Лабковский о ревности: Как избавиться от ревности. Блог Михаила Лабковского / NV

Как избавиться от ревности. Блог Михаила Лабковского / NV

Здоровые люди любят только тех, кто любит их

Ревность — это ни что иное, как низкая самооценка. Если вы ревнуете, скажем, бывшую жену, нужно, не трогая ни ее, ни ее отношений с другими мужчинами, заняться своей самооценкой. Если она с другим мужчиной, не с вами, значит, отношения закончились.

Видео дня

Раз жена бывшая, значит, вы любите и страдаете по человеку, которому вы не нужны. Раз вы страдаете по человеку, которому вы не нужны, это признак психологии жертвы. Если вы страдаете из-за любви, значит, никого вы, на самом деле, не любите. Вы зависимы. У вас наркоту отобрали. Боль от разрыва отношений – это наркотическая ломка. У вас забрали драг-дилера, и теперь вам не в ком располагать свои эмоции. Вы не любите этого человека, а страдаете от того, что ваши эмоции не задействованы.

Для невротика очень важно, чтобы был партнер, чтобы было от чего страдать. Когда партнер тебя бросает, ты остаешься наедине со своими монологами и диалогами.

Сергей Шнур недавно в Facebook написал очень интересную вещь: если женщина от вас ушла, а потом вернулась, и в промежутке у нее были отношения с другими мужчинами, значит, она вернулась не потому, что любит вас, а потому, что выбрала вас. Иными словами, выбрала мужчину как на рынке. Перебрала, и решила, что вы будете лучше: эти все уроды, так что буду со своим козлом — он мне все-таки ближе. Это не про любовь история.

Боль от разрыва отношений – это наркотическая ломка

Здоровые люди любят только тех, кто любит их. Точка. Если кто-то их не любит, им это уже не интересно. Они вообще не сильно убиваются. Если ваша жена встречается с другими мужчинами, значит, она должна вам в принципе быть неинтересна. Но для этого нужно иметь высокую самооценку.

А если вы страдаете по бывшей жене, значит, вы свою самооценку, как мужчина, меряете по ней: она с вами – самооценка растет, она не с вами – самооценка падает. Это больше характерно для девочек. По-хорошему и мужчины, и женщины должны в своей самооценке ориентироваться, прежде всего, на себя.

Другая ситуация: парень общается с бывшей девушкой. Не важно, есть между ними что-то, или они действительно просто дружат. Если вам это не нравится, вы говорите ему: «Леша, пока!». Вы можете считать, что вы полный псих, что вы мнительная, что у вас паранойя, что, на самом деле, ему просто грустно и он мучается, общаясь с ней. Не важно. Важно только то, что здоровый человек, почувствовав, что его ревность носит параноидальный характер, что он страдает, уходит из отношений.

Если же вы продолжаете задаваться этими вопросами, значит, вы ведете себя как жертва. Вы начинаете страдать, мучаться, спрашивать: «А что, правда вот так просто общаетесь? И вообще не интересно? Ну слава Богу». Зачем вы это делаете? Вы мазохист?

Дайджест главных новостей

Бесплатная email-рассылка только лучших материалов от редакторов NV

Рассылка отправляется с понедельника по пятницу

Вы имеете право чувствовать то, что вы чувствуете. Если вам неприятно, какая разница, как они проводят время? Если хотите иметь нормальные отношения в паре, вы должны раз и навсегда для себя выяснить: «мне не нравится» — это достаточное основание для того, чтобы я не делал/а того, чего не хочу. Не терпеть того, что мне неприятно. Вам не нужно оправдываться и объясняться. Правы вы, или неправы – нет никакой объективности. Вам неприятно, и это ваше право. А вы вместо этого пытаетесь оправдать его и стыдитесь своей ревности. Это лишнее. Невротики вообще любят заморачиваться и страдать.

Я за чистые отношения. Чтобы нравилось все.

По материалам лекции Михаила Лабковского в Киеве 18 мая

Больше блогов здесь

Теги:   Любовь Ревность Михаил Лабковский

«Ты рогоносец, Бонасье»: законы мужской ревности от Михаила Лабковского

PlayboyRussia.com

24 июля 2018, 14:00

Страшный сон ревнивого мужчины: жена работает в мужском коллективе. Или довольно улыбается, получив от кого-то сообщение (а на часах, между прочим, восемь вечера). Или, хуже того, собирается отдыхать — одна или с подругами, но явно без вас.

© PlayboyRussia.com

Давайте разбираться, что не так. Причем не с ней — с вами.

Видео дня

Кадр из фильма «Серена»

В нашей культуре бытует много странных представлений о том, как устроены отношения между людьми: что делать можно, а что нельзя, а также что из чего вытекает.

Например, «бьет — значит, любит». Или «сор из избы не выносят». Или «стерпится — слюбится». Или про детей и стаканы воды. А еще — «ревнует — значит, любит». Все это полный бред.

И если ревнует — значит, не уверен в себе. И точка.

Как и когда впервые настигает ревность?

Как ни банально, в детстве. Возможно, однажды у вас появились младшие брат или сестра, что автоматически сделало вас старшим. Хуже того — «взрослым». И родители как-то сразу стали вести себя иначе, начались все эти: «ты уже большой», «ты должен уступить», «ты теперь за старшего». Должен, должен, должен. Вам не прощали то, что с легкостью прощалось младшему, а внимания, любви и тепла хронически недодавали.

Возможен и другой сценарий: вас просто сравнивали с другими. Постоянно. С соседскими мальчишками. С одноклассниками. С мифическим сыном маминой подруги. И вы, конечно, это сравнение проигрывали — ну, а кто бы не проиграл? И это рушило вашу еще не успевшую толком сформироваться самооценку, било по уверенности в себе.

И вы такой вот и выросли — с низкой самооценкой и не слишком большой любовью к себе. А раз вы сами себя не любите, как вас будет любить кто-то другой? Этому другому от вас просто что-то нужно. И вот эта девушка, которая сейчас рядом, — она же здесь не просто так. Ей явно что-то нужно — ваши деньги, ваша квартира, ваша прописка. А подвернись более стоящий вариант — променяет вас на него, не моргнув глазом. Логично? Логично.

Начиная сравнивать себя с другими, вы уже проигрываете

И вы начинаете сравнивать себя с другими — у кого бицепс круче, у кого кошелек толще. Но сравнение — это дорога в никуда. Начиная сравнивать себя с другими, вы уже проигрываете. Когда человек себя любит, ему просто не приходит в голову мысль о том, что он хуже других, и что однажды его на кого-то там променяют.

Некоторые, правда, умудряются рассуждать так: ревнуя, я показываю своей женщине, что она мне небезразлична, а значит, можно приправлять отношения ревностью — в гомеопатических дозах. А то еще обидится. На самом же деле это сигнализирует только об одном: вы в себе не уверены, боитесь, что найдется конкурент, который окажется лучше, а вас незамедлительно бросят.

Бацилла ревности

Конечно, надо понимать, что ревность ревности рознь. То, о чем я говорю, — поведенческая ревность, когда человек сам по себе — в пределах нормы, но ведет себя неадекватно. Но бывает и клиническая история.

Кадр из фильма «Троя»

Тут речь уже о расстройстве: человек не доверяет вообще никому, всех подозревает, ведет себя агрессивно. Все, что ему нужно, — найти подтверждение и уличить другого, например, в измене. Постоянно необходима новая доза информации, чтобы гонять ее по своему мазохистическому мозгу. Это уже патология, так что продолжим разбираться с первым вариантом.

Под эгидой «у нас же близкие отношения, я хочу все о тебе знать» многие мужчины заставляют девушек рассказывать о своем прошлом, в частности — о предыдущих партнерах. Кстати, это не что иное, как проявление пассивной агрессии — добиваться прозрачности отношений на 200%, требовать, чтобы у партнера не было вообще никаких секретов.

«Расскажи, дорогая, кто у тебя был до меня»?

Устроив ночь откровений, такие мужчины терпеливо, с пониманием слушают, кивают. А потом при случае (не сразу — могут пройти месяцы) выдают, что на самом деле об этом думают и как девушек характеризует их прошлый опыт — с нравственной, как говорили в советское время, точки зрения.

И, как в том анекдоте, пошло-поехало. В мужчине поселяется бацилла ревности. Поселяется, разрастается, и он все время возвращается к этой теме. Начинает ревновать свою женщину ко всем: к друзьям, коллегам, водителям маршруток. Устраивает допросы с пристрастием, читает переписку в соцсетях, на ровном месте предъявляет претензии.

Ревность полностью исключает близкие отношения, доверие

Во-первых, это страшно отравляет жизнь, причем обоим. Во-вторых, ревность полностью исключает близкие отношения, доверие. Трагедия ревнивца — в том, что он не может нормально любить. И разбираться с партнершей совершенно бесполезно: расстанетесь с этой — появится другая, и сценарий будет повторяться снова и снова. Разбирайтесь с собой.

Две главные «прививки» от ревности

Мы выяснили, что в основе недоверия к людям в целом и к женщинам в частности лежит низкая самооценка. А это значит что? Значит, надо над ней работать, прокачивать ее, выяснять причины неуверенности в себе. Способов полно. Психологов, которые могут с этим помочь, тоже. Это во-первых.

Во-вторых, точно решите, что вы будете делать, если случится «самое страшное». Что станете делать, если ваша девушка начнет общаться в соцсетях с другими мужчинами? А если застанете ее с поклонником в кафе? А если она вам изменит?

Четкие ответы на эти вопросы помогут вам спать спокойно — у психики наконец появится конкретика. Когда вы точно знаете, что расстанетесь с женщиной в случае измены, это освобождает от переживаний. И, кстати, зная об этом, и девушка не будет давать повод для ревности — она же дорожит вашими отношениями. А если не дорожит, нужна ли она вам?

Другое

Когда мужчина любит женщину: проявления чувств

Если не затрагивать тему нетрадиционной сексуальной ориентации, то все мужчины по своей природе должны любить женщин. Так устроена жизнь, и это основа всего человеческого существования. Когда мужчина любит женщину, она становится немного другой: ранимой, чуть ранимой, романтичной и вроде бы одухотворенной. Ее любовь вдохновляет его на подвиги, на поступки, наконец, на банальное добывание денег и обеспечение материального благополучия.

Когда мужчина любит женщину: как он это показывает

Конечно, все мужчины делают это по-разному. Некоторые не скрывают своих чувств, открыто демонстрируют своей избраннице, что ее любят и любят. Его забрасывают подарками, цветами, стараются удивить необычными сюрпризами. Встречу хотят насытить интересными моментами, яркими впечатлениями – делают все, чтобы выразить свою любовь, и, конечно же, произвести впечатление.

Когда мужчина любит женщину, он готов на все, причем в прямом смысле этого понятия. Всем нам известны случаи, когда ради возлюбленной наследные принцы отказывались от престолов, владений, титулов и всяких регалий. Эти ребята не остановились, и единственным препятствием для них стала невозможность находиться рядом с дамой сердца.

Настоящие мужчины любят женщин очень сильно и смело,когда они сами есть. Это чувство нередко становилось причиной дуэлей, драк и даже развязывания войн. Когда мужчина любит женщину, он действительно способен на многое и необычное: он может начать совершать, например, поступки, ранее для него не характерные. Если его возлюбленная без ума от балета, он может начать ходить с ней на премьеры и спектакли, и ему будет все равно, что скажут об этом его друзья.

Ценители прекрасного

Реализация в мужчине его природного происхождения невозможна без женской ласки и тепла, особенно когда они исходят от прекрасных представительниц слабого пола. Ни для кого не секрет, что всем абсолютно мужчинам нравятся красивые женщины. Они порой самые жесткие и строгие критики дамских прелестей и форм. Ведь эти мужчины устанавливают определенные каноны для женского тела и лица. Пример — конкурсы красоты: сама идея их тоже принадлежала представителям сильной половины человечества. Если мужчина любит красивых женщин, то во все времена это расценивалось как признак мужественности, что, в свою очередь, подразумевало наличие высокого уровня тестостерона и активной половой конституции. Вспомним мушкетеров, гусар и прочих бесстрашных рыцарей — их окружала слава сердцеедов и череда бесконечных романов с самыми очаровательными дамами. И их трудно было упрекнуть в отсутствии истинно мужских качеств!

Что делает мужчина, когда любит женщину

1. Он исполняет все ее прихоти.

2. Любит и принимает свою женщину со всеми ее комплексами и недостатками.

3. Внимательно относится к ее настроению, приходит на помощь даже тогда, когда его об этом не просят.

4. Влюбленный мужчина готов пылинки сдувать со своей избранницы. Ему нравится все, что она делает: как ходит, как говорит, смеется и даже ест.

5. Хочет быть рядом, а когда получается, то невероятно нежен и ласков.

6. Когда мужчина по-настоящему любит, он готов бросить весь мир к ногам своей женщины.

Психиатр-первопроходец Лесли Фарбер о запутанной психологии наших самых разрушительных эмоций — маргинал на себя. «Ревность, — писал швейцарский философ Анри-Фредерик Амьель в своем проницательном трактате о любви, — как раз и есть противоположность любви… самая страстная форма эгоизма, прославление деспотического, требовательного и тщеславного эго, которое не может ни забыть, ни подчинить себе сам.» И все же ревность также является одним из самых распространенных человеческих переживаний, которое посещает даже самое благородное сердце, искажая реальность и разум до неузнаваемости.

Сложные психологические основы ревности, и то, что они могут открыть для облегчения, и как они могут осветить самые обнадеживающие границы любви, — это то, что психиатр-первопроходец Лесли Фарбер (12 июля 1912 г. 1981) исследует в своем эссе 1973 года «О ревности», найденном в его совершенно проницательной коллекции Пути воли ( публичная библиотека ).

Одна из радикальных иллюстраций Обри Бердслея 1893 года к роману Оскара Уайльда «9».0056 Саломея . (Доступно в печатном виде.)

Фарбер пишет:

Каждый ревнивый человек знает, что ревность — это жестоко унизительный опыт, и изо всех сил сопротивляется раскрытию степени своей деградации.

Определяя центральный оживляющий дух ревности как «состояние виртуального паралича, в котором воля мечется вокруг одной точки», Фарбер исследует ее наиболее характерную психологическую характеристику и ее связь с волей:

Что отличает ревность от другими возможными реакциями на реальную или воображаемую неверность — например, яростью или горем — является его качество одержимости… Буквально одержимость означает быть угнетенным или осажденным, как будто злым духом. С одной стороны, человек желает, чтобы его одержимость исчезла, тем самым обеспечивая ее увековечивание. С другой стороны, одержимость есть состояние воли — одновременно напористой и бессильной, одновременно бешеной и парализованной. Роль воли здесь решающая. Один ли ты или с другими, гневаешься ли ты или молчишь, ругаешь ли свою пару вопросами и обвинениями или воздерживаешься от того, чтобы ругать свою пару вопросами и обвинениями, внутренняя драма остается неизменной: воля застыла на жесткой орбите сознания. травма — вертится и горит, но не может вырваться из своей крошечной, страшной сферы.

Одна из иллюстраций 1920-х годов художницы-подростка Вирджинии Фрэнсис Стерретт к старинным французским сказкам. (Доступно в виде печатных и канцелярских карточек.)

Эта внутренняя драма живет своей собственной жизнью, сжимая всю реальность в узкое отверстие заботы о себе и, в конце концов, полностью поглощая реальность — ужасный контрапункт бессамостности, через который мы достигаем высот нашей природы и являемся антитезой замечательному определению любви Айрис Мердок как «чрезвычайно трудному осознанию того, что нечто иное, чем ты сам, реально». Фарбер пишет:

Во власти ревнивой страсти состояние сводится к некоему малодушному небытию. Человек стремится казаться тем, кем он был, но он знает, что потерял свою автономию — чувство собственного достоинства — и стал рабом, чье урезанное существование отдано на милость его супруги. Его человеческое пространство сжалось до узких рамок ревнивой мелодрамы, в которой он должен играть. Мир за этими пределами кажется совершенно чуждым, нереальным, и его участие в нем — поскольку оно вынужденное — покажется ему не успокаивающим и утешительным, а пустым и насмешливым.

Эта бездонная жажда уверенности заставляет ревнивого человека постоянно искать доказательства присутствия своей половинки, навязчиво добиваясь контакта, поскольку их опыт отношений становится все более «мучительным и хрупким». Парадокс заключается в том, что никакое внешнее подтверждение не может противодействовать внутренней мелодраме одержимости, из-за чего каждый малейший пробел в присутствии воспринимается как полное заброшенность и предательство, как сама смерть:

отведенное место, ревнивый умирает; супруг обладает силой и вниманием самого своего глаза, позволяющей давать или отказывать в разрешении быть. Неудивительно, что ревность содержит столь поразительную долю гнева. В своей отчаянной потребности доказать недоказуемое — а именно привязанность, как свою собственную, так и свою супругу — [ревнивый человек] желает того, чего нельзя пожелать, требуя разыгрывания отношений, которые могут быть только гротескными в своем обмане и отвращении.

Еще одна иллюстрация Обри Бердслея к Саломея . (Доступно в печатном виде.)

С чувством, напоминающим остроумное определение благородных человеческих отношений, данное Адриенн Рич, Фарбер отмечает, что в такой динамике ни один из людей не «морально квалифицирован» для использования слова любовь — ибо оно чрезвычайно редко, «что приступ ревности, чем бы он ни был вызван, встречает излияние любви из бесхитростного сердца». Вместо этого обычно происходит катастрофа предвзятости подтверждения, когда каждый жест и движение партнера рассматривается как подтверждение подозрений ревнивого человека. Фарбер схватывает паразитическую природу этого уробороса мышления:

Ревность самоподтверждается; оно порождает себя… Непростым образом (например: «Хорошо, я был неправ с самого начала») это состояние муки и муки не откажется от своих претензий или от своего существования.

[…]

Воображение , а не воображать, является важной силой интеллекта, отключенной здесь из-за кажущейся необходимости одержимости.

По мере того, как ревность сворачивает сознание в себя с самореференцией, ревнивый человек становится нечувствительным к воздействию своей ревности:

Опыт ревности всегда включает в себя настолько сильное убеждение в том, что причинил вред , что для ревнивого человека крайне необычно иметь возможность учитывать вред, который его ревность причиняет другим. По этой причине реальная вина, являющаяся неизбежным следствием ревности, редко признается ревнивым человеком; она стирается его подавляющей поглощенностью собственной травмой.

Рисунок Маргарет С. Кук из редкого английского издания 1913 года « листьев травы» Уолта Уитмена . (Доступно в печатном виде.)

Крайние страсти ревности также могут быть ошибочно приняты за другие эмоции, еще больше ослепляя ревнивого человека не только к внешней реальности, но и к внутренней, затемняя саму природу отношений, в которых разыгрываются страсти. :

Эти парадоксальные всплески желания в разгар редукции и отчуждения могут быть ошибочно восприняты одним из партнеров или обоими как трансцендентное возвращение к влюбленности и бегство от притязаний ревности. Из-за этого заблуждения ревность привела к заключению браков, которые были опрометчивыми, и предотвратила расторжение отношений, смысл которых полностью утратил смысл.

Фарбер считает, что открытые отношения — стандартная попытка обойти саму возможность ревности, направленная на «достижение такого отношения к сексу и практики секса, которое сочетало бы полную свободу с полной неуязвимостью» — на самом деле могут неправильно понимать и недооценивают силу этой фундаментальной психологической динамики. Он предостерегает:

Мне кажется маловероятным, что такую ​​древнюю лису, как ревность, удастся так просто перехитрить. Я подозреваю, что новая вседозволенность предлагает ему значительно расширенную арену для его операций. Если новое поколение серьезно относится к своим амбициям в отношении секса и душевного спокойствия, оно может быть вынуждено заново изобрести верность. 9Он пишет: других существ в мире, он обнаруживает, что это состояние приносит и удовольствие, и ужас. С одной стороны, он лелеет свое отдельное, индивидуальное, царственное «я», а с другой — жаждет облегчения одиночества своей автономии отношениями с другими. То, как он ищет и находит такое облегчение, и то, как окружающие не только отвечают на его предложения, но и обращаются к нему за собственным утешением, будет иметь значительное влияние на его интерпретацию своего (и их) состояния — и его обращение с ним.

Рисунок Паломы Вальдивии для книги Пабло Неруды Книги вопросов

Если этот деликатный процесс взаимодействия неправильно организован, если ребенок усвоит, что одобрение является основанием для установления связи, у него возникает своего рода постоянное опасение, которое может метастазировать в опасное отчуждение от самих себя:

Это опасение, конечно, будет проистекать и проявляться как ощущения неадекватности, неприемлемости и т. д., требующие с его стороны привычного притворства, чтобы сделать себя привлекательным. Это беспокойное состояние и болезненно, и развращающе, боль и развращение… являются следствием его низкой самооценки и страха перед безразличием или отторжением со стороны других, что, в свою очередь, заставляет его ложно проецировать себя.

Настолько привыкшие, что мы можем начать терять ощущение своего истинного «я», поскольку ложь, ищущая одобрения, начинает жить собственной жизнью. Это воздвигает непреодолимое препятствие для любви, ибо всякая эмоциональная близость требует, как знал Том Стоппард, «маски, сброшенной с лица» — взаимного раскрытия и отражения сокровенной истины. Как примечательно написала Эдриенн Рич, «достойные уважения человеческие отношения, то есть отношения, в которых два человека имеют право использовать слово «любовь», — это процесс деликатный, насильственный, часто ужасающий для обоих участников, процесс взаимопонимания». совершенствуя истины, которые они могут сказать друг другу». Без доступа к нашей собственной истине мы навсегда обречены утаивать ее друг от друга, утаивать само дыхание любви. Фарбер пишет:

Говорить правду, конечно, нелегко. Иногда это неуместно; часто это тяжело. Но , рассказывающий , далеко не всегда является самым трудным аспектом правды. Это может быть , зная об этом. Обычные люди — вы и я — не находящиеся во власти внутреннего разделения… часто сталкиваются с неуверенностью и замешательством в своих попытках выразить словами и жестами то, что они на самом деле думают и чувствуют. Они тоже дорожат своей честностью и склонны верить, что то, что они говорят, в силу того, что они это говорят, действительно точно представляет их самих. Часто только позже, когда момент уже упущен, постепенно и неохотно осознаешь, что по тем или иным причинам, оказавшись в ситуации, сфальсифицировал. Один говорил с тишиной был бы вернее; один молчал, когда должен был говорить. Один говорил и стремился к правильному смыслу, но использовал слова неправильного цвета. И так далее. Большинство из нас обычно не выдают себя — или других — глобальным обманом. Мы просто немного толпимся здесь и там, мы устраиваемся немного удобнее, чем позволяет наш здравый смысл или преданность, мы прибегаем к благоразумию… То и дело мы идем на компромисс маленькими шажками, пока не придем к пониманию — возможно, с шок — мы стоим на чужой земле. Чтобы делать такие открытия и возвращаться по своим следам, важно не поддаваться умышленному поддержанию иллюзии правдивости. Без него достаточно тяжело.

[…]

Есть вещи, которые невозможно и делать, и одновременно изображать себя делающими. Говорить правду — одно из них.

Одна из иллюстраций Артура Рэкхема 1920 года к «Буря»

Эта тенденция выдавать себя за самого себя является существенной формой отказа от себя, которая склоняет нас на опасную территорию отказа от нашего самоуважения в пользу одобрения других. Имея в виду «неизбежную ревность, которую ожидает жизнь на таких условиях», Фарбер пишет:

На этой почве, с ее мучительной недостаточностью самого себя и жесткой зависимостью от чрезмерного внимания других — ни одна степень чрезмерности никогда не бывает по-настоящему адекватной, — снова и снова возникает неизбежная ревность, которая следует за неспособностью одного человека за другим выполнить невыполнимое требование: исцели меня.

Это навязчивое желание быть исцелённым другим — биение пульса ревности. Заметив, что навязчивая идея — это «состояние крайне одинокого» — какое жгучее озарение, — Фарбер намечает точки соприкосновения между ревностью и ее контринтуитивным близнецом:

Существует еще один недуг страсти, который можно рассматривать как спутник навязчивой идеи ревности; это состояние называется влюбленностью. В отличие от ревности, о которой, на мой взгляд, действительно нельзя сказать ничего искупительного, у влюбленности есть удовольствия, даже добродетели, которые могут пережить ее превращение в какое-то более разумное отношение. Но само состояние влюбленности поразительно похоже на ревность. Им обоими правит императив тотального обладания. В влюбленности каждый как можно безболезненнее присваивает себе историю другого («Я хочу знать о тебе все, но будь осторожен с подробностями»), в то же время они спешат вместе развивать собственную историю и взаимность, метафорически укрепленный на их ресторан, песня, напиток, фильм, первый бой и так далее. Они не только объединяют свои жизни, привязанности, страсти, но их убеждения, взгляды и мнения также должны совпадать. Любой намек на несовершенство его слияния… вызывает кризис. Малейшее реальное расхождение во мнениях… означает невозможность и нереальность идеала полного взаимного обладания и, таким образом, вызывает ревность даже при отсутствии какого бы то ни было соперника.

Рисунок Артура Рэкхэма для редкого издания сказок братьев Гримм 1917 года. (Доступно в виде распечатки.)

Этот импульс к слиянию и тотальному владению является полной противоположностью просторному единению, лежащему в основе здоровых отношений. Фарбер предостерегает от принципиальной невозможности такой ориентации:

Это стремление носит богохульный характер, когда каждый выделяет другого как объект поклонения. Чтобы сделать это и быть «достойным» этого, каждый имплицитно уступает — или пытается уступить — свое отдельное существование возвышенному единству. Он отказывается — или пытается отказаться — или пытается сделать вид, что отказывается, — от своей независимости духа, как если бы это был ложный идол. Конечно, это не работает. Как бы ни хотелось, человек никогда не сможет полностью владеть или быть полностью владеющим другим. Но прежде чем наступит разочарование и пока неизбежные перерывы ревности парадоксальным образом калечат и лихорадочно поддерживают жизнь, влюбленность часто переживается как чудесное возрождение, время воодушевления, вдохновения и готовности к трансцендентности. , не говоря уже о завышении. Подобно ревности и всем навязчивым идеям, она вызывает привыкание, требуя все больших и больших доз самой себя, чтобы удовлетворить условия своих иллюзий.

С оптимистическим взглядом на способность к самопревосхождению, которая живет в человеческой душе даже в самой запутанной, Фарбер добавляет:

Но два человека и их отношения могут выжить в состоянии любви. С достаточным аппетитом к компании друг друга и достаточной надеждой на возможности для общности, которые предоставляет эта жизнь, они могут найти способ быть вместе, который включает в себя разлуку, способ, сочетающий страстную привязанность с реальностью расстояния.