Стихи базар — сборник красивых стихов в Доме Солнца
Красивые стихи про Базар на различные темы: о любви, стихи поздравления, короткие стихи, для детей и многие другие вы найдете в ленте поэтических публикаций нашего сайта.
Какие стихи вы предпочитаете?
О любви
О природе
Стихи — повествования
Патриотические
Вёселые
Грустные
О жизни
Результаты Выберите свой вариант ответа.
После этого появится результат.
Птичий базар, кричим, перебиваем, друг, друга
ждём, новых птенцов, откровений, знаний, шум
ветра, прибоя, не собьёт с толку, проклюнутся,
оперятся, крылья расправят, взлетят
Монстр рядом, единорог, не упустит своего,
не упустит ………………………………..
Автор: qwert2011
-По чем здесь совесть люди, а?
-За сколько честные слова?
-Что Вы хотите за любовь?
-Не продадите жизни новь?
-Я так хочу большой мечты!
— А я июльской темноты.
-Продайте боли! Я куплю.
-Ну, я такое не люблю.
-Две-три слезинки я возьму.
-За чем стоите, не пойму!
— Куплю букет я из страстей…
-Мне поцелуи всех мастей.
-Возьмите нежность у меня.
И пол-кило души огня.
-Э нет спасибо, обойдусь.
Еще разочек здесь пройдусь.
Автор: Шорох
Досталась мне эта сухота:
Писать обидные стихи,
Как будто неразумный кто-то
Их вжал, в горячие мозги
Не гром то грянет — баба кличет,
Не перекрестится мужик
И не улыбкой, злобой тычет,
Внезапно оскорблённый миг
Я б закричал, но все чужие,
Чтоб с потом глупость проявить:
«Дебилы ходят, как благие!»
И руки с Понтием умыть,
Но встал в глазах завесой мутной
Её греховный, чёрный рот
И по душе толпою жуткой
Гудит и топчется народ!
Автор: Субботин
…Ты молча подошел и,расплатившись,
Молча взял товар, и ,просто так ушел?
Э-э-э…Уважаемый.Ты,значит,до базара не дошел.
На то и был товар,чтоб ты попробовал его,
Начав скупительный базар.
Ты радость эйфории не увидел.
Молчанием согласия ты всех обидел.
Ну,ничего,со всеми так бывает,
И сразу не поймешь, о чем восток скрывает.
На то и врезалась крылатой в ухо,
Восток,ведь,дело тонкое Петруха.
Автор: Znachok70
Здесь не базар и не торжище,
Здесь шапкой о землю не бьют.
Дают тебе всё, что положено,
Попросишь добавки? Дадут.
И спросят: «А что тобой сделано? Чтобы умножить дары?
Свои золотые таланты умножил иль выбросил ты?»
Здесь не базар, не торгуются, выбрал, неси на плечах.
Не смог донести? Не выдержал? Может быть, выпадет шанс
Доделать в другом воплощении, только забудешь про всё.
И вновь без торгов и поблажек творить станешь дело своё.
© Copyright: Надежда Мунцева, 2020…
Автор: Svetnadegda
Бегущая строка неоновой рекламы,
Собою обманув, предложит нам товар.
Нам рассказав что он, на свете лучший самый.
Повсюду лишь обман, а мир большой базар.
Повсюду продают, товары предлагают,
Стараясь покрупнее при этом куш сорвать.
И лучше всё сожгут, иль в землю закопают,
Чем цену сделать ниже и прибыль потерять.
Богатство, роскошь, блеск, а за лепным фасадом,
Убогость мелких душ и вместо сердца лёд.
Здесь чувств не признают, здесь совести не надо,
Здесь правит не любовь, а…
Автор: markowzew
И честь не в чести,
И совесть – товар,
Весь мир наш – огромный, восточный базар.
Здесь торг за копейку,
Любовь – сразу в сброс.
А что и почем — главный вопрос.
Банкроты в любви верховодят торгами.
Реклама легко управляет мозгами.
А что станем делать, коль всё продадим?
Останется ль что-то, с чем жить нам самим?
© Copyright: Надежда Мунцева, 2020
Свидетельство о публикации №120022701142
Автор: Svetnadegda
Пойду, схожу за счастьем на базар,
А после в супермаркет, за удачей…
И что с того, что это не товар…
Я попрошу ещё любви — на сдачу…
И взвесьте мне, пожалуйста, грамм сто,
Той совести, что с краю, полкой ниже…
Просрочена? Ну, ладно я потом,
Куплю в другом ларьке… А вижу-вижу:
По акции есть скидка для меня.
Давайте доброты, насколько хватит…
А есть у вас от злых людей броня?
Что-что? На это деньги жалко тратить?
А средство есть от жалости у вас?
Микстура от тоски, сироп от…
Автор: dituta
На восточном базаре и шелка, и парча,
На восточном базаре свет и радость моя.
Я туда прихожу отыскать милой след —
Средь товаров иных взгляд, бесценнее нет!
Я приму его сердцем, пусть хранится он там.
Без надежды — нет счастья, говорю по утрам.
Переулком иду, площади обожаю,
И надеюсь, встречу тонкий стан в нежном сари.
Всё ищу и надеюсь, что приметишь меня,
Взгляды наши сойдутся, вспыхнет чувства звезда…
Благосклонность твою завоюю огнём,
Что пылает в душе моей ночью и…
Автор: osenin
Нема базара,брега стали,вода потекла, (не про-
шло и года), (речи речь), (мысли течь), твоя теча
течка, невзгода прошла стороной, (речка?) зац-
епила, веслом? словом? словно в горле ком?
или впал в кому?
— Ничего не пойму где я? и где ты?- молвил со-
му, (рыбе, поменялась всё вдруг, в глыбе,
реальность схлопнулась, сдулась, расщепив
сознание конус, ну ты и гнус, вася, раздвоив-
шейся адепт, или преломившейся луч свет, со-
лнца, (отражённый от луны, лужи, попал в глаз,
от.
..
Автор: qwert2011
Показать ещё
1 2 3 4 5 6 Следующая
Воспользуйтесь поиском, в случае, если найденной информации по теме Базар вам оказалось не достаточно.
Алайский рынок — Луговской. Полный текст стихотворения — Алайский рынок
Три дня сижу я на Алайском рынке,
На каменной приступочке у двери
В какую-то холодную артель.
Мне, собственно, здесь ничего не нужно,
Мне это место так же ненавистно,
Как всякое другое место в мире,
И даже есть хорошая приятность
От голосов и выкриков базарных,
От беготни и толкотни унылой…
Здесь столько горя, что оно ничтожно,
Здесь столько масла, что оно всесильно.
Молочнолицый, толстобрюхий мальчик
Спокойно умирает на виду.
Идут верблюды с тощими горбами,
Стрекочут белорусские еврейки,
Узбеки разговаривают тихо.
О, сонный разворот ташкентских дней!..
Эвакуация, поляки в желтых бутсах,
Ночной приезд военных академий,
Трагические сводки по утрам,
Плеск арыков и тополиный лепет,
Тепло, тепло, усталое тепло… Я пьян с утра, а может быть, и раньше…
Пошли дожди, и очень равнодушно
Сырая глина со стены сползает.
Во мне, как танцовщица, пляшет злоба,
То ручкою взмахнет, то дрыгнет ножкой,
То улыбнется темному портрету
В широких дырах удивленных ртов.
В балетной юбочке она светло порхает,
А скрипочки под палочкой поют.
Какое счастье на Алайском рынке!
Сидишь, сидишь и смотришь ненасытно
На горемычные пустые лица
С тяжелой ненавистью и тревогой,
На сумочки московских маникюрш.
Отребье это всем теперь известно,
Но с первозданной юной, свежей силой
Оно входило в сердце, как истома.
Подайте, ради бога.
Я сижу
На маленьких ступеньках.
Понемногу
Рождается холодный, хищный привкус
Циничной этой дребедени.Я,
Как флюгерок, вращаюсь.
Я канючу.
Я радуюсь, печалюсь, возвращаюсь
К старинным темам лжи и подхалимства
И поднимаюсь, как орел тянь-шаньский,
В большие области снегов и ледников,
Откуда есть одно движенье вниз,
На юг, на Индию, через Памир.Вот я сижу, слюнявлю черный палец,
Поигрываю пуговицей черной,
Так, никчемушник, вроде отщепенца.
А над Алтайским мартовским базаром
Царит холодный золотой простор.
Сижу на камне, мерно отгибаюсь.
Холодное, пустое красноречье
Во мне еще играет, как бывало.
Тоскливый полдень.Кубометры свеклы,
Коричневые голые лодыжки
И запах перца, сна и нечистот.
Мне тоже спать бы, сон увидеть крепкий,
Вторую жизнь и третью жизнь, — и после,
Над шорохом морковок остроносых,
Над непонятной круглой песней лука
Сказать о том, что я хочу покоя, —
Лишь отдыха, лишь маленького счастья
Сидеть, откинувшись, лишь нетерпенья
Скорей покончить с этими рябыми
Дневными спекулянтами.А ночью
Поднимутся ночные спекулянты,
И так опять все сызнова пойдет, —
Прыщавый мир кустарного соседа
Со всеми примусами, с поволокой
Очей жены и пяточками деток,
Которые играют тут, вот тут,
На каменных ступеньках возле дома.Здесь я сижу. Здесь царство проходимца.
Три дня я пил и пировал в шашлычных,
И лейтенанты, глядя на червивый
Изгиб бровей, на орден — «Знак Почета»,
На желтый галстук, светлый дар Парижа, —
Мне подавали кружки с темным зельем,
Шумели, надрываясь, тосковали
И вспоминали: неужели он
Когда-то выступал в армейских клубах,
В ночных ДК — какой, однако, случай!
По русскому обычаю большому,
Пропойце нужно дать слепую кружку
И поддержать за локоть: «Помню вас…»
Я тоже помнил вас, я поднимался,
Как дым от трубки, на широкой сцене.
Махал руками, поводил плечами,
Заигрывал с передним темным рядом,
Где изредка просвечивали зубы
Хорошеньких девиц широконоздрых.
Как говорил я! Как я говорил!
Кокетничая, поддавая басом,
Разметывая брови, разводя
Холодные от нетерпенья руки,
Поскольку мне хотелось лишь покоя,
Поскольку я хотел сухой кровати,
Но жар и молодость летели из партера,
И я качался, вился, как дымок,
Как медленный дымок усталой трубки.Подайте, ради бога.Я сижу,
Поигрывая бровью величавой,
И если правду вам сказать, друзья,
Мне, как бывало, ничего не надо.
Мне дали зренье — очень благодарен.
Мне дали слух — и это очень важно.
Мне дали руки, ноги — ну, спасибо.
Какое счастье! Рынок и простор.
Вздымаются литые груды мяса,
Лежит чеснок, как рыжие сердечки.
Весь этот гомон жестяной и жаркий
Ко мне приносит только пустоту.
Но каждое движение и оклик,
Но каждое качанье черных бедер
В тугой вискозе и чулках колючих
Во мне рождает злое нетерпенье
Последней ловли.
Я хочу сожрать
Все, что лежит на плоскости.
Я слышу
Движенье животов.
Я говорю
На языке жиров и сухожилий.
Такого униженья не видали
Ни люди, ни зверюги.Я один
Еще играю на крапленых картах.
И вот подошвы отстают, темнеют
Углы воротничков, и никого,
Кто мог бы поддержать меня, и ночи
Совсем пустые на Алайском рынке.
А мне заснуть, а мне кусочек сна,
А мне бы справедливость — и довольно.
Но нету справедливости.Слепой —
Протягиваю в ночь сухие руки
И верю только в будущее.
Ночью
Все будет изменяться.
Поутру
Все будет становиться.
Гроб дощатый
Пойдет, как яхта, на Алайском рынке,
Поигрывая пятками в носочках,
Поскрипывая костью лучевой.
Так ненавидеть, как пришлось поэту,
Я не советую читателям прискорбным.
Что мне сказать? Я только холод века,
А ложь — мое седое острие.
Подайте, ради бога.И над миром
Опять восходит нищий и прохожий,
Касаясь лбом бензиновых колонок,
Дредноуты пуская по морям,
Все разрушая, поднимая в воздух,
От человечьей мощи заикаясь.
Но есть на свете, на Алайском рынке
Одна приступочка, одна ступенька,
Где я сижу, и от нее по свету
На целый мир расходятся лучи.Подайте, ради бога, ради правды, Хоть правда, где она?.. А бог в пеленках.Подайте, ради бога, ради правды,
Пока ступеньки не сожмут меня.
Я наслаждаюсь горьким духом жира,
Я упиваюсь запахом моркови,
Я удивляюсь дряни кишмишовой,
А удивленье — вот цена вдвойне.
Ну, насладись, остановись, помедли
На каменных обточенных ступеньках,
Среди мангалов и детей ревущих,
По-своему, по-царски насладись!
Друзья ходили? — Да, друзья ходили.
Девчонки пели? — Да, девчонки пели.
Коньяк кололся? — Да, коньяк кололся.Сижу холодный на Алайском рынке
И меры поднадзорности не знаю.
И очень точно, очень непостыдно
Восходит в небе первая звезда.
Моя надежда — только в отрицанье.
Как завтра я унижусь — непонятно.
Остыли и обветрились ступеньки
Ночного дома на Алайском рынке,
Замолкли дети, не поет капуста,
Хвостатые мелькают огоньки.
Вечерняя звезда стоит над миром,
Вечерний поднимается дымок.
Зачем еще плутать и хныкать ночью,
Зачем искать любви и благодушья,
Зачем искать порядочности в небе,
Где тот же строгий распорядок звезд?
Пошевелить губами очень трудно,
Хоть для того, чтобы послать, как должно,
К такой-то матери все мирозданье
И синие киоски по углам.Какое счастье на Алайском рынке,
Когда шумят и плещут тополя!
Чужая жизнь — она всегда счастлива,
Чужая смерть — она всегда случайность.
А мне бы только в кепке отсыревшей
Качаться, прислонившись у стены.
Хозяйка варит вермишель в кастрюле,
Хозяин наливается зубровкой,
А деточки ложатся по углам.
Идти домой? Не знаю вовсе дома…
Оделись грязью башмаки сырые.
Во мне, как балерина, пляшет злоба,
Поводит ручкой, кружит пируэты.
Холодными, бесстыдными глазами
Смотрю на все, подтягивая пояс.
Эх, сосчитаться бы со всеми вами!
Да силы нет и нетерпенья нет,
Лишь остаются сжатыми колени,
Поджатый рот, закушенные губы,
Зияющие зубы, на которых,
Как сон, лежит вечерняя звезда.
Я видел гордости уже немало,
Я самолюбием, как черт, кичился,
Падения боялся, рвал постромки,
Разбрасывал и предавал друзей,
И вдруг пришло спокойствие ночное,
Как в детстве, на болоте ярославском,
Когда кувшинки желтые кружились
И ведьмы стыли от ночной росы…
И ничего мне, собственно, не надо,
Лишь видеть, видеть, видеть, видеть,
И слышать, слышать, слышать, слышать,
И сознавать, что даст по шее дворник
И подмигнет вечерняя звезда.
Опять приходит легкая свобода.
Горят коптилки в чужестранных окнах.
И если есть на свете справедливость,
То эта справедливость — только я.
Следующий стихЧерубина де Габриак – Прислушайся к ночному сновиденью
Предыдущий стихАлександр Блок – Скифы
Ода большому тунцу на рынке Краткое изложение и учебное пособие
«Ода большому тунцу на рынке» (1954) — ода чилийского поэта Пабло Неруды. Одна из многих од Неруды обычным вещам, стихотворение прославляет и олицетворяет кусок рыбы.
Неруда написал много од о предметах быта, и «Ода большому тунцу на базаре» — одна из них. Хотя стихотворение изначально было написано на испанском языке, в этом руководстве будет использован английский перевод Робина Робертсона 2007 года.
«Ода большому тунцу на рынке» показывает неназванного говорящего, который идет по рынку и комментирует тело мертвого тунца, выставленного на продажу на рынке. Стихотворение придает новую жизнь и тайну мертвому телу тунца, поскольку оно прославляет и почти обожествляет само существование тунца. Большая часть стихотворения посвящена качествам тунца при жизни, и Неруда описывает рыбу почти мифологическим образом, сравнивая ее с различным оружием моря и других существ.
С помощью оды Неруда говорит об эмоциональном, интеллектуальном и духовном значении тунца; в более широком смысле он комментирует величие мира природы, а также отмечает цикл жизни и смерти. Кроме того, Неруда тонко отмечает отношение человечества к природе и то, как люди превращают в товар то, что не следует превращать в товар.
В этом смысле — и в сочетании с коммунистическими убеждениями Неруды — стихотворение имеет немного марксистский смысл, оставаясь при этом простым метафорическим прославлением тунца.
Биография поэта
Пабло Неруда (урожденный Рикардо Элиесер Нефтали Рейес Басоальто) (1904-1973) был чилийским поэтом, дипломатом, политическим деятелем, коммунистом и политиком. Он широко считается одним из самых выдающихся поэтов 20 века, а критики считают его одним из самых важных латиноамериканских поэтов всех времен. Он получил Нобелевскую премию по литературе в 1971 году и за свою жизнь опубликовал множество сборников стихов. Его самые известные стихи — это его оды и многочисленные любовные стихи, которые критики считают особенно яркими образцами эмоциональной поэзии.
Неруда родился в сельской местности Темуко, Чили. В детстве отец препятствовал его поэтическим устремлениям, но известная чилийская поэтесса Габриэла Мистраль наставляла Неруду, когда он был молод, поощряя его читать, писать и публиковаться.
Неруда начал публиковаться в 1917 году, а к началу 1920-х годов он уже опубликовал множество работ и принял псевдоним Пабло Неруда. Критики считают, что он взял псевдоним, чтобы его отец не узнал, что он пишет и публикуется.
Неруда добился успеха со своей второй книгой стихов, Veinte Poemas de Amor y Una Canción Desesperada (1924). Книга романтических стихов остается одним из его самых популярных сборников стихов и известна своими яркими исследованиями любви и печали. Книга сделала Неруду популярным, и он продолжал писать и переводить до 1920-х годов, хотя он не зарабатывал много денег на своей работе, что приводило к убожеству, отчаянию в работе и чувству изоляции.
В 1927 году Неруда устроился на работу консулом в Бирме и пять лет жил в Азии, хотя эта работа не приносила ему ни денег, ни удовлетворения. Его чувство отчаяния и отчуждения росло, что привело к тому, что ему исполнилось 19 лет.33 шедевра Residencia en la Tierra . В этом томе Неруда перешел от романтической поэзии к сюрреалистическим стихам, получив признание в поэтическом мире.
Смена стиля предвещала пожизненную способность Неруды трансформировать свой голос и поэтический подход от коллекции к коллекции.
В 1934 году Неруда переехал в Испанию и там закрепился в коммунистическом движении. Обращение к коммунизму вдохновило Неруду и дало ему новую цель в жизни, помогая облегчить его чувство одиночества и отчаяния. Вдохновленная известным поэтом Федерико Гарсиа Лоркой, поэзия Неруды стала более политической. Начало гражданской войны в Испании в 19 г.36 подтолкнул его еще больше влево, и во время войны он провел время, поддерживая республиканское дело несколькими способами, в том числе помогая собирать деньги для повстанческих сил страны.
Остаток 1930-х годов Неруда провел в Испании, Чили, Мексике и Франции. Он работал на различных государственных должностях и продолжал писать о коммунистических движениях по всему миру и поддерживать их.
В 1943 году Неруда получил место в сенате Чили; однако после критики чилийского президента в 19В 48 г.
Неруда был исключен из сената и вынужден был покинуть страну, опасаясь за свою жизнь. Его путешествие из страны было драматичным, так как ему пришлось ночью пересекать горы верхом, не имея ничего, кроме самого необходимого, включая его письмо. Он не возвращался в Чили до 1952 года.
В 1954 году он написал одну из своих самых известных книг, Odas Elementales , которая содержит многие из его самых известных од.
Неруда всю оставшуюся жизнь писал и продолжал защищать различные коммунистические правительства и революции по всему миру.
Он умер от рака в 1973 году при загадочных обстоятельствах. Его смерть была предметом многочисленных спекуляций: многие считают, что его отравило чилийское правительство. В то время Чили находилась под властью правого диктатора Аугусто Пиночета, противника Неруды. Однако даже после смерти Неруда вдохновлял жителей своей страны, поскольку они бросили вызов приказу Пиночета о том, чтобы похороны Неруды не были публичными. На момент его смерти чилийский народ — и весь остальной мир восхищался Нерудой — считая его одним из лучших поэтов 20 века.
Неруда был трижды женат и имел одного ребенка. Его личная жизнь остается спорной по ряду причин, главной из которых является сексуальное насилие, о котором он сообщил в 1925 году. Однако его стихи остаются популярными в 2020-х годах, и современные критики по-прежнему считают его одним из самых важных писателей. современной эпохи и определяющий голос Латинской Америки.
Текст стихотворения
Неруда, Пабло. «Ода большому тунцу на рынке». 1954. Фонд поэзии .
Резюме
Стихотворение начинается с непосредственности, когда говорящий заявляет, что «[h]здесь» (строка 1) лежит дохлая рыба рядом с рыночными овощами. Говорящий не называет ни вида рыбы, ни даже того, что речь идет о рыбе, но метафорическая образность первой строфы предполагает какую-то рыбу; далее заголовок информирует читателя о предмете. Образы Неруды в первой строфе сосредоточены на оружии, поскольку он описывает тунца как «эту торпеду» (строка 3) и «ракету» (строка 6).
Строфа заканчивается простым произнесением текущего состояния рыбы: «теперь / лежит передо мной / мертва» (строки 8-10).
Вторая строфа перекликается с первой строфой рыночных овощей и развивает изображения, перечисляя салат и морковь как особые овощи, окружающие тунца. Спикер напрямую обращается к мертвой рыбе, хваля ее за то, что она выжила в «неведомой, / непостижимой / тьме» (строки 18-20) моря. Говорящий подчеркивает опасность и тайну океана, называя его « le grand abîme » (строка 24), или великая бездна. Говорящий использует романтический язык, чтобы описать рыбу: «лакированная/черная» (строки 26-27) и говоря, что она, в отличие от овощей, выращенных из земли, была «свидетелем/ той глубочайшей ночи» (строки 28-29).), что означает темное море.
Третья строфа начинается с другого изображения оружия, когда говорящий называет тунца «темной пулей» (строка 31). Позже в строфе говорящий повторяет это описание, сравнивая тунца с летящей птицей, летящей стрелой, летающим дротиком и летающим гарпуном.
Рыба также ранена, как будто на нее уже напали рыбаки, и она грациозно переносит свою «единственную рану» (строка 37), поскольку она возрождается и сильна, когда плывет по волнам.
Финальная строфа возвращает читателя к сцене рынка. Тунец уже не такой живой и романтичный, как он плывет по волнам; вместо этого он мертв и безжизнен. Спикер описывает это как царское тело, выставленное в гробу, с фразой «катафалкированный король» (строка 54). Говорящий воображает себя субъектом тунца, говоря, что рыба была королем «моего собственного океана» (строка 55), и наделяет тунца еще большей силой в следующих строках, описывая его как «семя / моретрясение». , / приливная волна» (строки 59-61). Однако спикер еще раз напоминает читателю, что некогда мощная рыба теперь мертва и продается на рынке.
Поэма заканчивается переходом к более философскому созерцанию природы, поскольку говорящий называет тунца «единственной оставшейся формой / с целью или направлением / в этих / беспорядочных руинах / природы» (строки 66-70).
Затем говорящий возвращается к образу оружия, сравнивая тунца с военным человеком и кораблем — «машиной / моря» (строки 81–82). Последние три строки стихотворения изображают летящего тунца почти так же, как и ранее в стихотворении, за исключением того, что теперь тунец летит и плывет «по водам смерти» (строка 85).
Поэма счастья — Etsy Турция
Etsy больше не поддерживает старые версии вашего веб-браузера, чтобы обеспечить безопасность пользовательских данных. Пожалуйста, обновите до последней версии.
Воспользуйтесь всеми преимуществами нашего сайта, включив JavaScript.
Найдите что-нибудь памятное,
присоединяйтесь к сообществу, делающему добро.
(
230 релевантных результатов,
с рекламой
Продавцы, желающие расширить свой бизнес и привлечь больше заинтересованных покупателей, могут использовать рекламную платформу Etsy для продвижения своих товаров.