаясь к стеклу, даже различал их ровное дыхание, дыхание тел, уставших от любви. Пройдя до конца улицы, он свернул на другую, и видел в других окнах то же самое: тела в тех же позах, и казалось уже, что весь город спал в обнимку, пребывая в любовной истоме, и даже кошки и собаки на улицах, в укромных углах, под карнизами и деревьями спали, обнимая партнеров своего вида, а если кому не хватало, то вперемежку, почему бы и нет, собака с кошкой, чего прежде Женя никогда не видел.

Да что там город? Весь мир, казалось, находил в собственных недрах себе партнера на ночь, игрушку для себя, Женя взглянул на небо, и не увидел ничего кроме небесных одеял или облаков, под уютной тяжестью которых земля обнималась с небом, и каждое дерево, каждый дом на ней неизменно заключали в объятиях своего соседа.

Получалось, один Женя никого не обнимал, ни с кем не делил постель, вдобавок он уже изрядно устал от своей бесцельной прогулки и, конечно, весь до косточек продрог. Если все и вся, думал он, находит себе на ночь попутчика, то мне ничего не остается, как предложить себе… самого себя. И он обхватил себя руками как мог, грустно улыбаясь такому своему уделу, присел передохнуть на ступеньки лестницы, вероятно, ведшей в чей-то уютный и теплый дом.

Нет! Отдыхать-сидеть-или-лежать, подумал он спустя несколько минут, удел тех самых заложников скуки! И стойко радуясь уже тому, что он один в этом мире из любовных пар и ночных объятий, Один-Который-Воин-Всегда, он собрался идти дальше, но странная вещь тут случилась с ним: он привстал было и опять присел, холодея от ужаса, потому что никак не мог разжать своих объятий. Руки его, – и его ли? – словно приваренные к телу, никак не отлеплялись от спины, скрещенные, Женя испуганно, что делать, начал подпрыгивать и крутиться, даже вскрикнул на всякий случай, чтобы стряхнуть с себя оцепенение, и если бы кто видел его со стороны, то, конечно, поразился бы этой картине: ночь в пустынном городе, когда все люди спят в своих уютных жилищах, по двое, по трое, а то и более, а на пустынной холодной улице крутится одинокий человек, страстно обнимающий сам себя, не в силах разомкнуть своих объятий.

Женя старательно прыгал и крутился, словно выполнял какую-то новую, незнакомую для себя работу, и вдруг – чертов булыжник, подло выскочивший из мостовой! – поскользнулся и упал, и тут же покатился вниз по мостовой, и камни, кажется, уже врезались в его тело…

Вот тебе и удел! – вспыхнула последняя мысль у него как у летевшего с горы в пропасть, – обниматься с мертвыми камнями и опять же с собой! Он катился, как бревнышко, в глазах пестрило: город переворачивался, снизу вверх, сверху вниз, здания, крыши и облака, словно в огромном ободе колеса, мостовая и двери, и окна, а в окнах чьи-то тела… Он зажмурился, прижал подбородок к груди, стараясь не поранить лицо о камни, и камни почему-то жалели его, может, потому что даже они были заботливо уложены в каменную постель, по парам, а он был один, у которого не было ничего, кроме своих объятий и клейкой тьмы под комочками век!

Нет, не тьмы! – с удивлением обнаружил Женя, потому что вдруг увидел там, под комочками век, странные, плавно сменявшие друг друга картины. Он видел те же окна, в которые совсем недавно заглядывал, а в них, казалось бы, тех же любовников, но они уже лежали друг к другу не лицами, а спинами, словно кто-то их одним движением развернул, лежали и беззвучно шевелили губами, каждый сам по себе, и совсем не спали, а только делали вид, прикрывая глаза, и на самом деле куда-то старательно глядели, в какие-то свои именные персональные стороны.

Женя открыл глаза, кажется, он уже не катился, а лежал на мостовой, также обнимая себя, и ему совсем не было больно, и не было холодно, и даже было как-то уютно теперь обнимать самого себя. Потому как он только что там, под комочками век, разгадал ночную тайну человечества, так поразившую его… Он обнаружил, что люди, спавшие в своих уютных жилищах, на самом деле не спали, а притворялись, что спят, и глядели, глядели сквозь стены домов, и каждый из них со своим дальним, а на самом деле близким, тайно разговаривал.

Так с кем же? Женя желал узнать всю правду до конца и опять прикрыл глаза, и опять покатился… а может, так и оставался лежать на мостовой. Это было уже не важно, потому что там, где никто никогда ни черта не видит, он вновь увидел любовников, ласково обманывавших друг друга, а потом даже услышал их шепотки…

Шепот номер один: в тихом восторге, чтоб не разбудить, женщина вся прямо светилась, лежала лицом к Жене, ладонь под голову подложив, и шептала о том, как ей нравится ее начальник по службе, как прошедшим днем – случайно ли? – проходя мимо, он к ней прикоснулся, к ее руке так нежно, что вся ее внутренность задрожала, – о! – и после, за своим рабочим столом, она обвела это место чернильным кружком, скрывая свою отметину от мужчины, спавшего сейчас рядом с ней, который в это же время ласкал соседку напротив, целовал ее грудь, соски, прирастал губами к ее губам, пил ее дыхание, и запах ее, напиться никак не мог…

А потом другая пара проплыла перед Женей, то катившимся по мостовой, то лежавшим к небу лицом, и соседка, о которой шла уже речь, мирно спала со своим пузатым супругом, а на самом деле, ласкала соседа напротив, целовала страстно его. Значит, взаимно у них? А ее благоверный в полосатой пижаме, ни о чем таком не ведал, спал на самом деле, значит, среди всех притворявшихся был самым честным, и во сне своем с небесной трибуны обращался ко всем приятелям мира, стучал по облаку своим кулаком, клятвенно заверяя их, что завтра, получив земное жалование, назло сварливой супруге все, до копеечки, с дружбанами пропьет!

Вот какие тайны обнаруживал Женя, катившийся по мостовой, то ли под, то ли в гору, мимо окон людей, чья истинная правда была теперь одному ему известна. И вдруг – рано торжествуешь! – что-то странное стало происходить окрест него: все эти шепоты, стоны, метания, мечтания, сменявшие друг друга картины чужого томления, все вдруг разом, скомкавшись и сплавившись, стало наматываться на него, точно бинты на раненного, раненного, стало быть, чужими тайнами, на ноги, на грудь, на руки, – о, ужас! – на лицо, клейкими и плотными бинтами, и Женя стал задыхаться, ведь он, легкомысленный, не знал, что чужие тайны никогда не прощают своих соглядатаев! Вот так». Конец цитаты.

Итак, как видится, человек ночью совсем другой, не такой твердый, жесткий, каменный или черствый, он томится и плывет в своем любовном томлении к тому, чего и кого так отчаянно желает. Он, собственно, есть часть реки, вечной Реки по имени Человеческое Томление, или Мятежный Дух и Душа, которая течет из век в век по земле, по городам и странам, омывает, а порой и топит людей, поэтому люди не верны друг другу в принципе, поскольку все со временем надоедает, приедается, да, черствеет, но не стоит делать из этого трагедии, так устроен человек всех времен и народов, как бы это горько не звучало. Ах и увы!

УМЕРЕТЬ ОТ ЛЮБВИ

Значит, я сильно ошибся, когда закончил список своих героев в сказочном празднике идентичности любовниками, наконец ставшими мужем и женой! Нет, такого счастья Филемона и Бавкиды здесь быть не может, и значит надо вернуться к списку, вспомнить, как закончил свой путь мой герой-любовник в романе «Треугольная Земля», перед тем как обрести простое семейное счастье уже в следующем произведении.

А что там вспоминать? Его убили, очередной обманутый муж, и значит, путь свой завершил он на кладбище. На кладбище?! Да, на чудотворном кладбище, я вновь вспоминаю свою жизнь, и здесь, между прочим, заключается выход для моего героя, возможность стать не счастливым мужем, как я по наивности полагал, ибо все равно это китч-лубок-и-сказка, но тогда, скажите, кем!? Действительно, кем хочет стать любовник, а точнее, истинный любовник, после своей смерти, после неожиданно оборванной земной жизни? Ответ очевиден, конечно, любовником, но теперь уже потусторонним любовником, следуя основному, тотальному, человеческому и природному инстинкту! Тогда возникает следующий вопрос, а кто из духов, ангелов, бесов соответствует данному призванию? И здесь опять же не будем медлить с ответом. Конечно, инкуб! Который, возлежащий сверху по определению, принимая разные, животные, человечьи, обличия, ведомый страстью и похотью, набрасывается по ночам на женщин, которые делают вид, что это их пугает и отвращает, а на самом деле, вот лукавые, наслаждаются неожиданным ублажением своих тел. И значит, мой герой-любовник после смерти хочет, может и должен стать бессмертным инкубом на пути своего бесконечного становления, раз в пределах земной жизни подлинное становление не возможно! И если это так, то необходимо привести еще одну цитату из вышеупомянутого романа о том, как одна прекрасная женщина умерла от любви.

«Значит, Роза действительно сбежала от мачехи, оставив на земле свое тело, и летала, быть может, сейчас где-то, в заоблачных далях, разделяя нежные и голубые просторы с такими же, как и она, обретшими наконец свое неземное счастье, и когда этого счастья ей становилось невыносимо много, она опускалась на землю, парила над самой поверхностью земли, прилетала к дому, где все ей по-прежнему было памятно, вот тело мое покоится, а какие-то люди, знакомые и нет, суетились, топтались вокруг него, и готовили его к погребению, так они называли то, что собирались сделать с моим телом, и среди них был Саша Чуланов, тот самый молодой человек, который помог мне освободиться от моего тела, помог поверить мне в мою сказку, при этом сам не ожидая того, что это действительно у нас получится. Я помню, когда я еще летала по комнате, он, бедный, ходил и искал меня по всем углам, стучался во все стены, а полое тело мое его пугало, и кто-то из одежного шкафа, моей в прошлом обители, нагло издевался над ним, называл мое тело башмаком…      Впрочем, пусть башмак, теперь тем более башмак, и я, облетев свою комнату, все-таки покинула Сашу, изменившего мое прошлое, вылетела в окно, полетела по ночному городу… О, первый раз я летела по ночному городу, ветер обдувал мою душу, и я уже заглядывала в окна, и почему-то видела там одних только женщин, о, если б знали они, что ЭТО у меня получилось, долго, быть может, до смерти завидовали бы мне, потому как не знали, что делать со своим телом, после тех обманчивых каникул юности, которые исчезли навсегда. И кто-то из них ждал с нетерпением своего любовника, уже предвкушая тот полет, хотя бы на мгновение, которым я, заглядывавшая в их окна, все-таки овладела, а кто-то уже никого не ждал, и просто томился в тюрьме своего тела, в минуты невыносимой тяжести, задыхаясь от собственной тесноты, вспарывал себя чем угодно, что оказывалось рядом, под рукой, к примеру, гладкой ручкой ножа, если ничего другого поблизости не было, закрывала глаза, бледная, замирая, тихо орудовала двуострым своим орудием, в тайной складке между ног, и ждала все чуда, веки ее дрожали, и вот вздох и сладостный крик, горестный крик подстреленной птицы, не умевшей летать, какие-то доли мгновений, и после опять накатывала земная удушливая тяжесть, и кто-то уже запирал дверцы своей тюрьмы, и пока еще совсем не заперли, она могла бы, быть может, одним движением сменить ручку ножа на лезвие, и – ух! – разрезать, раскроить свою тюрьму, а потом, счастливо шагнув на волю, тут же упасть и захлебнуться в луже своей крови.

Нет, Роза не могла подолгу наблюдать такое зрелище, и летела дальше, а дальше было то же самое, и Роза вновь понимала, какое ей все-таки счастье выпало – умереть от любви, а на самом деле высвободиться из тела своего, и счастье это несло ее дальше, уже с нараставшей силой, но Роза перед тем, как покинуть город и подняться в заоблачные выси, решив все-таки совершить прощальный круг, повернула обратно, к себе домой, чтобы отблагодарить Сашу, каким-то еле заметным знаком дать понять ему, остававшемуся на этой несчастной земле, как благодарна она ему за содеянное с ней, и как она теперь счастлива».

Конец цитаты. Итак, вот ключевая для нашего размышления фраза: умереть от любви! Ибо разве все мы, люди, не об этом мечтаем – однажды влюбиться в кого-то, или, обретая призвание, во что-то, причем без памяти, и так сквозь годы любить и любить, а после, о, да, умереть от любви! Да, именно об этом мы все и мечтаем, физики, математики, писатели и художники, проводники и могильщики, бомжи, олигархи, чиновники, полицейские, костюмеры, актрисы и их поклонники, братья и сестры, мужья и любовники, ревнивцы, убийцы, толстые, худые, истеричные, флегматичные, люди всех национальностей и мастей, талантливые или посредственные, сгубившие свой талант на корню, или еще во что-то верующие… Да, умереть от любви, а не от старости, одиночества, болезней, нищеты и предательства или кривого ножа грабителя, пьяной лихой машины!

Именно, повторяю, ЖИТЬ В ЛЮБВИ И УМЕРЕТЬ ОТ ЛЮБВИ, а поскольку этого нет, катастрофически не хватает, то мы в окружающей нас вновь пустоте и совершаем свои поступки, великие и низкие, доблестные и подлые, устрашающие, оживляющие, как то: пишем романы, снимаем фильмы, строим дома, или, напротив, оголтело зарабатываем деньги, обманываем, предаем, воруем, убиваем, устраиваем войны, кончаем с собой или идем в монахи.

И потому мой литературный герой-инкуб, который любит, как умеет, страстью и похотью, жестоко и нежно, посю- и потусторонне, все равно лучше, роднее, что ли, чем постылая удушливая пустота, и соответственно он есть главный герой всех времен и народов, и пусть он любит, как может, пусть набрасывается, пугает и ублажает, пусть живет и да здравствует наш неистовый страстный инкуб! А в свободное от основного «занятия» время он мог бы… – ведь что-то человеческое в нем осталось? – как мой застенчивый Костюмер, восторгаться той, другой, третьей, или просто Женщиной:

«Да, я – скважина в этом неуютном миpе, погpебенном под лавой сна, одна на всю вселенную, чеpез котоpую бьет такой могучий, такой неудеpжимый поток любви к тебе, что я увеpен, любимая, весь ночной миp сейчас пpоснется от моего неукpотимого биения!».

И так он восторгался бы своей возлюбленной, писал бы поэмы о том, как он любил бы, как был бы верен ей, а она ему, как нежил бы ее, холил и лелеял, как пронесли бы сквозь годы они свое светлое чувство, вопреки быту, рутине, коррозии времени, темным завистникам, как были бы счастливы, как умерли бы в один день, и еще множество лучезарных «как», при условии, если бы мир, прекрасный, уродливый, добрый и злой, счастливый, несчастный, наш человеческий мир, полный скорби, любви и печали, был устроен по-другому.

5 способов исцелить внутреннюю пустоту ⋆ LonerWolf

Ваш беспокойный день наконец-то успокоился.

Больше нечего делать. Больше нечего сказать. Теперь у вас есть время расслабиться. Но вместо этого тишина обрушивается на вас с гнетущей силой. Вы чувствуете, что задыхаетесь под тяжестью этого сиюминутного, но, казалось бы, вечного небытия.

Внезапно то старое чувство возвращается … чувство запустения, ощущение зияющей внутренней дыры внутри. Ваши внутренности ноют под грызущим давлением этого глубокого вакуума. Как чувство пустоты может быть таким ужасно болезненным?

По мере усиления чувства усиливается и ваше желание найти облегчение. Чего бы это ни стоило, вам просто нужно еще немного подавить эту пустоту. Это кажется слишком тяжелым, слишком бесконечным, чтобы выносить такую ​​пустоту.

Итак, вы тянетесь за сигаретой, телефоном, холодильником, бутылкой, пультом дистанционного управления или очередной сексуальной победой, и все это в попытке убежать от вашего старого темного друга: пустоты.

Содержание

• Что такое Пустота?
• 9 признаков того, что вы испытываете пустоту
• Пустота и духовное пробуждение
• 3 причины, почему вас преследует пустота
• 5 способов почувствовать себя лучше, если вы чувствуете пустоту

Что такое пустота?

Эмоционально пустота — это чувство внутреннего одиночества: полное отсутствие радости, надежды или удовлетворения. Когда человек испытывает пустоту, он погружается во внутреннюю бездну, что часто приводит к зависимому и эскапистскому поведению.

Чувства, связанные с пустотой, часто включают отчаяние, депрессию и одиночество.

Прочитайте: Чувство одиночества – 13 способов перестать чувствовать себя таким одиноким и изолированным »

Никто никогда не говорит вам, что пустота весит больше всего.

– Аноним

Признаки, на которые следует обратить внимание:

1. Страх остаться в одиночестве
2. Отсутствие смысла жизни
3. Чувство пустоты внутри
4. Отсутствие счастья 18 Борьба с экзистенциальным кризисом 900 или выполнение
5. Аддиктивное поведение (чтобы избежать пустоты)
6. Эмоциональное оцепенение 
7. Неспособность замедлиться/трудоголизм (как форма бегства)
8. Хроническая скука

Не все разделяют все эти признаки, но если вы отождествляете себя с более чем половиной, вы, вероятно, боретесь с пустотой .

Пустота и духовное пробуждение

В ощущении пустоты гораздо больше, чем кажется на первый взгляд. Это сбивающая с толку эмоция (если ее можно так назвать), которая часто тесно связана с процессом духовного пробуждения. Фактически, те, кто терпит хроническую пустоту, часто направляются в духовное путешествие в поисках целостности и внутреннего покоя. Ежедневных попыток справиться с онемением пустоты достаточно, чтобы в конечном итоге вызвать серьезные внутренние сдвиги в жизни — это на самом деле может быть положительным моментом. Когда потеря души (подробнее об этом читайте ниже) полностью осознается и осознается, зажигается духовная метаморфоза.

3 причины, по которым вас преследует пустота

Вопреки всей логике и здравому смыслу – пустота причиняет боль. Вы не поверите, сколько боли и страданий может исходить от того, чего, по общему мнению… даже нет.

– Раната Судзуки

Как человек, который боролся (и до сих пор временами борется) с пустотой, я могу сказать вам, что депрессия часто является симптомом , а не причиной пустоты.

Когда вы смотрите в Интернете и слушаете, как другие объясняют пустоту, это часто связано с различными психическими заболеваниями, такими как ПРЛ (пограничное расстройство личности), шизофрения, алкогольная и наркотическая зависимость, тревожные расстройства и, конечно же, депрессия. Но мне эти ярлыки отвлекают и часто поверхностны, бессмысленны и даже вредны потому что они не касаются первопричины того, что вызывает пустоту.

Не поймите меня неправильно, хотя пустота иногда вызывается неврологическим химическим дисбалансом, осмелюсь сказать, что у большинства людей она гораздо глубже.

Так каковы источники пустоты? Почему тебя преследует это внутреннее опустошение? Я часто подробно изучал эту тему в частном порядке, потому что это одна из основных проблем, с которыми я сталкиваюсь (и до сих пор) борюсь.

Когда дело доходит до изучения того, что на самом деле вызывает вашу пустоту, будьте осторожны. Я встречал так много оправданий, которые кажутся правдой, но на самом деле они являются симптомами гораздо более глубоких проблем. Вот некоторые из тех ложных причин, о которых я говорю:

• У меня нет партнера.
• У меня недостаточно денег.
• Я недостаточно успешен.
• Мой партнер меня больше не любит.
• У меня нет близких друзей.
• Мой муж/жена скучны.
• Мне не хватает секса.
• Я не на той работе.

Когда вы копнете достаточно глубоко, проникнув в суть каждого из этих вопросов, вы найдете некоторые общие темы.

Вот что я нашел в корне пустоты:

1. Потеря души

Потеря души означает отсоединение от своей души. Все мы испытали потерю души в той или иной степени. Потеря души вызывается и усиливается травмой, жестоким обращением, детской обусловленностью, материализмом и эгоцентричной жизнью.

Потеря души проявляется как вечное ощущение того, что чего-то «не хватает» в нашей жизни. Другими словами, он маскируется под постоянный «поиск счастья», который часто приводит к ошибочным, бесполезным и внешне ориентированным занятиям. Наша одержимость деньгами, славой, властью, красотой и «идеальными» отношениями — все это попытки вернуть то, что мы потеряли: контакт с нашей душой.

Потеря души — современная эпидемия эпических масштабов. Его симптомы проявляются в виде низкой самооценки, суицидальной депрессии, психических заболеваний, физических заболеваний, ярости, горя, а в экстремальных обстоятельствах актов насилия, жестокости и разврата.

Прочитайте: 21 признак того, что вы переживаете потерю души . Что вам суждено создать или сделать? Что ваше сердце жаждет выразить? Как вы можете испытать самореализацию? Когда ты теряешь душу… черт его знает!

Нам всем промыли мозги и заставили действовать определенным образом. С детства наши родители, учителя и общество в целом заставляют нас соответствовать и вписываться в маленькие коробки. Когда мы становимся взрослыми, происходит та же история, только теперь мы ошибочно верим, что мы — это те, кто решил получить степень бухгалтера, жениться молодым, получить ипотечный кредит, накопить огромный студенческий долг и жить социально «приемлемой» жизнью.

Поскольку немногим из нас говорили смотреть внутрь себя, мы живем большую часть своей жизни вовне. Мы прислушиваемся к тому, что все говорят нам о том, кем мы должны быть, и игнорируем то, кем мы являемся на самом деле. Мы пытаемся залечить наши внутренние раны, используя внешние отвлекающие факторы. Мы запираем все неудобное, противоречащее или «глубокое и значимое» и вместо этого предпочитаем удобное и обыденное.

Почему люди, пережившие разрыв отношений, потерю работы, смерть и болезни, так сильно страдают? Да, потеря любого рода болезненна. Но что еще более болезненно, так это ощущение оставшейся пустоты. Подкрадывающееся ощущение, что жизнь прожита не на полную катушку, не достигнута своя уникальная цель… то то чертовски страшно.

Если ощущение пустоты становится для вас все более серьезной проблемой, это может означать, что вы начинаете становиться более сознательным. Вы начинаете духовно пробуждаться. Вы начинаете достигать критической точки. Твоя душа, запертая взаперти, устала от того, что ее игнорируют. Он пытается привлечь ваше внимание. Пустота — это посланник. И хотя это может показаться ужасным испытанием, на самом деле это скрытое благословение, мой друг. (Подробнее об этом позже.)

3. Подавленные и подавленные эмоции

Так что же происходит, если вы живете своей жизненной целью? Вы регулярно вступаете в контакт со своей душой? Вы преданы пути сердца… но эта пустота все еще преследует вас?

Если пустота является вашим постоянным спутником даже в вашем духовном путешествии, это может быть потому, что вы подавляете и подавляете эмоции.

Что такое подавление и репрессия (и в чем разница)?

Подавление — это сознательное подавление эмоций. Подавление — это бессознательное подавление ваших эмоций (т. е. вы не осознаете, что делаете это).

Если вы выросли в среде, которая требовала от вас стойкости и наказывала любую форму сильного эмоционального выражения, вы, вероятно, боретесь с этой проблемой.

Проблема подавления и подавления эмоций заключается в том, что со временем они начинают накапливаться и застаиваться внутри вас. Чем больше ваши эмоции сдерживаются внутри, тем больше вы чувствуете себя оторванными от себя. Чем более оторванным вы себя чувствуете, тем более пустым вы себя чувствуете.

Другими словами: вы перестаете чувствовать свои эмоции. Жизнь становится скучной и пресной. Там, где в противном случае вы чувствовали бы радость, вы чувствуете легкое наслаждение. Там, где вы иначе почувствовали бы гнев, вы чувствуете легкое раздражение. Там, где в противном случае вы почувствовали бы грусть, вы чувствуете легкую вялость.

Закрытие ваших «негативных» эмоций не только держит их в страхе, но и во времени, оно держит в страхе все ваших эмоций, включая положительные.

Если вы хотите узнать больше об этой проблеме, я рекомендую ознакомиться с нашей статьей об эмоциональном онемении.

5 способов почувствовать себя лучше, если вы чувствуете себя опустошенным

Лично я чувствую себя опустошенным, когда не позволяю себе испытывать свои эмоции — как хорошие, так и плохие — а также когда я духовно отключен. Но причина ваша пустота может быть совсем другой.

Уделите несколько минут размышлениям о причинах пустоты. Спросите себя: «Почему я чувствую себя опустошенным?» и проверить каждый из пунктов. Что вам больше всего импонирует? Имейте в виду, что чувствовать себя опустошенным можно по всем трем причинам.

Теперь вы можете задаться вопросом: «Да, хорошо, я чувствую себя опустошенным… но каково решение?»

Вот несколько полезных советов:

1. Создайте собственную духовную практику

Соединение со своей душой — это не новый, бессвязный, одноразовый опыт. Это серьезная практика. Это ежедневная практика, которой следует заниматься всю жизнь. Вам нужно каждый день прилагать усилия к самоанализу и обращению внутрь себя, чтобы пожинать наибольшую пользу. И когда я упоминаю о преимуществах, я имею в виду все, начиная от маленьких и незаметных до меняющих парадигму потрясающих мистических переживаний.

Этот веб-сайт полон советов о том, как соединиться со своей душой, но вот отличное место для начала. В моей текущей духовной практике я использую работу со сновидениями, работу с тенью, работу с внутренним ребенком, ведение дневника, И-Цзин и карты оракула/таро, любовь к себе, медитацию, контакт с духовным наставником и молитву (но моя практика часто трансформируется и меняется). изменения).

Подпишитесь на нашу рассылку новостей LonerWolf Howl

Получите бесплатное еженедельное руководство, ориентированное на душу, для вашего путешествия духовного пробуждения! (100% безопасность.)

Я рекомендую поэкспериментировать с различными методами, которые вам поначалу удобны. Это может варьироваться от основных духовных практик до более эзотерических методов. Суть в том, что вам нужно исследовать, что такое «душа». Если вы отчаянно нуждаетесь в этом контакте, я рекомендую найти местного (или международного) подлинного / заслуживающего доверия шамана, который может направить вас в поиске духа с помощью лекарственных растений. Такие растения, как псилоцибиновые грибы, пейот, сан-педро и аяхуаска, открывают священные врата в царство души и духа.

2. Неустанно стремитесь к самореализации

Пустота — это «возможность, которую еще предстоит заполнить». Это потребует от вас заглянуть внутрь себя и, возможно, игнорировать все, что вам когда-либо говорили о том, кем вы «должны» быть.

Самореализация 100% личное и вам решать. Никто не может преподнести его вам на блюдечке с голубой каемочкой. Вы должны исследовать то, что зажигает вашу душу и заставляет ваше сердце петь. ВЫ должны предпринять шаги, поставить цели и приложить усилия, потому что, если вы этого не сделаете, вы в конечном итоге почувствуете себя опустошенными и неудовлетворенными.

Помните, ваша судьба в ваших руках. Как только вы начнете проявлять инициативу в своей жизни, вы, вероятно, почувствуете себя намного лучше.

Прочтите: 9 волнующих способов быть верным себе »

3. Позвольте и примите свои эмоции

Чувство наших эмоций и активное их принятие бросает вызов всему, чему нас учили в детстве.

В частности, таких эмоций, как гнев и печаль, избегают и боятся из-за их свирепой силы. Такие эмоции обычно прячутся и выражаются через спорт, алкогольные запои, трудоголизм или конфликты в отношениях.

Одним из действенных и здоровых способов выплеснуть эмоции является катарсис. Катарсис, когда он проводится в безопасной и уединенной обстановке, очень освобождает. Различные формы катарсиса включают в себя интенсивные упражнения, крики, танцы, смех и плач. Лично мне нравится плакать и испытывать катарсис, потому что я борюсь с подавленным горем и гневом.

Другие пассивные формы катарсиса включают арт-терапию и ведение дневника (ознакомьтесь с нашим журналом любви к себе). В моей книге «Пробужденный эмпат» я также исследую технику под названием SOAR, которая помогает вам испытывать и регулировать сильные эмоции. (Вы можете проверить наш канал на Youtube, чтобы увидеть несколько примеров применения SOAR.)

Здесь я должен подчеркнуть, что наши эмоции существуют не для того, чтобы их «исправлять» или «лечить». Вы просто не можете избавиться от гнева, ревности или горя за всю свою жизнь. Эти эмоции нормальны и являются частью человеческого опыта. Что мы можем сделать, так это научиться позволять им течь сквозь нас, не цепляясь за них и не драматизируя их. Как только вы позволите всем эмоциям танцевать через вас, чувство пустоты больше не будет для вас проблемой, потому что жизнь снова станет яркой.

4. Создайте свою собственную сеть поддержки

Вы интересный вид. Интересный микс. Ты способен видеть такие прекрасные сны и такие ужасные кошмары. Ты чувствуешь себя таким потерянным, таким отрезанным, таким одиноким, только это не так. Видите ли, за все наши поиски единственное, что мы нашли, что делает пустоту терпимой, — это друг друга.

– Карл Саган

Как бы нам ни хотелось убеждать себя в обратном, мы не острова. Как человеческие существа, мы врожденно настроены на общение. Нам нужно своего рода социальных контактов, заботы и поддержки, чтобы быть эмоционально и психологически здоровым.

Один из лучших способов перестать чувствовать себя опустошенным — найти других. Постарайтесь найти тех, кто чувствует то же, что и вы, и/или испытывает аналогичные проблемы. Понимание того, что многое из того, что вы испытываете, является общим человеческим опытом , может избавить вас от множества страданий.

Если в вашей жизни сейчас никого нет, всегда есть онлайн-группы поддержки. Вы также можете заглянуть в газету местного сообщества и посмотреть, есть ли какие-либо сообщества, к которым вы могли бы присоединиться. Существуют бесплатные справочные сети, такие как 7cups онлайн, и вы можете обратиться к терапевту/консультанту, если вам отчаянно нужно, чтобы кто-то оставил для вас место.

Создание сети поддержки не обязательно должно выглядеть идеально. Даже одного или двух человек может быть достаточно, чтобы помочь вам справиться с чувством пустоты. Если вы не знаете, с чего начать, зайдите на платформу социальных сетей и присоединитесь к группе или странице, чтобы справиться с пустотой/депрессией. Вы можете присоединиться к нашей группе на Facebook (называемой «племя одиночек»), если вам нужно куда-то пойти.

5. Создайте прочное чувство собственного достоинства

Это может быть нетрадиционно, но я считаю, что причиной может быть слабое чувство собственного достоинства и результат ощущения пустоты.

Когда нам не хватает стабильного эго, мы плывем по горлу, жизнь перебрасывается туда-сюда без чувства прочности или целостности. Это абсолютно императив , что у всех нас есть стабильное эго, поскольку без него мы просто не можем эффективно действовать в этом мире.

Таким образом, , обладающий слабым чувством собственного достоинства, похож на бродягу, у которого нет дома, чтобы вернуться к , и в результате часто возникает ощущение пустоты. С точки зрения психологии, мы должны быть похожи на скромную улитку, которая носит свою раковину (эго) как форму защиты и убежища.

В прошлом я уже писал о том, как развить более сильное чувство собственного достоинства (вы можете исследовать это более подробно, если хотите). А пока вот несколько предложений:

• Кто вы? Какие качества ты больше всего любишь в себе? Каковы ваши самые сильные и слабые стороны? Запишите свои ответы в журнал, убедившись, что они вы оригинальны (и вы не повторяете то, что вам сказали другие)
• Подумайте о том, что вы искренне наслаждайтесь или то, что придает вашей жизни смысл, и начните исследовать эти темы/пути. (Даже если это кажется немного глупым, ничего страшного! Будьте верны себе.)
• Пройдите несколько бесплатных личностных тестов.
• Узнайте, как установить личные границы с другими. Это поможет вам сформировать обоснованное чувство собственного достоинства.

Слабое чувство собственного достоинства (и вытекающее из этого чувство пустоты) часто связано с тем, что ребенок жил в неблагополучной и ядовито запутанной семье. Если вы выросли в чрезмерно строгой семье с жесткими ролями, вас, вероятно, учили, что «быть собой нехорошо». Это, конечно, полнейший бред. Научиться любить себя и заботиться о своем внутреннем ребенке также будет чрезвычайно полезно не только для формирования сильной личности, но и для0071 полностью принимая эту личность.

***

Чувство пустоты часто является признаком того, что вы оторваны от чего-то — будь то ваша душа, отсутствие смысла/цели или ваши эмоции. Но в любом случае энергия жизненной силы внутри вас заблокирована.

Хотя попытка научиться преодолевать внутреннюю пустоту может быть сложной и пугающей, я надеюсь, что эта статья сняла часть напряжения. Мой совет: продолжайте подталкивать себя в направлении роста и расширения. Начните с малого. Продолжайте экспериментировать. Продолжать идти. То, что вы испытываете, имеет цель и, прежде всего, Вы не одиноки.

Так скажи мне, каково твое путешествие с пустотой? Какие из вышеперечисленных практик вы планируете изучить? Пожалуйста, поделитесь ниже. Никогда не знаешь: твоя история может помочь другим почувствовать себя менее одинокими.

Чувство пустоты? Вот что это может означать и как это остановить

Это чувство пустоты. Он прямо у вас в груди, но вы не знаете, как он появился. Это печаль? Меланхолия? Скука? Это может быть всего понемногу.

Такое чувство не редкость. Вы можете назвать это «ощущением пустоты», а кто-то другой может назвать это по-другому.

Самое главное, что это настоящее, действительное. Несмотря на то, что это ошеломляет, с этим можно справиться.

Выявление того, что скрывается за этим ощущением пустоты, может быть непростым процессом, но это возможно и является рекомендуемым первым шагом к разрешению проблемы.

Чувство пустоты может длиться несколько дней, а затем пройти само.

В других случаях это может длиться две недели или дольше. В этом случае может помочь научиться распознавать когнитивные искажения и обратиться за поддержкой к специалисту в области психического здоровья.

Чувство опустошенности иногда может проявляться как чувство одиночества, замешательство в отношении своей жизни и целей или отсутствие мотивации к чему-либо в жизни.

Каждый может время от времени ощущать эту пустоту в своем сердце.

Этот опыт может быть вызван многими причинами, в том числе изменением гормонального фона, потерей работы или обязательным физическим дистанцированием, связанным с пандемией.

Любой жизненный этап или ситуация, которые могут потребовать от вас размышлений о себе и своей жизни, также могут привести к временному ощущению пустоты.

Хотя и не во всех случаях чувство пустоты может также указывать на некоторые психические заболевания, такие как депрессия, биполярное расстройство или посттравматическое стрессовое расстройство. Только специалист в области психического здоровья может точно диагностировать ваше состояние.

Потеря контакта с самим собой

Время от времени кто-то теряет связь с самим собой. Отсутствие понимания себя может привести к этому затяжному ощущению пустоты.

Некоторые называют это «жизнью без цели». Это означает, что у вас может не быть ясности в отношении того, кем вы являетесь или кем хотите стать.

Отсутствие конкретных целей или мечтаний также может привести к опустошенности.

Потеря контакта с самим собой может быть вызвана многими обстоятельствами. Например, потребительские отношения или ответственная работа.

Неразрешенный прошлый опыт

Иногда чувство меланхолии может быть связано с длительным процессом скорби, который вы еще не исследовали.

Например, неразрешенный болезненный опыт в детстве или чувство покинутости со стороны члена семьи.

Когда мы открыто не говорим и не исследуем эмоции, которые были с нами в течение длительного времени, они могут проявляться по-другому.

Даже если это кажется подавляющим и болезненным, размышления и разговоры о значительных прошлых событиях, которые вызвали у вас горе, могут помочь вам справиться с ними. В зависимости от того, насколько сильно вы относитесь к этим событиям, настоятельно рекомендуется пройти через этот процесс со специалистом в области психического здоровья.

Не заботиться о себе

Для некоторых людей забота о других может стоять на первом месте. Это может привести к тому, что они надолго отложат свои потребности в сторону. Это, в свою очередь, может привести к ощущению пустоты.

Вам может казаться, что, делая счастливыми других, вы тоже делаете себя счастливыми. Даже если это так, важно учитывать, что поддержка других не исключает поддержки себя.

Все нуждаются в поддержке и заботе, в том числе и вы. Часто, когда ваши потребности удовлетворены, вы становитесь лучше подготовленными, чтобы помогать и поддерживать других.

Отказ от себя, не прислушиваясь к собственным надеждам и желаниям, может заставить вас чувствовать себя опустошенными, объяснила Кейтлин Слайт, семейный терапевт из Дарема, Северная Каролина.

Отсутствие заботы о своих потребностях может привести к беспокойству, чувству вины и стыда, сказал Слайт. Эти симптомы могут быть тем, что вы называете «ощущением пустоты».

То, сколько времени вы проводите в социальных сетях, также может повлиять на ваше самочувствие и вызвать чувство пустоты.

Во многих случаях учетные записи, на которые вы подписаны в социальных сетях, могут отражать нереалистичный образ жизни или идеальную жизнь или внешний вид. Это может привести к тому, что вы начнете сравнивать себя и неизбежно подчеркнете свою жизнь.

Отсутствие серьезных отношений

Гарвардское исследование развития взрослых, одно из самых продолжительных исследований взрослой жизни, показало, что поддержание близких и хороших отношений является наиболее важным аспектом человеческого опыта.

Это означает, что дело не в том, сколько у вас отношений, а в качестве этих отношений.

Эмоциональная близость, поддержка, активное слушание и компания — все это важно. Когда их не хватает в вашей жизни, это может привести к ощущению пустоты и одиночества.

Депрессия — это состояние психического здоровья, которое включает в себя множество симптомов, включая:

• отсутствие энергии и мотивации
• постоянное чувство грусти
• чувство безнадежности
• сон слишком много или слишком мало
• неспособность сосредоточиться
• неспособность получать удовольствие от занятий или людей
• чувство вины или бесполезности

Чувство пустоты или оцепенения может быть еще одним признаком депрессии, по словам Эшли Эдер, LPC, психотерапевта из Боулдера, штат Колорадо.

На самом деле, некоторые из клиентов Эдер, живущих с депрессией, сообщают, что чувствуют себя опустошенными, а не грустными, сказала она.

«Такого рода чувство пустоты возникает, когда вы не заботитесь о многом, не интересуетесь вещами, не чувствуете, что вас подпитывает что-то конкретное», — объяснил Эдер.

Однако ощущение пустоты не всегда является признаком депрессии. Единственный человек, который может точно диагностировать ваше состояние, — это специалист в области психического здоровья.

Беспокойство естественно, если вы заметили изменения в себе. Признание этого чувства и устранение его — первый шаг к улучшению самочувствия.

Если вы чувствуете себя опустошенным, обратитесь к специалисту по психическому здоровью.

Терапевт может помочь вам разобраться со своими чувствами, выявить причину онемения и устранить ее наиболее подходящим для вас способом.

Поиск способов перестать чувствовать себя опустошенным может зависеть от того, что его вызывает.

Например, если вы чувствуете онемение после травмы, вам может потребоваться обработать это конкретное событие. Если вы долгое время чувствовали себя опустошенными, психотерапия может помочь вам раскрыть некоторые причины, которые привели вас сюда.

Вы можете прочитать о различных видах безнадежности здесь

Мягко признайте пустоту

Если вы испытываете пустоту, которая больше похожа на зияющую дыру, признайте это и будьте нежны с собой, — сказал Эдер.

Помните, что вы делаете все возможное в любой момент. Чувство вины не редкость, но оно может помешать вам обратиться за помощью.

Начните с осознания своих собственных чувств и потребностей. Даже если это сложно, постарайтесь не игнорировать себя и то, что вы чувствуете.

Если вы признаете, что ваши чувства связаны с потерей, которую вы пережили, подумайте о том, чтобы дать себе время и пространство, чтобы открыто погоревать. Горе выглядит и ощущается по-разному для всех, и не существует правильных или неправильных способов справиться с ним.

Как только вы признаете свои потери, вы можете пройти через пять стадий горя.

Возможно, потеря связана с тем, что кто-то уходит из вашей жизни физически или эмоционально.

Эдер предложил говорить с собой с состраданием, когда исследуешь эти чувства и прошлый опыт. Например, вы можете сказать: «Было тяжело чувствовать себя таким одиноким» или «Ты прав; тебе нужно было больше любви».

Экономьте время для себя каждый день

Иногда естественно обращаться к определенным событиям или действиям, чтобы не думать о том, что вы чувствуете. Например, вы можете захотеть пойти куда-нибудь с друзьями или провести ночь, играя в видеоигры.

Слайт предлагает вам побороть желание и вместо этого сэкономить время, чтобы побыть с самим собой и заглянуть внутрь себя. По ее словам, это может включать в себя изучение ваших собственных желаний, страхов, надежд и мечтаний.

Поскольку разные виды деятельности подходят разным людям, вы можете обнаружить, что медитация, письмо или упражнения помогают вам переориентироваться.

«Сначала это может показаться неудобным, но чем больше вы будете посвящать время и энергию себе и заботиться о себе, тем меньше будет этих пустых чувств», — сказал Слайт.

Исследуйте свои текущие чувства

Эдер предложил установить таймер на 5 минут и отмечать, что вы чувствуете прямо сейчас.

«Это не должно быть потрясающим, — объяснила она.

Возможно, вы захотите написать «скучно», «отвлекся» или «любопытно». Если вам трудно назвать свои чувства, погуглите «список чувств», предложила она.

Это также может помочь выбрать одну часть вашего тела, например руку или голову. Затем Эдер рекомендовал «сканировать различные категории ощущений, такие как температура, напряжение или движение».

Ежедневное выполнение этих упражнений поможет вам открыть себя для более глубокого и продолжительного самопознания.

Вы можете прочитать больше о соматических упражнениях для снятия беспокойства здесь

Исследуйте свое чувство пустоты

Ведение дневника также может помочь справиться с чувством пустоты, сказал Слайт.

В качестве отправной точки она предложила изучить следующие вопросы:

• Осуждала ли я себя или сравнивала себя с другими?
• Говорю ли я себе позитивные вещи? Или я склонен замечать неудачи или обзывать себя?
• Учитываются ли мои чувства в моих отношениях, или я преуменьшаю свои чувства?
• Активно ли я забочусь о своих физических потребностях и здоровье?
• Обратился ли я к поведению или пристрастиям, чтобы избежать своих чувств?
• Сосредотачиваюсь ли я исключительно на потребностях другого человека или людей?
• Что я пытаюсь доказать или выиграть?
• Виню ли я себя или чувствую себя виноватым в том, что выходит из-под моего контроля?
• Проявляю ли я сострадание, как если бы это был близкий друг или член семьи?
• Утверждаю ли я свои решения и уважаю ли я свое личное мнение?

Общение с другими

Посидев со своими чувствами и изучив их, вы можете найти полезным общение с другими.

Обращение к друзьям или родственникам может помочь вам почувствовать себя лучше, особенно если вы можете поделиться с ними своими чувствами.

Одна из идей состоит в том, чтобы регулярно общаться с близкими через общественные мероприятия, хобби и общие интересы.

Практикуйте уход за собой

Депрессия и горе могут иногда заставлять вас пренебрегать ежедневным уходом за собой. Это не то, чего следует стыдиться, но забота о себе может помочь вам почувствовать себя лучше.

Это может включать в себя основные вещи, такие как питательная пища, достаточный сон и физические упражнения. Голод и усталость иногда могут усугубить негативные чувства.

Подумайте о том, чтобы найти положительные выходы для своих эмоций, например, ведение дневника, новое хобби или творческое занятие.

Осознанность и йога также часто рекомендуются при депрессии и беспокойстве.

Попробуйте 10-минутную тренировку йоги на YouTube или быстрое упражнение по медитации с помощью приложения для осознанности.

Вы также можете ограничить время, которое проводите в социальных сетях. Постепенно это поможет вам чувствовать себя лучше.

Если вы не можете или не хотите, попробуйте напомнить себе, что то, что вы видите на экране, может быть недостижимой целью ни для кого. Вы можете рассматривать это как просмотр научно-фантастического фильма, который интересно смотреть, но он не основан на реальности.

Похвалите себя

Вы делаете все возможное, используя имеющиеся ресурсы.

Даже в детстве некоторые люди находят способы защитить себя от боли. Одним из таких способов может быть подавление чувств. «В таком случае отдайте себе должное за то, что вы нашли решение, которое сработало, когда вы были маленьким и беспомощным», — сказал Эдер.

Похвалите себя за все способы, которые вы придумали, чтобы справиться с событиями в вашей жизни.

Теперь, сказал Эдер, подумай о том, чтобы позволить этим чувствам выйти наружу. «Вам нужно кое-что наверстать. И вам не нужно спешить отказываться от своего старого способа выживания», — добавила она.

Иногда ощущение пустоты может привести к более неприятным мыслям.

Если это ваш случай, сказал Слайт, терапия может помочь. Это может помочь «дать вам возможность принимать собственные решения о том, как реализовать позитивные изменения».

Если вы испытываете симптомы депрессии, не можете нормально функционировать в повседневной жизни или думаете о причинении вреда себе или другим, вам может помочь специалист по психическому здоровью.

Если вы или кто-то из ваших знакомых подумываете о причинении себе вреда, вы не одиноки. Помощь доступна прямо сейчас:

• Позвоните на экстренную горячую линию, например, на Национальную линию спасения от самоубийств по номеру 800-273-8255.
• Отправьте сообщение HOME в службу поддержки Crisis Text Line по номеру 741741.
• Если вы находитесь за пределами США, Befrienders Worldwide перечисляет телефоны доверия в разных странах.

Хотя чувство опустошенности или оцепенения время от времени является естественным, эти чувства могут иногда сохраняться в течение двух недель и более.

Признание того, что вы чувствуете, и разработка нескольких стратегий самопомощи могут помочь. Также желательно обратиться за профессиональной помощью.

«Независимо от того, переживаете ли вы сложные отношения, потери или чувствуете отсутствие цели или смысла, вы достойны жить полноценной и значимой жизнью», — сказал Слайт.

Вот несколько ресурсов, которые помогут сделать первый шаг к улучшению самочувствия:

• Американская психиатрическая ассоциация
• Американская психологическая ассоциация
• Национальный альянс по психическим заболеваниям
• Национальный институт психического здоровья
• Project Air

0017 Группы поддержки GriefShare

Call of The Void | Пустотный крейсер

по

Пустотный крейсер

поддерживается

том Г

том Г
О, черт возьми, да!!!!

Колин М.

Колин М.
Я очень люблю «Wayfarer», и мне стыдно признаться, что я немного забыл, насколько крут Void Cruiser за это время. Ну, теперь я вспомнил, потому что это рвет.

Любимый трек: The Overgrower.

Грег

альбатрос22

длонз

2Funk2Druck

Даз

Маттео Песарези

всемогущий ajax

Вики

djdocshock

Майки

Император Подземелья Рока..

Арне Будчиес

мечта-зло

мета меди

Дсж65

между дорожками

Даниэль Буверартс

робчез

Джастин S

большой*В

ч5рл0у_247

Джаред Кирали

пещера

Хит МакКинли

фунхунд

Богатый — маниакальное разочарование

Госпожа Herne3

Брайан

Альд1

Фреггейт

Дэйв Кавана

Тони Дж. К.

Томас Вольф

Роб Хаммер

Патослоко

пустыня10ангел

Бенш ван Сера

бородатый

mdevita90

Роланд Эдер

Мэтткоуэн666

Лиам Блан

шакабрах71

смерть_цветок

Джим Лентон

карниксинрак

Уильям Криспин

бессонница

Джерри Гизар-младший

Веса Миккола

ба

• Потоковое + Загрузка

  Включает неограниченную потоковую передачу через бесплатное приложение Bandcamp, а также высококачественную загрузку в формате MP3, FLAC и других форматах.

  Можно приобрести с подарочной картой

  €7
  евро
  или больше

• Компакт-диск (CD) + цифровой альбом

  Выходит в ограниченном четырехстраничном дигипаке с обложкой Unexpected Spectre. Выпущен 11 ноября 2022 года на лейбле Argonauta Records.

  Включает неограниченную потоковую передачу Call of The Void
  через бесплатное приложение Bandcamp, а также высококачественную загрузку в форматах MP3, FLAC и других форматах.

  отправляется в течение 4 дней

  €10
  евро
  или больше

• Компакт-диск Call of The Void (дигипак), цифровой альбом и высококачественная футболка Gildan Heavy Cotton с логотипом Void Cruiser

  Включает неограниченную потоковую передачу Call of The Void
  через бесплатное приложение Bandcamp, а также высококачественную загрузку в форматах MP3, FLAC и других форматах.

  отправляется в течение 4 дней

  €25
  евро
  или больше

• Футболка/рубашка

  Высококачественная футболка из плотного хлопка Gildan с логотипом Void Cruiser

  отправляется в течение 4 дней

  €17
  евро
  или больше

• Полная цифровая дискография

  Получите все 4 выпуска Void Cruiser , доступные на Bandcamp, и сохраните 25% .

  Включает неограниченное потоковое вещание через бесплатное приложение Bandcamp, а также высококачественные загрузки

  Зов Пустоты,

  ПУТНИК,

  Превышение моего приветствия,

  и EP Motherload.

  , и , .

  Можно приобрести с подарочной картой

  €12,75
  евро
  или больше

  (

  СКИДКА 25% )

	1.	Хвост дракона 05:34	слова	купить трек
	Да, я совершал эту ошибку раньше И я сделаю это снова навечно, если смогу Потому что мне это нравится, поэтому пригласите его Я могу, и я буду, и я собираюсь сделать это снова И падать Влюбляться И с этой высоты Удар убьет меня так чертовски сильно, когда я упаду на пол Но я хочу больше Заполни эту дыру, коснись моей души, принеси ее. Воздействие убьет меня Что это за болезнь? Я невежественный, потому что я родился Я всегда был таким мазохистом Мне нужно чувствовать каждый поцелуй Все иглы и булавки, испытайте все это Я хочу увидеть все это И падать Влюбляться И с этой высоты Удар убьет меня так чертовски сильно, когда я упаду на землю Но я хочу больше Заполни эту дыру, коснись моей души, принеси ее. Воздействие убьет меня я всегда получаю то, что я хочу Даже когда кажется, что на меня идет дождь
	2.	Заросший 06:12	слова	купить трек
	Я встретил этого бесстрашного человека Кто знал свой путь по всему миру Щелчком пальцев Он мог подчинить своей воле любого, взрослого мужчину или девушку. Когда я пытался изучить уловки торговли Он тайно втащил меня в опасность Когда меня одолел страх Он казался почти услужливым незнакомцем Бьюсь об заклад, вы хотите новый мешок денег Держу пари, у тебя совершенно новая сделка Держу пари, у тебя в кармане пистолет Бьюсь об заклад, вы хотите новый горшок с медом Бьюсь об заклад, у вас есть грандиозная новая схема Бьюсь об заклад, у тебя есть пистолет в кармане Но ты не получишь от меня дерьмо Когда он показал мне свое королевство Я начал соединять точки В роли трагического волшебника Он был не чем иным, как захватывающим Решимость, с которой Он войдет в твой мир как брат И медленно перенастроить свой разум пока ты не сможешь отличить одну руку от другой Он заставил меня почувствовать, что проложил путь Что-то выдало правду Вся сила была во мне Без хозяина ты перестанешь быть Теперь пришло время столы повернулись Я внимательно наблюдал за тобой, и я узнал Ты сорняк, который я косил Ты пиявка, переросток Введи меня в опасность Затем притворитесь полезным незнакомцем Пожать руку трясущемуся мужчине Следуй за мной на вечеринку Давайте начнем эту чертову вещь Ночь, которую ты не скоро забудешь Мне нравится, как ты меня недооцениваешь Бьюсь об заклад, вы хотите новый мешок денег Держу пари, у тебя совершенно новая сделка Держу пари, у тебя в кармане пистолет Бьюсь об заклад, вы хотите новый горшок с медом Бьюсь об заклад, у вас есть грандиозная новая схема Бьюсь об заклад, у тебя есть пистолет в кармане Соси это, ты не получишь от меня дерьмо
	3.	Счастье 06:51	слова	купить трек
	Та же старая миссия Новое издание Совершенно новая стена вокруг вас Жажда сострадания Но это не в моде Депрессия выглядит лучше на тебе Какой у тебя угол Теплый гнев Ваш ум не работает на вас Где твой дьявол Нашел свой уровень Я не знаю, что это слово для вас Будьте осторожны Дружелюбных незнакомцев и собратьев Будьте особенно осторожны Из тех, кто пытается протянуть руку Имейте некоторую гордость Спрячьте себя внутри Вы все еще можете предотвратить это Вы можете спасти себя от счастья Из всех мест Ад кажется самым безопасным Облака кажутся темнее отсюда Любовь, достойная убийства Самореализующийся Больше несчастья и страха Катастрофический Гигантский скачок логики Внезапно все ясно Лучше быть осторожным Дружелюбных незнакомцев и собратьев Будьте особенно осторожны Из тех, кто пытается протянуть руку Имейте некоторую гордость Спрячьте себя внутри Вы все еще можете предотвратить это Спаси себя от счастья
	4.	Горе 07:02	слова	купить трек
	Милый дьяволенок украл мое сердце Эта женщина — орудие пытки Позвольте мне исправить ваши сломанные части Быть с тобой — это все, что я хочу Я мастер этого дела Я могу принять тепло Девушка, вы знаете, это мое варенье Я родился из этого ритма горе мне Я не думаю, что наша встреча была случайностью Мы встречались друг с другом много жизней назад Я знаю все движения этого вот танца Я до сих пор помню, как идет история Я опытен с вашим типом Я могу сделать тебя правым Я могу сделать тебя целым Как раз перед тем, как ты уйдешь горе мне Когда она так идеально идет в ногу Когда мои слезы не остановят ее сжигание меня горе мне
	5.	Спать зимой 04:11	слова	купить трек
	я носил Болезнь, высасывающая душу Это называется перфекционизм Внутренний голос преследует меня «Ты никогда не будешь достаточно хорош» «Можно сразу сдаться» Я хочу дать этот крест Для кого-то еще, чтобы нести Я хочу спать всю зиму Я признаю, что даже не хочу знать, что это мне принесет. Был там уже много раз, и вес всегда тяжелый я сидел В углу клуба совсем один Как голодное сердце В ожидании, когда кто-нибудь проглотит Дай мне что-нибудь вообще Просто иметь это и держать его Я думаю обо всем драгоценном времени Что я спал Но я хочу спать в будущем Я признаю, что даже не хочу знать, что это мне принесет. Был там уже много раз и вес всегда тяжелый
	6.	Мудрецы 07:01	слова	купить трек
	Я почувствовал запах цветов в райском саду Иссох, когда анимация остановилась в подвешенном состоянии Впал в отчаяние, когда был только я Удивлен, что оказался по эту сторону экрана И я плакал о моей матери Родился из удовольствия Положите сюда, чтобы страдать И я знаю Что эта ярость Только делает меня намного слабее И я знаю Мудрецы Гораздо мудрее мужчин Сошли с ума Да, я знаю Поистине я знаю Гораздо мудрее мужчин Сошли с ума Я видел конец света, каким мы его знаем Медленно истощая его, он продолжал повторять Я последний вздох выдохнул из легких О моем собственном умирающем я, когда я поднялся к потолку И я кричал кровавое убийство Вы сборище изгоев и лжецов, дезертиров Мне никто не поверил Я слышу зов пустоты Пожалуйста, не отпускай меня
	7.	Пария 05:28	слова	купить трек
	Этот карточный домик обязательно разлетится по полу Землетрясение скоро прибудет, я уверен С праведного пути я далеко сбился Одна нога в могиле и обе руки на стене Как далеко вы можете упасть? Он дышит мне в спину Это тыкает мне в глаза Годы снисходительности Запутался в паутине лжи Но так или иначе Справедливость восторжествует Так или иначе Я получу то, что заслуживаю Мой разум разделен между хозяином и рабом Эта работа требует, чтобы вы были безумны Я пишу это письмо из тюремного блока номер восемь Когда я выйду, я вернусь к своим старым привычкам Сразу Слишком поздно Он дышит мне в спину Это тыкает мне в глаза Годы снисходительности Запутался в паутине лжи Но так или иначе Справедливость восторжествует Так или иначе Я получу то, что заслуживаю Я мечтаю о процветании Не чувствую безопасности И хотя мое сердце хорошо Мой разум — темный, темный район Я заключил сделку с дьяволом И я не рекомендую это Но если вы уверены, что это то, что вы хотите Я могу показать вам, с чего начать Показать вам, с чего начать я дышу тебе в шею я ткнул тебя в глаз Годы добрых намерений Элегантная продуманная ложь Так или иначе Справедливость восторжествует Так или иначе Я возьму то, что, черт возьми, заслуживаю Я не боюсь О нет, черт возьми, дай мне это Давай Я возьму то, что заслуживаю
	8.	Когда притягивает гравитация 06:39	слова	купить трек
	История о тебе и мне То, что я прошел так много раз Все еще кажется, что это происходит Хотя все кончено Так сильно упал в эту дыру Идеальная темная, темная ночь моей души Я должен отказаться от контроля Чтобы найти дорогу домой Так что я просто дышу в тишине Глядя в бездну Вот и я начинаю видеть Бездна смотрит прямо на меня Мои ноги касаются земли И моя душа жаждет исцеления Это не вопрос веры Но один из верующих Я приглашаю свою тень Хотите разрешить для приветствия И поймать этот момент я знаю Что мое время здесь мимолетно Так что я просто дышу в тишине Глядя в бездну Вот и я начинаю видеть Бездна смотрит прямо на меня И вот, и вот Общая длина этого повествования Предопределение моих направлений Точное расстояние между Свет и тьма во мне я должен отпустить я должен отпустить Перейти

about

Зов Пустоты об обретении надежды через ужас в надвигающейся сущности, называемой существованием. Он говорит о любви, о глубокой печали и облегчении, которые сосуществуют с отпусканием при выходе за пределы себя в бесконечность.

Новое определение группы во всех измерениях. Узнаваемые элементы группы, такие как меланхоличные мелодии, мягкий, но мощный вокал и толстая, но заводная фуззовая стена, все еще присутствуют, но с новым чувством ко всему этому. Call of The Void — это обильная подача мрачного, но заводного звукового разглагольствования и траура.

кредитов

выпущен 11 ноября 2022 г.

Вокал: Сантери Сало

Гитары: Вили Сало

Гитары: Антти Коски-Лаулая

Бас: Ласси Тяхтинен

Барабаны: Теему Рантанен

Продюсер Void Cruiser с Яакко Эскелиненом

Запись и сведение Яакко Эскелинена в Soundwell Studio, Эспоо, Финляндия

Мастеринг: Алан Душес, West West Side Music, Нью-Йорк

Обложка альбома Unexpected Spectre

Выпущено Argonauta Records

лицензия

все права защищены

теги

теги

камень

альтернативный рок

пустынная скала

пушок

пост-металл

шугейз

космический металл

стоунер рок

Хельсинки

около

Пустотный крейсер
Хельсинки, Финляндия

Соник блуждает в мрачных мыслях с 2011 года.

Заказы: [email protected]

1. Facebook

контакт / помощь

Контактный крейсер пустоты

Потоковая передача и
Справка по загрузке

Активировать код

Пожаловаться на этот альбом или аккаунт

Виктор Франкл | Счастье и смысл |Погоня за счастьем

Стремление найти смысл жизни является основной мотивационной силой человека   ~Виктор Франкл ~

История Франкла

9 Невролог Виктор Эмиль Франкл (19) , психиатр и переживший Холокост, посвятил свою жизнь изучению, пониманию и продвижению «смысла».

Его знаменитая книга Человек в поисках смысла рассказывает историю о том, как он пережил Холокост, найдя личный смысл в этом опыте, который дал ему волю пережить его. Позже он основал новую школу экзистенциальной терапии, названную логотерапией, основанную на предпосылке, что основным мотиватором жизни человека является «воля к смыслу», даже в самых трудных обстоятельствах.

Франкл указал на исследования, указывающие на сильную связь между «бессмысленностью» и преступным поведением, зависимостями и депрессией. Без смысла люди заполняют пустоту гедонистическими удовольствиями, властью, материализмом, ненавистью, скукой или невротическими навязчивыми идеями и принуждениями. Некоторые могут также стремиться к сверхсмыслу, высшему смыслу жизни, духовному виду смысла, который зависит исключительно от высшей силы, находящейся вне личного или внешнего контроля.

» Человеку на самом деле нужно не состояние покоя, а стремление и борьба за какую-то достойную его цель. Ему нужна не разрядка напряжения любой ценой, а зов потенциального смысла, ожидающего своего исполнения. »

Виктор Франкл был австрийским неврологом и психологом, основавшим то, что он назвал областью «Логотерапии», получившей название «Третьей венской школы психологии» (вслед за Фрейдом и Альдером). Логотерапия развивалась благодаря личному опыту Франкла в нацистском концентрационном лагере Терезиенштадт. Годы, проведенные там, глубоко повлияли на его понимание действительности и смысла человеческой жизни. В его самой популярной книге «Человек в поисках смысла» рассказывается о его опыте в лагере, а также о развитии логотерапии. Во время своего пребывания там он обнаружил, что окружающие его люди, которые не потеряли чувство цели и смысла жизни, смогли выжить намного дольше, чем те, кто сбился с пути. Уильям Джеймс назвал бы это событие, изменившее жизнь, «кризисом смысла».

Логотерапия

В книге «Воля к смыслу» Франкл отмечает, что «цель логотерапии — раскрыть волю к смыслу жизни». Он обнаружил, что чаще всего люди размышляли о смысле жизни, когда для Франкла совершенно ясно, что «сама жизнь задает вопросы человеку». Как это ни парадоксально, отказываясь от желания иметь «свободу от», мы получаем «свободу для» принятия «решения» своей уникальной и единственной жизненной задачи (Франкл, 1988, с. 16).

Логотерапия развивалась в контексте крайнего страдания, депрессии и печали, и поэтому неудивительно, что Франкл фокусируется на выходе из этих вещей. Его опыт показал ему, что жизнь может быть значимой и полноценной даже несмотря на самые суровые обстоятельства. С другой стороны, он также предостерегает от погони за гедонистическими удовольствиями из-за их тенденции отвлекать людей от поиска смысла жизни.

Значение

Только тогда, когда эмоции работают с точки зрения ценностей, человек может чувствовать чистую радость (Frankl 1986, стр. 40).

В погоне за смыслом Франкл рекомендует три разных вида опыта : через поступки, переживание ценностей через какое-то средство (красота через искусство, любовь через отношения и т. д.) или страдание. В то время как третье не обязательно связано с отсутствием первых двух, в рамках мысли Франкла страдание стало возможностью найти смысл и испытать ценности в жизни в отсутствие двух других возможностей (Frankl 19). 92, с. 118).

Хотя для Франкла радость никогда не могла быть самоцелью, она была важным побочным продуктом поиска смысла жизни. Он указывает на исследования, в которых заметна разница в продолжительности жизни между «дрессированными, поставленными задачами животными», т. е. животными, имеющими цель, и «незадачливыми, безработными животными». И все же недостаточно просто иметь что-то делать, важен скорее «способ выполнения работы» (Франкл, 1986, с. 125)

Ответственность

Человеческая свобода — это не свобода от, а свобода для (Frankl 1988, стр. 16).

Как упоминалось выше, Франкл рассматривает нашу способность реагировать на жизнь и нести ответственность перед ней как главный фактор в обретении смысла и, следовательно, реализации в жизни. Фактически, он считал ответственность «сущностью существования» (Frankl 1992, 114). Он считал, что люди не просто продукт наследственности и окружающей среды и что они способны принимать решения и брать на себя ответственность за свою жизнь. Именно этот «третий элемент» решения и есть то, что, по мнению Франкла, сделало образование таким важным; он чувствовал, что образование должно быть образованием, направленным на способность принимать решения, брать на себя ответственность, а затем становиться свободным быть тем человеком, которым вы решили быть (Франкл 19).86, с. ХХV).

Индивидуальность

Франкл осторожно заявляет, что у него нет универсального ответа на вопрос о смысле жизни. Его уважение к человеческой индивидуальности и уникальной личности, цели и страстям каждого человека не позволяет ему поступать иначе. И поэтому он побуждает людей отвечать жизни и находить свой неповторимый смысл жизни. На вопрос, как это можно сделать, он цитирует Гёте: «Как научиться познавать самих себя? Не отражением, а действием. Постарайся исполнить свой долг, и ты скоро узнаешь, кто ты. Но каков твой долг? Требования каждого дня». Цитируя это, он указывает на важность, придаваемую индивидууму, выполняющему работу, и способу выполнения работы, а не самой работе или задаче (Frankl 19). 86, с. 56).

Техники

Логотерапия Франкла использует несколько техник для улучшения качества жизни. Во-первых, это концепция парадоксального намерения, когда терапевт побуждает пациента сделать намерение или пожелать, хотя бы на секунду, именно того, чего он боится. Это особенно полезно при обсессивно-компульсивных и фобических состояниях, а также в случаях лежащей в основе предвосхищающей тревоги.

Случай вспотевшего доктора

У молодого врача была сильная гидрофобия. Однажды, встретив своего начальника на улице, когда он протягивал ему руку для приветствия, он заметил, что вспотел сильнее обычного. В следующий раз, оказавшись в похожей ситуации, он ожидал, что снова вспотеет, и эта упреждающая тревога спровоцировала обильное потоотделение. Это был порочный круг… Мы посоветовали нашему пациенту, в случае, если его предвосхищающая тревога повторится, принять решение сознательно показать людям, с которыми он столкнулся в то время, насколько сильно он действительно может потеть. Неделю спустя он вернулся, чтобы сообщить, что всякий раз, когда он встречал кого-то, кто вызывал у него тревогу, он говорил себе: «Я только немного потел раньше, а теперь вылью по крайней мере десять литров!» К чему привело это парадоксальное решение? После четырехлетнего страдания от фобии он смог быстро, всего за один сеанс, избавиться от нее навсегда. (Франкл, 19 лет67)

Дерефлексия

Другая техника — это дерефлексия, с помощью которой терапевт отвлекает пациентов от их проблем к чему-то другому значимому в мире. Возможно, наиболее широко известное его использование связано с сексуальной дисфункцией, поскольку чем больше человек думает о потенции во время полового акта, тем меньше вероятность того, что он сможет ее достичь.

Ниже приводится стенограмма совета Франкла Анне, 19-летней студентке художественного факультета, у которой проявляются тяжелые симптомы начальной шизофрении. Она считает себя запутавшейся и просит о помощи.

Пациент: Что происходит со мной?

Франкл: Не зацикливайтесь на себе. Не вникайте в источник своих проблем. Оставьте это нам, врачам. Мы будем направлять и пилотировать вас через кризис. Ну разве вас не манит цель – скажем, художественное задание?

Пациент : Но это внутреннее смятение….

Франкл: Не наблюдай за своей внутренней суматохой, но обрати свой взор к тому, что тебя ждет. Важно не то, что таится в глубине, а то, что ждет в будущем, ждет, чтобы вы реализовали его…

Пациент: Но в чем причина моей болезни?

Франкл: Не зацикливайтесь на таких вопросах. Каким бы ни был патологический процесс, лежащий в основе вашего душевного недуга, мы вас вылечим. Поэтому не беспокойтесь о странных чувствах, преследующих вас. Игнорируйте их, пока мы не заставим вас избавиться от них. Не смотрите их. Не боритесь с ними. Представьте себе, есть с десяток великих вещей, произведений, которые ждут, чтобы их создала Анна, и нет никого, кто мог бы добиться и осуществить это, кроме Анны. Никто не мог заменить ее в этом задании. Они будут твоими творениями, и если ты их не сотворишь, то они останутся несозданными навеки…

Пациент: Доктор, я верю в то, что вы говорите. Это сообщение, которое делает меня счастливым.

Распознавание смысла

Наконец, логотерапевт пытается расширить способность пациента различать смысл по крайней мере тремя способами: творчески, эмпирически и установочно.

а) Значение через творческие ценности

Франкл пишет, что «Роль логотерапевта состоит в расширении и расширении поля зрения пациента, так что весь спектр значений и ценностей становится для него осознанным и видимым». Основным источником смысла является ценность всего, что мы создаем, достигаем и выполняем.

б) Значение через эмпирические ценности

Франкл пишет: «Давайте спросим альпиниста, который видел альпийский закат и настолько тронут великолепием природы, что чувствует, как холодок пробегает по его позвоночнику, – давайте спросим его, после такого опыта его жизнь снова может показаться совершенно бессмысленной» (Frankl, 1965).

c) Значение через установочные ценности

Франкл утверждал, что у нас всегда есть свобода найти смысл через осмысленные установки даже в кажущихся бессмысленными ситуациях. Например, пожилому депрессивному больному, который не смог пережить потерю жены, помог следующий разговор с Франкл:0003

Франкл спросил: «Что случилось бы, если бы ты умер первым, и твоей жене пришлось бы тебя пережить».

«О, — ответила больная, — для нее это было бы ужасно; как бы она страдала!

Франкл продолжал: «Вы видите, что она избавлена ​​от таких страданий; и это вы избавили ее от этих страданий; но теперь вы должны заплатить за это, пережив ее и оплакивая ее». Мужчина не сказал ни слова, но пожал Франклу руку и спокойно вышел из кабинета (Франкл, 19 лет).92).

Заключение

Удивительная стойкость Франкла в условиях крайнего страдания и печали говорит о том, как его теории могли помочь ему и окружающим. Поскольку тревожный уровень самоубийств и депрессии среди молодых подростков и взрослых в Соединенных Штатах сохраняется, его призыв ответить на зов жизни с помощью логотерапии может стать многообещающим ресурсом.

Гордость и предубеждение: Глава 58

Вместо того, чтобы получить такое письмо с извинениями от своего друга, чего Элизабет почти ожидала от мистера Бингли, он смог взять Дарси с собой в Лонгборн до того, как прошло много дней после того, как леди Кэтрин посещать. Джентльмены прибыли рано; и, прежде чем миссис Беннет успела сообщить ему, что они видели его тетку, перед которой ее дочь на мгновение испугалась, Бингли, который хотел побыть наедине с Джейн, предложил им уйти. Это было согласовано. Миссис Беннет не имела привычки ходить пешком; У Мэри никогда не было свободного времени; но остальные пятеро отправились вместе. Однако Бингли и Джейн вскоре позволили остальным опередить их. Они отстали, а Элизабет, Китти и Дарси должны были развлекать друг друга. И тот, и другой говорили очень мало; Кити слишком боялась его, чтобы говорить; Элизабет втайне приняла отчаянное решение; и, возможно, он мог бы делать то же самое.

Они пошли к Лукасам, потому что Китти хотела позвать Марию; а так как Элизабет не видела повода для всеобщего беспокойства, то, когда Китти ушла от них, она смело отправилась с ним наедине. Теперь пришло время исполнить ее решение, и, хотя ее мужество было велико, она сразу же сказала:

«Мистер Дарси, я очень эгоистичное создание, и ради облегчения моих собственных чувств, не беспокойтесь, как сильно я могу ранить вашу. Я не могу больше не благодарить вас за вашу беспримерную доброту к моей бедной сестре. С тех пор, как я узнал об этом, я очень хотел признаться вам, как благодарно я это чувствую. известно остальной части моей семьи, я не должен был бы просто выразить свою благодарность».

— Мне очень жаль, очень жаль, — ответил Дарси тоном удивления и волнения, — что вы когда-либо были проинформированы о том, что в ошибочном свете могло вызвать у вас беспокойство. Я не думал, что миссис Гардинер было так мало, чтобы доверять».

«Вы не должны винить мою тетю. Легкомыслие Лидии впервые выдало мне, что вы были заинтересованы в этом деле, и, конечно, я не мог успокоиться, пока не узнал подробностей. Позвольте мне снова и снова благодарить вас, в имя всей моей семьи, за то великодушное сострадание, которое побудило вас взять на себя столько хлопот и перенести столько унижений ради их обнаружения».

«Если вы будете  благодарить меня, — ответил он, — пусть это будет только для вас одного. Чтобы желание подарить вам счастье могло добавить силы к другим побуждениям, которые вели меня, я не буду отрицать. Но ваша семья ничего мне не должна. Как бы я их ни уважала, думаю, я думала только о вас ».

Элизабет была слишком смущена, чтобы сказать хоть слово. После короткой паузы ее спутник добавил: «Вы слишком великодушны, чтобы шутить со мной. Если ваши чувства все еще такие же, как в апреле прошлого года, скажите мне об этом немедленно».0071 Мои  привязанности и пожелания неизменны, но одно ваше слово навсегда заставит меня замолчать по этому поводу». хотя и не очень бегло, но дал ему понять, что ее чувства претерпели такую ​​существенную перемену со времени, о котором он говорил, что заставила ее с благодарностью и удовольствием принять его нынешние заверения. он, вероятно, никогда раньше не чувствовал, и выразился по этому поводу так разумно и так горячо, как только можно предположить, что яростно влюбленный человек. Если бы Элизабет могла встретиться с ним взглядом, она могла восторг, разлитый по его лицу, шел ему, но, хотя она не могла смотреть, она могла слушать, и он рассказал ей о своих чувствах, которые, доказывая, как она важна для него, заставляли его привязанность с каждой минутой усиливаться. е ценный.

Они шли, не зная, в каком направлении. Слишком многое нужно было обдумать, почувствовать и сказать, чтобы обращать внимание на любые другие объекты. Вскоре она узнала, что своим нынешним добрым пониманием они обязаны усилиям его тетушки, которая навестила его по возвращении через Лондон и рассказала там о своем путешествии в Лонгборн, его мотивах и сути разговора с Элизабет; подчеркнуто останавливаясь на каждом выражении последнего, которое, по мнению ее светлости, особенно указывало на ее извращенность и самоуверенность; в убеждении, что такие отношения должны помочь ей добиться того обещания от племянника, которое она отказалась дать. Но, к несчастью для ее милости, эффект был прямо противоположный.

— Это научило меня надеяться, — сказал он, — а раньше я почти никогда не позволял себе надеяться. Я достаточно знал о вашем расположении, чтобы быть уверенным, что, если бы вы решительно и бесповоротно решили против меня, вы бы признали это леди Кэтрин, откровенно и открыто».

Элизабет покраснела и рассмеялась, когда она ответила: «Да, вы знаете достаточно о моей откровенности, чтобы поверить, что я способна что . После того, как я так отвратительно оскорбляла вас в лицо, я без колебаний оскорбляла вас перед всеми вашими родственниками. »

«Что вы сказали обо мне такого, чего я не заслужил? Ибо, хотя ваши обвинения были необоснованными, основанными на ошибочных предпосылках, мое поведение по отношению к вам в то время заслуживало строжайшего порицания. Это было непростительно. Я не могу думай об этом без отвращения».

«Мы не будем ссориться из-за большей доли вины, приложенной к тому вечеру», сказала Элизабет. «Поведение ни одного из них, если его тщательно изучить, не будет безупречным, но с тех пор мы оба, я надеюсь, улучшили свою вежливость».

«Я не могу так легко примириться с собой. Воспоминание о том, что я тогда сказал, о моем поведении, моих манерах, моих выражениях во время всего этого, теперь и уже много месяцев невыразимо мучительно для меня. Ваш Упрек, столь хорошо примененный, я никогда не забуду: «Если бы вы вели себя более джентльменски». Это были ваши слова. Вы не знаете, вы едва можете себе представить, как они мучили меня, хотя, признаюсь, прошло некоторое время, прежде чем я был достаточно разумен, чтобы допустить их правосудие.

«Конечно, я был далек от того, чтобы ожидать, что они произведут такое сильное впечатление. У меня не было ни малейшего представления о том, что они когда-либо ощущались подобным образом.»

«Я легко могу в это поверить. Тогда вы думали, что я лишен всякого подобающего чувства, я уверен, что так и было. Я никогда не забуду поворот вашего лица, когда вы сказали, что я не мог бы обращаться к вам каким-либо образом, что побудит тебя принять меня».

«О! Не повторяйте того, что я тогда сказал. Эти воспоминания совсем не годятся. Уверяю вас, что я уже давно от всей души стыжусь этого.»

Дарси упомянул его письмо. «Неужели это, — сказал он, — вскоре заставило вас думать обо мне лучше? Вы, читая это, отдали должное его содержанию?»

Она объяснила, как это на нее подействовало и как постепенно все ее прежние предубеждения исчезли.

— Я знал, — сказал он, — что то, что я написал, должно причинить вам боль, но это было необходимо. Надеюсь, вы уничтожили письмо. сила чтения снова. Я могу вспомнить некоторые выражения, которые могли бы справедливо заставить вас ненавидеть меня «.

«Письмо, безусловно, будет сожжено, если вы считаете, что оно необходимо для сохранения моего уважения; но, хотя у нас обоих есть основания полагать, что мое мнение не совсем неизменно, надеюсь, его не так легко изменить, как это подразумевает».

— Когда я писал это письмо, — ответил Дарси, — я считал себя совершенно спокойным и хладнокровным, но с тех пор я убежден, что оно было написано в ужасном ожесточении духа.

«Письмо, может быть, и началось с горечи, но не кончилось так. Прощание есть само милосердие. Но не думай больше о письме. Чувства того, кто его написал, и того, кто его получил, теперь настолько сильно отличались от того, чем они были тогда, что все неприятные обстоятельства, сопутствующие этому, должны быть забыты. Вы должны изучить кое-что из моей философии. Думайте только о прошлом, поскольку воспоминание о нем доставляет вам удовольствие ».

«Я не могу отдать вам должное ни за какую подобную философию. Ваши ретроспективы должны быть настолько безупречны, чтобы довольство, проистекающее из них, было не философским, а, что гораздо лучше, невинным. Но со мной, это не так. Будут мешать болезненные воспоминания, от которых нельзя и не следует отталкивать. Я всю жизнь был эгоистичным существом, на деле, хотя и не в принципе. В детстве меня учили тому, что правильно, но я меня не научили справляться с моим характером.Мне дали хорошие принципы, но оставили следовать им в гордыне и тщеславии. К сожалению единственный сын (много лет единственный ребенок), я был избалован родителями, которые хоть и сами были хорошими( мой отец, в особенности, все, что было доброжелательным и любезным), позволял, поощрял, почти учил меня быть эгоистичным и властным, не заботиться ни о ком, кроме моего собственного семейного круга, думать низко обо всем остальном мире, желать во что бы то ни стало. меньше всего думать снисходительно об их смысле и достоинстве по сравнению с моими собственными. было с восьми до восьми и двадцати; и таким я мог бы быть до сих пор, если бы не вы, дражайшая, прелестнейшая Элизабет! Чего я тебе только не должен! Вы преподали мне урок, поначалу действительно трудный, но весьма полезный. Вы меня должным образом унижали. Я пришел к вам, не сомневаясь в своем приеме. Вы показали мне, насколько недостаточны все мои притязания на то, чтобы угодить женщине, достойной этого удовольствия».0003

«Тогда ты убедил себя, что я должен?»

«Действительно, я был. Что вы подумаете о моем тщеславии? Я думал, что вы желаете, ожидая моих адресов. »

«Должно быть, мои манеры были плохими, но не намеренно, уверяю вас. Я никогда не хотел вас обманывать, но мой дух часто мог ввести меня в заблуждение. Как вы, должно быть, ненавидели меня после  в тот  вечер?»

«Ненавижу тебя! Возможно, сначала я был зол, но вскоре мой гнев принял правильное направление.»

«Я почти боюсь спросить, что вы думали обо мне, когда мы встретились в Пемберли. Вы обвинили меня в том, что я пришел?»

«Нет, я ничего не почувствовал, кроме удивления.»

«Ваше удивление не может быть больше, чем мое  в том, что вы меня заметили. Моя совесть подсказывала мне, что я не заслуживаю чрезвычайной вежливости, и, признаюсь, я не ожидал получить больше , чем положено.»

— Значит, моя цель, — ответил Дарси, — состояла в том, чтобы показать вам всеми возможными способами вежливости, что я не настолько скуп, чтобы обижаться на прошлое, и я надеялся получить ваше прощение, уменьшить ваше дурное мнение, тем, что позволил вам увидеть, что ваши упреки были приняты во внимание. Как скоро появились другие пожелания, я едва ли могу сказать, но я думаю, что примерно через полчаса после того, как я вас увидел ».

Затем он рассказал ей о восторге Джорджианы от ее знакомства и о ее разочаровании по поводу его внезапного прерывания; что, естественно, привело к причине этого перерыва, она вскоре узнала, что его решение следовать за ней из Дербишира в поисках ее сестры было сформировано до того, как он покинул гостиницу, и что его серьезность и задумчивость там возникли не из-за каких-либо других борений, кроме того, что такая цель должна понимать.

Она еще раз выразила свою благодарность, но это была слишком болезненная тема для каждого, чтобы останавливаться на ней дальше.

Неторопливо пройдя несколько миль и будучи слишком занятыми, чтобы что-либо знать об этом, они наконец обнаружили, взглянув на свои часы, что пора быть дома.

«Что могло стать с мистером Бингли и Джейн!» было чудо, которое представило обсуждение их дел. Дарси была в восторге от их помолвки; его друг дал ему самую раннюю информацию об этом.

«Должен спросить, были ли вы удивлены?» — сказала Элизабет.

«Вовсе нет. Когда я уезжал, я чувствовал, что это скоро произойдет.»

«То есть вы дали свое разрешение. Я так и предполагал.» И хотя он воскликнул, услышав этот термин, она обнаружила, что так оно и было.

«Вечером перед моим отъездом в Лондон,» сказал он, «я сделал ему признание, которое, я думаю, я должен был сделать давно. Я рассказал ему обо всем, что произошло, чтобы заставить мое прежнее вмешательство в его дела были нелепы и дерзки. Его удивление было велико. У него никогда не было ни малейшего подозрения. Более того, я сказал ему, что считаю себя ошибочным, предполагая, как я сделал это раньше, что ваша сестра безразлична к нему, и как я легко мог видеть, что его привязанность к ней не ослабевала, я не сомневался в их совместном счастье».

Элизабет не могла не улыбнуться его легкой манере направлять своего друга.

«Ты говорил по собственному наблюдению,» сказала она, «когда ты сказал ему, что моя сестра любит его, или просто из моих сведений прошлой весной?»

«От первого. Я пристально наблюдал за ней во время двух последних визитов сюда, и я был убежден в ее привязанности.»

«И ваша уверенность в этом, я полагаю, произвела на него немедленное убеждение.»

Так и было. Бингли непритворно скромен. Его застенчивость не позволяла ему полагаться на собственные суждения в столь важном деле, но его доверие к моим облегчало все. Я был вынужден признаться в одной вещи, которая на какое-то время «, и небезосновательно, обидел его. Я не мог позволить себе скрыть, что ваша сестра была в городе три месяца прошлой зимой, что я знала об этом и нарочно скрывала от него. Он был зол. Но его гнев, я убедил, не продержался дольше, чем у него остались какие-либо сомнения в чувствах вашей сестры. Теперь он сердечно простил меня «.

Элизабет очень хотелось отметить, что мистер Бингли был самым очаровательным другом; так легко управляемый, что его ценность была неоценима; но она проверила себя. Она вспомнила, что он еще не научился смеяться над собой, а начинать было слишком рано. В предвкушении счастья Бингли, которое, разумеется, должно было быть ниже его собственного, он продолжал разговор, пока они не дошли до дома. В зале они расстались.

Стена отчуждения: как отпустить своих взрослых детей

У некоторых из нас, мам, есть проблема с нашей привязанностью к нашим детям, до такой степени, что связь может стать нездоровой.

Можем ли мы любить наших детей, но не позволять их выбору или поведению сводить нас с ума? Действительно ли некоторая отстраненность — хорошая идея?

Сама мысль об отделении от человека может показаться пугающей. Но есть ли способ практиковать здоровую непривязанность?

Другой способ думать об этом таков: когда мы живем обособленно, мы не возводим стену между собой и другими. Вместо этого мы изучаем наши собственные ожидания и зависимости.

Имея это в виду, мы более свободны в любви к другому человеку, потому что внимание смещается на него, а не только на нас.

С нашими взрослыми детьми, хотя мы любим их безоговорочно, мы стараемся удовлетворить неудовлетворенные в себе потребности:

• Наша потребность быть нужными.
• Наше желание взрастить кого-то.
• Наше желание видеть, что наша работа и любовь производят эффект – ребенок, который любит нас в ответ.

Что мы часто делаем, так это мысленно представляем себе нашего ребенка и то, как он будет удовлетворять эти потребности и желания для нас. Что происходит, когда этот ребенок отвергает нас? В моем случае, как и в случае многих других мам, мы совершенно сходим с ума!

Когда мы «хорошие матери», мы начинаем определять себя по материнству. Хотя это может быть положительным моментом и может побудить нас ответственно выполнять свою роль, полностью приняв это определение, мы можем забыть обо всех других аспектах «я». закончилось, что осталось от «нас»?

Имея дело с отчужденными детьми, мы по-прежнему склонны заглядывать внутрь себя. Мы спрашиваем себя, что мы сделали не так. Мы зацикливаемся на каждом взаимодействии и задаемся вопросом, могли ли мы отреагировать по-другому.

Прочтите, КАК РАЗВОДИТЬСЯ С ВЗРОСЛЫМИ ДЕТЬМИ И ВОССТАНОВИТЬ СВОЕ ЗУМИЕ.

Этот защитник в понедельник утром пренебрегает некоторыми основными фактами о людях:

Вы не можете контролировать других людей

Мы, безусловно, имеем влияние на наших детей, но мы не лепим их, как глину. Когда они не получаются так, как мы планировали, мы пренебрегаем этой фундаментальной истиной.

Вы не можете полагаться на своих детей в своем счастье

Мы, возможно, заглянули в свои золотые годы и увидели себя в окружении любящих внуков. При этом игнорируется еще одна фундаментальная истина: люди меняются. Если мы полагаемся на других людей для нашего счастья, мы можем быть разочарованы.

Источником моей радости и счастья является внутренняя работа, не зависящая от действий других.

Ваша пустота принадлежит вам, чтобы заполнить ее

Ваши взрослые дети существуют не только для того, чтобы заполнить пустоту ваших неудовлетворенных потребностей. Нужны ли вам для счастья любовь и восхищение детей и внуков? Возможно, удовлетворение собственных потребностей путем достаточной любви к себе принесет больше покоя и удовлетворения.

Я хорошо помню, как моя маленькая дочь в первый раз восхитилась новым бойфрендом, сказав: «Он меня дополняет!» У нас было много долгих разговоров глубокой ночью, когда мы обсуждали, что любовь может быть настоящей и истинной только тогда, когда встречаются два цельных человека.

Настоящая любовь отвергает представление о том, что другой существует исключительно для того, чтобы доставлять вам удовольствие. Поэтому истинной любви не угрожает, когда другой вам не нравится, потому что любовь не зависит от другого, удовлетворяющего ваши потребности.

Когда другой человек подчиняется нашим желаниям, чтобы мы любили его, это манипуляция, а не любовь. Сосредоточение внимания на том, «что в этом для меня», — это похоронный звон для настоящей любви.

Тем не менее, будучи матерями, мы иногда забываем об этом, когда общаемся со своими взрослыми детьми. Когда мы можем смотреть на них с некоторой отстраненностью, когда наши реакции на них больше не основаны на ожиданиях и не зависят от них, тогда мы можем любить их полностью и свободно.

Не смотрите на своего взрослого ребенка как на человека, который дополняет вас, дает вам полноценную жизнь или удовлетворяет ваши потребности. Когда вы отбрасываете их, вы начинаете понимать любовь.

Если вы больная мама, поверженная в прах отчуждением взрослого ребенка, что вам теперь делать?

• Изучите свои чувства и мысли. Каково это, когда привязанность причиняет боль? Какие мысли возникают у вас в это время? Можете ли вы начать думать по-другому?
• Будьте с другими и любите их, но не смотрите на них как на источник счастья.
• Научитесь быть одиноким, а не одиноким. Любить себя достаточно, чтобы мы могли быть нашими лучшими компаньонами, полезно для здоровья.
• Перестаньте винить себя за состояние отношений. Вы не контролировали и не могли контролировать результат. Зачем корить себя?

Вот еще несколько идей, которые помогут вам исцелиться и отпустить.

• Журнал. Написание или набросок своих чувств и мыслей поможет вам погрузиться в настоящий момент и отвлечься от мыслей. Купите себе красивый дневник и записывайте в него всякий раз, когда чувствуете себя подавленным, грустным или одиноким.

• Найдите других матерей в той же лодке — присоединяйтесь к группам Facebook и делитесь своими историями с другими женщинами, которые проходят через то же самое. Поддерживайте друг друга и помните, чтобы не попасть в ловушку уныния и постоянного негатива.
• Обратитесь за консультацией или терапией. Обратитесь к разговорной терапии или когнитивно-поведенческой терапии.
• Читайте вдохновляющие книги, такие как:

Рабочая тетрадь по любви к себе для женщин: избавьтесь от неуверенности в себе, проявите сострадание к себе и примите себя от Меган Логан на Amazon.

Когда все разваливается: сердечный совет в трудные времена Деннис Гринбергер и Кристин А. Падески на Amazon.

Когда мы не привязаны ни к какому результату в наших отношениях, тогда мы можем быть свободными и счастливыми. Когда состояние нашей внутренней жизни важнее наших внешних обстоятельств — там лежит покой.