Мать и сын стихотворение старшинов: Николай Старшинов — Мать и сын: читать стих, текст стихотворения полностью

Все стихи Николая Старшинова

Проводы

1.

Полно забот, а времени – в обрез.

Как говорят, обычное явленье.

К платформе подан голубой экспресс.

Вот-вот уже ударят отправленье.

Уже друзья в купе внесли гуртом

И свёртки и какие-то коробки.

– Да ладно, я расставлю всё потом.

Наверно, лучше пропустить по стопке!

В дорогу еду, а меня знобит.

Но я держусь, не подаю и вида:

– Друзья, мы расстаёмся без обид!

– Какая же тут может быть обида!..

А вот среди вокзальной суеты

И ты бежишь, по окнам шаря взглядом…

– Хорошая, спасибо за цветы,

Они в пути со мною будут рядом!

Ах, проводы!..

Усатый проводник

Уже ворчит:

– Да что же здесь такое?.. –

И я к стеклу холодному приник,

И что-то говорю, машу рукою.

А там и друг мне что-то говорит,

И ты кричишь, – но кто же вас услышит?..

Уже зелёный семафор горит,

И паровоз всё учащённей дышит.

Вот первое движение колёс, –

Плывут ларьки, уходит колоннада.

И у тебя в глазах не видно слёз.

Спасибо! Так и надо, так и надо!

Нас повезут обратно поезда,

Когда мы поездами уезжаем.

Другое дело, если навсегда

Мы что-то и кого-то провожаем.

2.

Ни бледных звёзд, ни лунных бликов.

Гляжу в окно – тёмным темно.

Летит состав. Стучит на стыках.

Гремят костяшки домино.

Да, здесь работают что надо,

Со всей душою, моряки!..

И бабушка со мною рядом

Всё вяжет тёплые чулки.

И поясняет мне:

– Для внука!

Вот в гости собралась к нему. –

А я уже не слышу стука –

Гляжу, гляжу, гляжу во тьму.

А там – лесок и поле в дымке,

И огоньки, – видать, жильё.

И, словно на старинном снимке,

Я вижу прошлое своё…

Вот моряки уже уснули,

И храп летит под потолок.

И не слыхать уже бабули, –

Она забилась в уголок.

В клубок свои воткнула спицы

И спит, как видно по всему…

А мне не спится, мне не спится,

А мне не спится почему?

Вот позади уже Калуга.

Состав летит в дыму по грудь…

Да, здесь

Давно когда-то

Друга

Я провожал в последний путь.

Уж эта память!..

Только трону,

Не избежать её услуг.

…Мы занимали оборону,

Траншеями изрезав луг.

И был мой друг таким, как всякий

Из наших сверстников-ребят.

И вдруг…

Ну ладно бы в атаке,

Когда палят… Когда бомбят…

А то во время перекура

Мы обходили с ним лесок,

Тогда шальная пуля-дура

И обожгла ему висок…

Ну вот и первая могила.

Звезда и маленький портрет…

Ему, как мне, в ту пору было

Примерно восемнадцать лет.

Родился под московским небом.

Со мной ходил в десятый класс.

В горах не жил. У моря не был.

Деревню видел в первый раз.

А что ещё внести в анкету?

Ни разу не сказал – «люблю»…

Ты, время, близишься к рассвету,

А я не сплю, не сплю, не сплю.

3.

Светает уже немного.

За мокрым стеклом окна

Просёлочная дорога

Петляет вдоль полотна.

Я давней ещё порою

И в этих бывал местах…

Вон прячется под горою

Речонка в густых кустах.

Я помню, она о чём-то

Всё песни свои вела.

Обычная эта речонка

Всех лучше для нас была.

Была, говорю я… Было…

Да вот поросло быльём…

А ты её не забыла

На долгом пути своём?

Нас в то фронтовое лето

На берег её крутой

Водила дорога эта.

Но только постой… Постой!..

Ни озера тут, ни моря

Не было в те года.

А нынче здесь, камни моя,

Хозяйничает вода.

Внушительная картина:

Гонит волну волна.

А вон вдалеке – плотина

И грозная глубина.

И в эту пучину с ходу –

Я так и прилип к окну –

Дорога уходит в воду

И дальше идёт по дну.

Та самая. Только наша.

Исхоженная вдвоём…

Цвели лепестки ромашек

На майском лице твоём.

А что ещё юным надо –

Улыбка, сиянье глаз…

Ты помнишь, и канонада

Ничуть не страшила нас?

Я девчонкою

Бесшабашною

Тебя звал.

Губы тонкие

Неподкрашенные

Целовал.

Гладил волосы

Цвета зрелого

Ячменя.

И в то лето

Счастливым сделала

Ты меня…

Ищи теперь оправданья,

Когда разошлись пути.

Любовь моя, до свиданья!

Вернее сказать – прости!

Ни ходу к тебе, ни броду.

Ни отклика, ни следа…

Дорога уходит в воду –

Отныне и навсегда.

4.

Молодость,

Как нам дорог

Каждый твой звонкий след!..

Мне вот недавно сорок

Стукнуло.

Сорок лет!

Много это?

Не очень.

Но и не мало, брат…

А за окошком – осень.

Листья летят,

летят…

Разве учесть листопаду

Каждый опавший листок?..

А ведь когда-то надо

Всему подводить итог!

Где я был прям и честен?

В чём я бывал неправ?

Как на моём бы месте

Кто-то смирял свой нрав?..

От паровоза белый

Низом плывёт дымок…

Что же я в жизни сделал?

Что бы я сделать мог?

Надо признаться строго:

Как я там ни спешил, –

Всё же совсем немного

В жизни своей свершил.

И не моя – чужая

Песня летит в зенит…

Молодость провожая,

Сердце её хранит.

Где же её граница?

Всё-таки отмечай!..

Сонная проводница

Мне предложила чай.

Вышла. Потом вернулась:

– Тут ещё есть у нас

Вафли. Конфеты «Юность»… –

Это мне – в самый раз!

Поезд наш дальше катит,

Новый разгон берёт…

Ну, погрустил – и хватит,

Надо глядеть вперёд.

Что же там загорелось

Близко так, впереди?

Может быть, это – зрелость?

Ладно, давай входи!

Властвуя безраздельно.

Строже взгляни на явь.

Трезво,

Спокойно,

Дельно

Всё по местам расставь.

Но, говоря серьёзно,

Бог весть по чьей вине,

Что-то уж очень поздно

Зрелость идёт ко мне.

Может, усилья утроить, –

Молодость-то прошла.

Проводы ей устроить –

Пышные!

И – за дела!

Как-то смирить своё тело,

Где-то порыв сдержать…

Глупое это дело –

Молодость провожать.

Ладно, не пригорюнюсь,

В зрелость входя свою…и

Взял я конфету «Юность»,

Молча её жую.

5.

Итак, наш поезд в десять сорок пять

Прибудет…

И вагон гудит, как улей.

И надо собираться мне опять

Прощаться с моряками и с бабулей.

Опять прощаться?

То-то и оно,

Опять прощаться, и – рюкзак за плечи…

И я смотрю растерянно в окно –

Кого,

Когда и где

Ещё я встречу?

Мой друг уже не встанет никогда.

Моя любовь опять не загорится,

Как до конца сгоревшая звезда.

И молодость моя не повторится.

Их можно только в сердце уберечь,

К ним только память в силах дотянуться.

Но я всё полон ожиданьем встреч,

Хоть вновь они

Разлукой обернутся.

1967

Образ любимой в лирике Н. Старшинова Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

ОБРАЗ ЛЮБИМОЙ В ЛИРИКЕ Н. СТАРШИНОВА

С. А. ЩЕРБАКОВ, доцент кафедры русского языка и литературы МГУЛа

Образ любимой в лирике Н. Старшинова дуалистичен и коррелятивен перипетиям личной жизни поэта. Однако главные ценимые им в женщине черты: чистота души, светоносность, «скромная красота» — составляют неотъемлемую сущность любимой на протяжении всего творчества. Это позволило Ю. Иванову говорить о «собирательности» данного образа: «В женском портрете поэт подчеркивает характерные приметы одного и того же облика. Черты этого собирательного женского портрета обильно рассыпаны на страницах книги любви. Любовная поэзия Старшинова — часто все тот же рассказ о судьбе русской женщины — матери, сестры, поэтизация народного характера»

[13-

Тем не менее, поэт создал два портрета любимой женщины. Первый из них писался с Юлии Друниной, причем не только в те «тринадцать самых лучших лет» (Т. 1, с. 143), которые они были вместе, но и годы спустя после трудного расставания. Второй портрет я бы назвал вслед за Ю. Ивановым «собирательным». Портреты эти кроме общих характерных черт, названных выше, имеют черты индивидуальные, обусловленные прежде всего фактором времени.

Жизненные пути Н. Старшинова и Ю. Друниной удивительно похожи даже с учетом того, что война вообще нивелировала судьбы людей. Они родились в один год, посещали в детстве одну литературную студию; оба были комиссованы из армии после тяжелых ранений и пришли в Литературный институт в середине учебного года; оба проучились в нем гораздо больше положенного; оба стали известными поэтами, лауреатами многочисленных премий и наград, и оба до конца дней остались верны идеалам своей юности, даже когда общество от этих идеалов отказалось.

Похожи не только судьбы, порой удивительным образом перекликаются и стихи этих поэтов, хотя, конечно, «женское начало» в них имеет разную природу. Сравним два четверостишия:

И даже в криках и в дыму,

Под ливнем и огнем В окопе тесно одному,

Но хорошо вдвоем. [2]

И

Мети метель, мороз морозь,

Дуй, ветер, как назло, -Солдатам холодно поврозь,

А сообща — тепло. (Т. 1, с. 57)

Тема, идея, размер, ритм — совпадает все. Несмотря на то, что в стихотворении «Приходит мокрая заря…» Ю. Друниной, речь, в общем-то, идет о взаимоотношениях на войне мужчины и женщины, а не просто солдат.

«Вот нить суровой дружбы нашей» (Т. 1, с. 143) — писал Н. Старшинов в «Стихах о бывшей любви», вспоминая то, что их связывало. И только в следующих строфах речь шла о «нити любви» и «нити привычек». По моему глубокому убеждению, стихов о «бывшей любви», если «бывшая» понимать как «прошедшая», «минувшая», написать нельзя, так как нет повода к стихам. «…Любовь еще, быть может,/ В душе моей угасла не совсем» — вот гениально обозначенное состояние души поэта, при котором она наиболее «продуктивна» в плане любовной лирики. Не об этом ли состоянии души говорит заключительная строфа стихотворения «Стихи о бывшей любви», которое по объему и построению вполне может быть отнесено к жанру малой поэмы и написано уже в 1964 году, почти через десять лет после расставания:

Ну а память? А песни? А радости?

Все не в счет!

А тревоги? А раны? А трудности?

Все вчера!..

Лишь камыш раздвигая,

Течет она и течет,

Все течет, все течет

Фронтовая река Угра…(Т. 1, с. 147)

Полагаю, об этом, ведь «река любви»

— сквозная метафора в лирике поэта.

+Любовь, подкрепленная «суровой дружбой» и общей солдатской судьбой, конечно, «больше, чем любовь». К тому же этот «портрет» в основном был создан в годы юношеского максимализма. Потому и образ любимой здесь поднят на недосягаемую высоту:

Да и правда, с такой красивой, Скромной, строгою красотой,

С откровенною и простой,

Можно встретится Лишь в России. (Т. 1, с. 62)

Стихотворение «Даже в детстве…», из которого взяты вышеприведенные строки, в первом сборнике поэта «Друзьям» имело посвящение «Юле». В более поздних изданиях посвящение было снято автором, скорее всего, по личным мотивам, но этому можно дать и другое объяснение. Дело в том, образ, «срисованный» с конкретного человека, тем не менее, практически лишен конкретных черт, зато несет в себе характеристику всего поколения «светлокосых солдат» («Ты шла под пули, раненных спасая…» (Т. 1, с. 42), «Ты горячей своею кровью / Обожгла родные снега» (Т. 1, с. 61)) и т.д. Видимо, для только что вернувшегося с войны «поколения победителей» общее было важнее частного.

Стихотворение 1952 года «Руки моей любимой» также в большей степени является гимном русской женщине вообще, чем воспеванием рук любимой, хотя в нем нет ни слова преувеличения или какого либо отхода от фактов биографии Ю. Друниной. Они (руки любимой — С.Щ.) «С материнскою лаской/

Раненым солдатам/ Делали перевязку/ …Мерзли в траншеях дымных…/ …качали/ Дочь мою в колыбели». Все здесь правда. Но не вся правда. О том, что этими руками уже написаны хрестоматийные стихи о войне автор не упоминает. Общее для него важнее частного. Возможно, в этом проявилась и характерная особенность поэтов военного поколения, определенная Л. Аннинским: «Мы сталкиваемся здесь с удивительной и сквозной для военного поколения убежденностью: поэзия — ничто перед жизнью». [3]

Образ любимой в облике Ю. Друниной семантически близок к образам матери и бабушки, как бы становясь третьей ипостасью лика Женщины.

Если упоминавшиеся выше «Стихи о бывшей любви» написаны в 1964 году, то в 1957 году, когда отношения между ними были уже на грани разрыва, Н. Старшинов пишет «Стихи о любви», где образ любимой очень похож на образ матери из поэмы «.. .И я открыл глаза…», и даже ситуации, в которых оказался лирический герой схожи:

Я помню: я сгорал в огне,

Впадая в бред ночной…

И ты тогда пришла ко мне, Склонилась надо мной.

Спасительная сила любви вернула лирического героя к жизни. Но саму «любовь земную», восхищавшую когда-то многих, знавших Друнину и Старшинова им спасти не удалось. Процесс «спасения», судя по стихам его участников был мучительным, что сказалось на образе любимой. Он перестал быть обобщающим и приобрел зрительную конкретность. До предела сжатый рот, устало согнутые пальцы, холодок металла в глазах, чуть согретый теплотою слез

— «Вот какой ты красивой стала -/ Даже горе тебе идет» (Т. 1, с. 104).

Пройдут годы, и в стихотворении «У костра» поэт выведет образ женщины, удивительно похожей на ту, которая стала главной любовью в его жизни. Похожей своим фронтовым прошлым и сохраненной памятью о нем:

.. .У тебя худые руки И усталое лицо.

Но в глазах твоих,

Живые,

Даже в нынешние дни Все не меркнут фронтовые,

Те, далекие огни. (Т. 1, с. 250)

Вряд ли в 1972 г. судьба свела поэта у ночного костра в еловом лесу именно с Ю. Друниной, но черты ее в образе той, что «…пришла из дымных зарев… Не забыв до этих пор / Фронтовых своих собратьев,/ Боевых своих сестер…» абсолютно узнаваемы. Даже руки, которые «Стынут… на коленях,/ Словно первый снег белы» идентичны белым, не огрубевшим, рукам любимой из упоминавшегося выше стихотворения «Руки моей любимой». (Вообще, в создании образов бабушки, матери, любимой их руки у Н. Старшинова играют главенствующую роль. При этом, у бабушки они изборождены морщинами, у матери — в мозолях, руки любимой белы не смотря на все выпавшие на их долю труды. В этом, конечно, есть определенная поэтическая условность — идеальный образ любимой и физически должен быть безупречен.)

Итак, кто бы ни была реальная визави поэта у ночного костра, образ ее полностью вписывается в обобщенный образ любимой

— боевого товарища, прототипом которого стала первая жена поэта Ю. Друнина. Образ этот тем более характерен для поэзии «военного поколения» в целом, что именно Ю. Друнина благодаря своей фронтовой лирике воплощает в русском общественном сознании всех «светлокосых солдат» времен Второй мировой войны. Мало того, у нее тоже есть стихотворение с названием «У костра» и там есть строфа, напрямую перекликающаяся с рассмотренным выше стихотворением Н. Старшинова:

По горящей земле Пол-России протопав,

Хлебанув свою толику В общей беде,

Я, как ценный трофей,

Принесла из окопов

Только веру в людей,

Только веру в людей! [4]

Второй написанный Н. Старшиновым портрет любимой женщины отличается от первого прежде всего тем, что она на нем значительно моложе самого поэта. Недаром он часто сравнивает ее с ребенком: «Я руки детские твои/ Сжимаю до несносной боли» (Т. 1, с. 227), «Пусть застенчивый детский румянец/ На твоих загорится щеках…» (Т. 1, с. 327).

Так что ни о какой «суровой дружбе» здесь не может быть и речи — это любовь-нежность. Облик изображенной на втором портрете возлюбленной в общих чертах определен в стихотворении 1984 года «Когда-то, (не помню уже когда!)…»: «Светла, красива и молода…». Способность дарить свет и красота сближают этот портрет с первым. Перенес художник на новое полотно и руки любимой — они остались «белыми», однако, их роль кардинально переменилась: если прежде они перевязывали, рыли землю, стирали, качали колыбель, чем восхищали лирического героя, то теперь эти «…белы руки зацелованы,/ Словно два любимые дитя» (Т. 1, с. 332). И теперь рука любимой своим прикосновением продлевает «мгновенья ясного покоя»: «Только б на щеке моей лежала/ Белая и тихая рука» (Т.1, с. 265).

В остальном черты любимой на втором портрете переменчивы. Как сказал об этом обстоятельстве сам художник: «Ни один из памятных портретов / Сущности твоей не передаст» (Т. 1, с. 362). Главный отличительный признак возлюбленной — её волосы:

Лунный луч, облака разорвавший,

Вдруг сверкнул на росинках травы.

Как он высветил волосы вашей…

Белокурой твоей головы! (Т. 1, с. 226)

И в следующем за ним стихотворении: «Я глажу волосы-ручьи — / Они бегут чернее смоли» (Т. 1, с. 227). Далее:

Чтоб под солнечными плесами Пряди русых твоих кос Перепутывались с косами Наклонившихся берез… (Т. 1, с. 258)

И затем: «Тебя увижу и взлохмачу / Копну ржаных твоих волос» (Т. 1, с. 287). Встречаются метонимические уподобления: «Не соболя — роскошный блеск, — / Стекающие с плеч…» (Т. 1, с. 316).

Меняются с течением времени и географические координаты встреч с любимой, обозначенные названиями рек: «Там, где течет Нерис,/ Моя любовь живет» (Т. 1, с. 263), «От Витимских скал / До Великих Лук / Меж тобой и мной — / Океан разлук» (Т. 1, с. 328), «…Плавно кружатся ястреба / Над речушкой твоей — Островкой» (Т. 1, с. 483).

Но не меняется сущность любимой -она дарит свет: «Ты сняла сарафан торопливо,/ В неподвижную воду вошла / И на глади ночного залива / Отразилась, как полдень светла» (Т. 1, с. 226), «Нету глаз твоих светлых бездонней,/ В них лучится сиреневый свет» (Т. 1, с. 257), «Тот благостный, тобой зажженный свет» (Т. 1, с. 264), «…Солнечная!/ Ты вошла мне в душу,/ Словно самый-самый чистый свет» (Т. 1, с. 395), «Ты -лучшая из лучших, / Тебя светлее — нет!» (Т. 1, с. 396), «Льется свет невеселых глаз…» (Т. 1, с. 483).

При этом поэт неоднократно подчеркивает и «земную красу» любимой, совмещаемую с «небесной душой»: «Там до неба дошла душа,/ Хоть сама ты — совсем земная». Земное, плотское начало присуще и виртуальной «женщине мечты» поэта, в стихотворении «Все я заново йачну, и все я сдюжу…» он даже утрирует ее «не идеальность». «Незнакомка» Н. Старшинова — это не бестелесное видение А. Блока, она «реальна» благодаря своей «приземленности»:

Нет, она мне не покажется богиней,

А представится земной, совсем земной: Отряхнет с воротника колючий иней И уютно сядет рядышком со мной На ее руках колечки золотые,

В розоватых мочках стынет бирюза.

А глаза ее пустые-препустые,

Удивительно прекрасные глаза!

(Т. 1, с. 229)

К этому облику с высокой степенью соответствия подошла бы формула Б. Пастернака: «А ты прекрасна без извилин,/ И прелести твоей секрет / Разгадке жизни равносилен» [5] — если бы не «колечки самой низкой пробы и голубенькие клипсы», придающие попутчице лирического героя Н. Старшинова определенный налет вульгарности. Чтобы полностью соответствовать его представлениям о красоте, виртуальной красавице приходится избавляться от «безделушек». Стремление освободить образ любимой от всякой неестественности, искусственной красоты просматривается и в стихах, имеющих реальных адресатов:

Любимая, твои черты,

Улыбка, просинь глаз

Неповторимы и чисты

Без всяческих прикрас. (Т. 1, с. 316)

«Ради бога, себя не уродуй!..» — восклицает лирический герой в другом стихотворении, видя «милый рот, обожженный помадой» (Т. 1, с. 300). В еще большей степени, чем сохранение чистоты внешних черт, заботит его сохранение чистоты души возлюбленной. Видя «…и не раз, как мельчают и скудеют души, словно бы чужими становясь» (Т. 1, с. 262), именно в этом он видит причину того, что «…так бездарно и так бестолково погибает сама красота» (Т. 1, с. 389).

То есть, второй образ любимой не столь идеален, как первый. Но это не делает его менее привлекательным для лирического героя, потому что как сам он признается: «Только молодостью твоей / Я сегодня и жив и молод».

Два выше обозначенных образа сливаются в один в поэме «…И я открыл глаза…» при последнем свидании лирического героя с любимой. Здесь ее черты обобщены и сведены в один «печальный образ» чувством вины лирического героя перед ней. Ко-

нечно, «многострадальное лицо», «скорбные уста», «огромные…прекрасные и скорбные глаза», в которых «столько боли и печали» (Т. 2, с. 157-158), мало соответствуют весеннему настроению второго образа любимой:

Ты — песня жаворонка в апреле…

И я весною дышал, пока

Твои глаза на меня смотрели

Сквозь хлопья снега — два василька.

(Т. 1, с. 281)

Больше здесь соответствия первому образу времен расставания лирического героя с любимой:

Не рыдала. Не причитала.

Лишь упрямей сжимала рот…

Вот какой ты красивой стала —

Даже горе тебе идет. (Т. 1, с. 104)

Но, зная обстоятельства личной жизни Н. Старшинова, можно с большой степенью вероятности предположить, что прототипом героини пятой главы поэмы явилась, наряду с Ю. Друниной, вторая жена поэта -Эмма Антоновна Старшинова, связавшая с

ним свою жизнь в очень нелегкие для него годы. То есть, в поэме сливаются воедино даже не два образа любимой, а две конкретных женских судьбы: прославленной поэтессы и провинциальной девушки, уехавшей за заезжим гостем из родной литовской деревушки в Москву. Судеб столь разных, и тем не менее объединенных в видениях лирического героя поэмы в одну «многострадальную» женскую судьбу. Косвенным подтверждением данного предположения служит третья глава поэмы, посвященная свиданию с дочерью. Судя по кукле в руках, прототипом дочери лирического героя явилась младшая из двух дочерей поэта (от второго брака), хотя, конечно, обе они были им равно любимы.

Литература

1. Юрий Иванов. Мне другая судьба не нужна…// Наш современник — 1979-№ 2 — 156 с.

2. Друнина Ю.В. На печаль я наложила вето: Сборник стихов. — М.: ЗАО ЭКСМО-Пресс, 1988. — С. 92.

3. Аннинский Л. Глубина фронта. С. 229.

4. Друнина Ю.В, Указ соч. С. 72.

5. Пастернак Борис. Сестра моя — жизнь: Стихотворения и поэмы. — Алма-Ата: Жалын, 1986. — 400 с.

АРХОНТЫ В МОСКВЕ

Познайте то, что перед вами, ибо тогда скрытое тоже откроется вам.

Кефалайа («Главы»)

А.Б. ЛЕВИН, профессор кафедры теплотехники МГУЛа, к. т. н.

Архонт — греческое слово, означающее «князь, правитель». Так в манихействе названы вожди демонов, порождений Мрака. Манихейство, как философская система и религия, возникло в Ш веке н.э. и названо по имени, принятому её основателем, как считается, в начале служения; имя данное при рождении сыну Фатака (Патака или Патика)1 точно неизвестно.

Родившийся 14 апреля 216 года в Месопотамии, выступивший с проповедью в 240 году и жестоко казнённый не позднее

л

277 года вероучитель в истории известен как Мани. Этимология этого имени не ясна и может восходить к арамейскому «сосуд», как любезно сообщила автору Е.Б. Смагина, или к греческому «дух, ум»3. Имеются и иные, менее вероятные предположения на

Стихи о матери | МУК «Городская Централизованная Библиотека»

С. Феоктистов

Мать

Мать была всех наших игр ценитель, 
Участник  всех  бесхитростных затей,
И самый первый в жизни наставитель, 
И самый справедливый из судей…

И как мы были бесконечно рады, 
Когда она своим счастливым взглядом, 
Уставшая от вечной суеты, 
Смотрела наши первые тетради 
И первые похвальные листы! 

С каким священным чувством целовали
Её волос серебряную прядь! 
С какою теплотою вспоминали 
Незабываемое слово — «Мать»

В походах и сражениях суровых
В чужом и неприветливом краю… 
Не потому ли этим нежным словом
Мы называем Родину свою?

… И все дороги мы прошли достойно,
И не сломила нас в боях гроза, 
И все мы нынче прямо и спокойно 
Глядим любимой Родине в глаза!  

                                                   1947 г.

Белинский Ю.

Слово о Маме

Сейчас мне помнится все чаще:
Зеленой веткой над плечом,
Как давний сон, лесная чаща,
До дна пронзенная лучом.
И я, обвязанный косынкой
От мошек, падая в траву,
Ребенком с маленькой корзинкой
Бегу на мамино «Ау-у»…
И мама ждет с улыбкой сына,
Хотя глаза ее грустят,
И обнимает сильно-сильно,
Да так, что косточки хрустят.
А после, вся в пылинках света,
В корзинку глядя, говорит:
«Смотри, сынок, поганка это,
А этот вот — хороший гриб».
Увы… От времени не деться,
И память к многому слаба,
Но крепко помнятся из детства
Мне эти мамины слова.
И вот опять на той полянке
Стою, на детство бросив взгляд.
В моей корзинке не поганки,
Грибы хорошие лежат.
На них засохнувшие листья
Дрожат от ветреного дня…
И только нет, чтоб похвалиться, 
Сегодня мамы у меня…
Наверно, можно притерпеться
И двери в прошлое забить,
Но только мальчика из детства
В себе уже не позабыть.
И я Россию в ритме будней,
В каком бы ни был далеке,
Как маму, слышу и бегу к ней,
Как в детстве в жаркий день — к реке.

Мама

Пол-России я исколесил.
Даль меня от дома отрывала…
Мама! Я не самый лучший сын.
Ты меня прости за это, мама!
Много испытать мне довелось.
Долго через сердце боль сквозила…
Чтобы надо мной рассеять злость,
Мама, ты единственная сила!
Я могу от боли ошалеть.
Так нелепо все перемешалось!
И никто не хочет пожалеть.
Мама, ты единственная жалость!
Громкими литаврами звеня,
Или лишь позвякивая слабо,
Как бы жизнь не славила меня,
Мама, ты единственная слава!
Будет ли любовь в моей судьбе
Или же печальнейшая повесть,
Если я забуду о тебе,
Мама, ты единственная совесть!
Жизнь спешит во сне и наяву.
Все приобретает быстротечность.
Но, пока на свете я живу,
Мама, ты единственная вечность!

Бородина Т.

Мы — матери

Ты на коленях держишь малыша,
К щеке прильнула пухлая  ручонка
И ты сидишь безмолвно,   чуть дыша,
Чтоб не проснулся спящий  твой мальчонка.
 А где-то далеко в другой стране,
Обняв дитя своей рукою  тонкой,
В звенящих ожерельях из монет
Качает мать смешного негритенка.

Горюнов М.

Мать

Вставала всех раньше, везде поспевала,
Ложилась последней, а станет светать,
Опять на ногах, как ни в чём не бывало,
Моя дорогая, любимая мать.
Ты деток своих бережливо растила,
А кто заболеет, боялась дышать,
Не спала ночами, огня не гасила,
Моя дорогая, любимая мать.
Немало тревог пережито тобою.
Но как хорошо иногда помечтать!
И, кажется, мыслям конца нет отбою,
Моя дорогая, любимая мать.
«Вот вырастут детки, по школам учиться
Во что бы то ни стало, а нужно отдать.
И если худого ни с кем не случится,
Я буду навеки счастливая мать!»
Когда посвободнее дома бывала,
К себе на колени любила нас брать.
Быть может, ты детство своё вспоминала,
Моя дорогая, любимая мать?
Ты песню нам самую лучшую пела, —
Её не сумею теперь передать…
О мужестве храбрых та песня звенела,
Моя дорогая, любимая мать.

Мы выросли все, ничего не забыли,
Что с детства учила ты нас понимать!
Мы любим тебя так, как прежде любили,
Моя дорогая, любимая мать.

И в грозные дни, когда враг озверелый
Хотел нашу радость и счастье отнять,
По первому зову Отчизны мы смело
Взялись за ружьё, любимая мать.

Не бойся, родная, ведь нас миллионы,
Мы зверя в берлогу загоним опять!
Победой великой в борьбе окрылённый
Весь мир будет вместе с тобой ликовать!

Суворова В.

Моей маме

Пред тобой я склоняю колени,
Моя добрая, милая мать.
Как люблю я тебя, к сожаленью,
Не успела тебе я сказать.

Не успела, так часто бывает,
Все казалось еще впереди,.
Жизнь так быстро порой угасает,
Смотришь — руки уже на груди…

А душа улетела, не слышит,
И спеши — не спеши, не догнать.
Только ветер калитку колышет
И пытается что-то сказать.

Я сегодня калитку прикрою
И с тобой посижу в тишине.
Свою тайну тебе я открою:
Пусто мне без тебя на Земле.

Но я знаю, что время настанет
И с тобою увидимся мы.
Жизнь, как снежная горка, растает,
Я увижу другие миры.

Виноградова Т. 

Мама

Тебе было трудно, я знаю.
Но все пересилить смогла.
Для нас ты была, как святая,
Святою от нас и ушла.
Я помню, как вечером звездным
Учила писать и считать.
И часто твердила: не просто
Людьми нам хорошими стать.
Не делать плохого учила,
На зло отвечать лишь добром.
В пример ты всегда приводила —
Как дружно вы жили с отцом.
А жили вы трудно, правдиво,
Хранили душевную честь,
Внушали вы нам терпеливо,
Что правда лишь — истина есть.
Спасибо, родные, за это,
За то, что для всех нас тогда
Вы были источником света,
Что нас согревает всегда.

Максимов М.

Мать

Жен вспоминали на  привале,
друзей — в бою.
И только мать
не то и вправду забывали,
не то стеснялись вспоминать,

Но было,
что пред смертью самой
видавший не один поход
седой рубака  крикнет:
 — Мама!
..И под копыта упадет.

Рубцов Н.

Прощальная песня

Я уеду из этой деревни…
Будет льдом покрываться река,
Будут ночью поскрипывать двери,
Будет грязь на дворе глубока.

Мать придет и уснет без улыбки..,
И  в  затерянном  сером  краю
В эту ночь у берестяной зыбки
Ты   оплачешь  измену  мою.

Так зачем же, прищурив ресницы,
У  глухого  болотного пня
Спелой клюквой, как добрую птицу,
Ты с ладони кормила меня.

Слышишь, ветер шумит по сараю?
Слышишь,  дочка смеется во сне?
Может,  ангелы  с нею играют
И под небо уносятся с ней..

Не грусти! На знобящем причале
Парохода весною не жди!
Лучше выпьем давай на прощанье
За  недолгую нежность в груди.

Мы с тобою как разные птицы!
Что ж нам ждать на одном берегу?
 Может быть, я смогу возвратиться,
Может быть, никогда не смогу,

Ты не знаешь, как ночью по тропам
За спиною, куда ни пойду,
Чей-то   злой,   настигающий  топот
Все мне слышится, словно в бреду.

Но  однажды  я  вспомню про клюкву,
Про любовь твою в сером краю
И пошлю  вам чудесную куклу,
Как последнюю сказку свою.

Чтобы девочка,  куклу  качая,
Никогда не сидела одна.
— Мама,  мамочка!  Кукла  какая!
И мигает, и плачет она…

Смеляков Я.

* * *

Вот опять ты мне вспомнилась, мама,
и глаза твои, полные слез,
и знакомая с детства панама
на венке поредевших волос.

Оттеняет терпенье и ласку,
потемневшая в битвах Москвы,
материнского воинства каска —
украшенье седой головы.

Все стволы, что по русским стреляли,
все осколки чужих батарей
неизменно в тебя попадали,
застревали в одежде твоей.

Ты заштопала их, моя мама,
но они все равно мне видны,
эти грубые длинные шрамы —
беспощадные метки войны…

Дай же, милая, я поцелую,
от волненья дыша горячо,
эту бедную прядку седую
и задетое пулей плечо.

В дни, когда из окошек вагонных
мы глотали движения дым
и считали  свои перегоны
по дорогам к окопам своим,

как скульптуры из ветра и стали,
на  откосах  железных  путей
днем и ночью бессменно стояли
батальоны  седых матерей.

Я не знаю, отличья какие,
не умею я вас разделять:
ты одна у меня, как Россия,   
милосердная  русская  мать.

Это слово протяжно и кратко
произносят на весях родных
и младенцы в некрепких кроватках,
и  солдаты   в   могилах  своих.

Больше пет и не надо разлуки,
и держу я в ладони своей
эти милые трудные руки,
словно руки России моей.

Твардовский А.

Из цикла «Памяти матери»

Прощаемся мы с матерями
Задолго до крайнего срока —
Еще в нашей юности ранней,
Еще у родного порога,

Когда  нам  платочки,  носочки
Уложат их добрые руки,
А мы, опасаясь отсрочки,
К назначенной  рвемся  разлуке.

Разлука  еще безусловней
Для   них   наступает  попозже,
Когда мы о воле сыновней
Спешим известить их по почте.

И, карточки им посылая
Каких-то   девчонок   безвестных,
От щедрой души позволяем
Заочно любить их невесток.

А там — за невестками — внуки.
И вдруг назовет телеграмма
Для  самой  последней разлуки
Ту  старую  бабушку мамой.

Ратов Станислав

Материнское окно

Ах, края мои родные!..
Как я не был здесь давно.
Нежно светит меж рябинами
Материнское окно.

Привела тропа окольная
К материнскому крыльцу.
И бежит слеза невольная,
Как дождинка по лицу.

Разволнован я — не слишком ли?
Ведь седой уже давно.
А смотрю опять мальчишкою
В материнское окно.

Вот сейчас, через мгновение,
На родной ступлю порог.
Выйдет мама, с удивлением
Вскрикнет: — Дитятко! Сынок!

И опять, как в давней давности
Прослезится моя мать.
Будет вновь меня от радости
Обнимать и целовать!..

Время, время быстротечное…
Как в награду мне дано
Испокон на веки вечные
Материнское окно!..

Гамзатов Расул

Матери

Мальчишка горский,
                   я несносным
Слыл неслухом в кругу семьи
И отвергал с упрямством взрослым
Все наставления твои.

Но годы шли,
             и, к ним причастный,
Я не робел перед судьбой,
Зато теперь робею часто,
Как маленький перед тобой.

Вот мы одни сегодня в доме,
Я боли в сердце не таю
И на твои клоню ладони
Седую голову свою.

Мне горько, мама, грустно, мама,
Я — пленник глупой суеты,
И моего так в жизни мало
Вниманья чувствовала ты.

Кручусь на шумной карусели,
Куда-то мчусь,
              но вдруг опять
Сожмется сердце: «Неужели
Я начал маму забывать?»

А ты, с любовью, не с упреком,
Взглянув тревожно на меня,
Вздохнешь, как будто ненароком,
Слезинку тайно оброня.

Звезда, сверкнув на небосклоне,
Летит в конечный свой полет.
Тебе твой мальчик на ладони
Седую голову кладет.

Мама

По-русски «мама», по-грузински «нана»,
А по-аврски — ласково «баба».
Из тысяч слов земли и океана
У этого — особая судьба.

Став первым словом в год наш колыбельный,
Оно порой входило в дымный круг
И на устах солдата в час смертельный
Последним звоном становилось вдруг.

На это слово не ложатся тени,
И в тишине, наверно, потому
Слова другие, преклонив колени,
Желают исповедаться ему.

Родник, услугу оказав кувшину,
Лепечет это слово оттого,
Что вспоминает горную вершину —
Она прослыла матерью его.

И молния прорежет тучу снова,
И я услышу, за дождем следя,
Как, впитываясь в землю, это слово
Вызванивают капельки дождя.

Тайком вздохну, о чем-нибудь горюя,
И, скрыв слезу при ясном свете дня:
«Не беспокойся, — маме говорю я, —
Все хорошо, родная. у меня».

Тревожится за сына постоянно,
Святой любви великая раба.
По-русски «мама», по-грузински «нана»
И по-аварски — ласково «баба».

Твардовский Александр

* * *

И первый шум листвы еще неполный,
И след зеленый по росе зернистой,
И одинокий стук валька на речке,
И грустный запах молодого сена,
И отголосок поздней бабьей песни,
И просто небо, голубое небо –
Мне всякий раз тебя напоминают.

Старшинов Николай

Пишите письма матерям

Поют гитар походных струны
в тайге, в горах, среди морей…
О, сколько вас сегодня, юных,
живет вдали от матерей!

Вы вечно, юные, в дороге –
то там объявитесь, то тут…
А ваши матери в тревоге
вестей от вас все ждут и ждут.

Они считают дни, недели,
слова роняя невпопад…
Коль рано матери седеют –
не только возраст виноват.

И потому, служа солдатом
или скитаясь по морям,
почаще все-таки, ребята,
пишите письма матерям!

Коротаев Виктор

* * *

О вере наших матерей,
Вовек не знающая меры,
Святая трепетная вера
В нас,
Подрастающих детей.
Ее, как свет в березняке,
Не вытравит ничто на свете:
Ни единицы в дневнике,
Ни злые жалобы соседей.
Уж матери такой народ –
Вздохнут,
Нас долгим взглядом смеря:
«Пусть перебесятся. Пройдет». –
И снова верят, верят, верят.
Так верят матери одни
Взыскательно и терпеливо.
И – не крикливые они – они
Не почитают это дивом.
А просто нипочем года
Их вере, трепетной и нежной;
Вот только мы-то
Не всегда
Оправдываем
Их надежды.

Фирсов Владимир

* * *

Мы часто мать
По пустякам тревожим:
У друга заночуешь иногда,
А мать не спит
И думает, быть может,
Что с сыном приключилася беда.
Она не спит.
Минуты словно вечность,
Проходит перед нею, как вопрос.
Заплачет мать,
И ей как будто легче…
А если у нее не хватит слез?

Стариков А.

* * *

Мама и Родина очень похожи:
Мама – красивая, Родина – тоже!
Вы присмотритесь: у мамы глаза
Цвета такого же, как небеса.

Мамины волосы, словно пшеница,
Что на бескрайних полях колосится.
Мамины руки теплы и нежны,
Напоминают луч солнца они.

Если поет мама песню, то ей
Вторит веселый и звонкий ручей…
Так и должно быть: что дорого нам,
Напоминает всегда наших мам.

Короткие, маленькие стихотворения русских, советских поэтов о космосе.

Ах, этот день двенадцатый апреля,
Как он пронесся по людским сердцам!
Казалось, мир невольно стал добрее,
Своей победой потрясенный сам.

Какой гремел он музыкой вселенской,
Тот праздник, в пестром пламени знамен,
Когда безвестный сын земли смоленской
Землей-планетой был усыновлен.

Жилец Земли, геройский этот малый
В космической посудине своей
По круговой, вовеки небывалой,
В пучинах неба вымахнул над ней…

В тот день она как будто меньше стала,
Но стала людям, может быть, родней.

Ах, этот день, невольно или вольно
Рождавший мысль, что за чертой такой
На маленькой Земле зачем же войны,
Зачем же все, что терпит род людской?

Ты знал ли сам, из той глухой Вселенной
Земных своих достигнув берегов,
Какую весть, какой залог бесценный
Доставил нам из будущих веков?

Почуял ли в том праздничном угаре,
Что, сын Земли, ты у нее в гостях,
Что ты тот самый, но другой Гагарин,
Чье имя у потомков на устах?

Нет, не родня российской громкой знати,
При княжеской фамилии своей,
Родился он в простой крестьянской хате
И, может, не слыхал про тех князей.

Фамилия ни в честь она, ни в почесть,
И при любой — обычная судьба:
Подрос в семье, отбегал хлеботочец,
А там и время на свои хлеба.

А там и самому ходить в кормильцах,
И не гадали ни отец, ни мать,
Что те князья у них в однофамильцах
За честь почтут хотя бы состоять;

Что сын родной, безгласных зон разведчик,
Там, на переднем космоса краю,
Всемирной славой, первенством навечным
Сам озаглавит молодость свою.

И неизменен жребий величавый,
На нем горит печать грядущих дней.
Что может смерть с такой поделать славой?
Такая даже неподсудна ей.

Она не блекнет за последней гранью,
Та слава, что на жизненном пути
Не меньшее, чем подвиг, испытанье,
Дай бог еще его перенести.

Все так, все так. Но где во мгле забвенной
Вдруг канул ты, нам не подав вестей,
Не тот, венчанный славою нетленной,
А просто человек среди людей;

Тот свойский парень, озорной и милый,
Лихой и дельный, с сердцем не скупым,
Кого еще до всякой славы было
За что любить,— недаром был любим.

Ни полуслова, ни рукопожатья,
Ни глаз его с бедовым огоньком
Под сдвинутым чуть набок козырьком…
Ах, этот день с апрельской благодатью!
Цветет ветла в кустах над речкой Гжатью,
Где он мальчонкой лазал босиком…

Василий Казин, Борис Слуцкий, Николай Старшинов, Василий Субботин «Стихи 1956 года»

Обозначения:   циклы   романы   повести   графические произведения   рассказы и пр.

Новостной портал города Пушкино и Пушкинского городского округа

   Центральная библиотека Межпоселенческой библиотеки Пушкинского муниципального района реализует проект «Жизнь замечательных людей: точка притяжения». Цель проекта — показать уникальность истории нашего края через знакомство с жизнью известных деятелей культуры, которые когда-то жили или бывали в наших местах и творчески связанных с ним. Проект замечательно вписывается в нашу рубрику новостей «Край родной».

О творческой связи поэта Николая Старшинова с Рахманово. 

   Николай Константинович Старшинов — представитель фронтового поколения советских поэтов. Он автор таких пронзительных строк о войне:

 


Ракет зелёные огни


По бледным лицам полоснули.


Пониже голову пригни


И как шальной не лезь под пули.


Приказ: «Вперёд!»


Команда: «Встать!»


Опять товарища бужу я.


А кто-то звал родную мать,


А кто-то вспоминал – чужую.


Когда, нарушив забытьё,


Орудия заголосили,


Никто не крикнул: «За Россию!..»


А шли и гибли


За неё. 

   Свое детство и юность поэт провел в селе Рахманово. Говорят, поэтами не становятся, поэтами рождаются, и удивительный мир этого русского села, его красивая природа пробудили поэтический дар Николая Старшинова. Об этом сам поэт рассказал в стихотворении «Рассвет», где вспоминает, как мальчиком босиком отправляется в лес, где встречает рассвет, который помог ему поэтически увидеть мир и запомнился до конца жизни: 

Меркнет луна-обходчица

В узком окне избы…

— Мама, мне спать не хочется,

Я пойду по грибы.

— Ишь ты, поднялся затемно,

Шёл бы потом, с людьми.

Ладно!.. Но обязательно

Хлеба с собой возьми…

Вот я и за овинами.

С лыковым кузовком

Пашней и луговинами

В лес иду босиком.

Вот за стернёю колкою

Пересекаю гать…

Прямо под первой ёлкою

Можно грибов набрать!

Крупные да красивые,

Просятся в две руки

Алые подосиновые,

Бурые боровики.

Снова ольха ветвистая

Машет рукой мне вслед.

Пёстрый щегол неистово

Тихий поёт рассвет.

Из далека туманного,

Из невысоких мест

Вижу моё Рахманово —

Крыши… Церковный крест.

Вот и они скрываются —

Прячет меня овраг…

Многое забывается,

Этот рассвет — никак!

Я разобраться пробую,

Чем он милей всего?

Ну ничего особого,

Попросту ничего!

Что же им сердце полнится,

Светом его лучась?..

…Знаю, он мне припомнится

Даже в последний час.

Пашню увижу заново,

Ельник рассветный,

Гать.

Крыши и крест — Рахманово!

И на крылечке — мать…

   Николай Старшинов был восьмым ребенком в многодетной семье.


Родители поэта – выходцы из крестьян. Отец Константин Никитич родом из Владимирской губернии. Матушка Евдокия Никифоровна – из губернии Тульской. Жили они в Москве. Отец работал бухгалтером в «Экспортлесе», мама была домохозяйка, воспитывала детей.

   В год рождения Николая Старшинова (1924 г.) отец поэта решил, что семье нужен свой домик в деревне, потому что прокормить такую большую семью на зарплату скромного бухгалтера было непросто. Выбор пал на старинное село Рахманово, где жили родственники жены, матери поэта. Там была поставлена небольшая изба-пристройка, примыкавшая к другой избе, в которой жили родственники. С тех пор почти каждое лето вплоть до самой войны младшие дети (те, кто ещё учились в школе) проводили летние каникулы на природе, ведя деревенский образ жизни под присмотром Евдокии Никифоровны. Свежие овощи с огорода, грибы, ягоды, рыба из речки были хорошей добавкой к продовольственной корзине семьи.

   Москвич, не являясь деревенским по рождению, Николай Старшинов полюбил Рахманово с его крестьянским укладом, и оно в свою очередь многое дала ему. Дало главное: тонкое чувство природы, знание сельской повседневной жизни, влюбленность в народную речь — разговорную и песенную, пробудила способность поэтически воспринимать мир.

   Уже в двенадцать лет он напишет одно из своих первых стихотворений, посвященных природе Рахманово: 

И тропинки эти мне знакомы,


И крутой уклон горы знаком.


И шумит, шумит призывно омут


Где-то здесь за ближним ольшняком.


Я стою у самого обрыва.


За спиною – тёмный лес застыл.


Предо мной, внизу – реки заливы,


У воды – бревенчатый настил…

   Крестьянское отношение к жизни Николай Константинович сохранил на все годы. В 1966 в стихотворении, посвященным другу детства Петру Семенову, который был постоянным спутником его детства, поэт писал:

А правда, мне в деревне бы родиться,-


Я к ней привязан с малых самых лет.


Родиться,


По-крестьянски утвердиться,


Чтобы познать всю тьму её и свет.


Чтоб волшебство её простого слова


Впитать мне с материнским молоком.


Чтоб понимать, о чём это корова


Так откровенно говорит с телком.


А я в Москве родился, неудачник.


Меня мальчишки, попрекнув Москвой,


Чтобы обидеть называли «дачник»,


Чтобы утешить, говорили — «свой».


А сколько раз мы вместе пировали,


Пекли картошку в голубой золе!


И ночевали мы на сеновале,


И к речке убегали на заре.


И понимал я грусть в багряном шуме


Сентябрьской осины молодой.


И речка — ах, какое имя! — Сумерь


Нас обнимала ледяной водой.


А правда, мне в деревне бы родиться,


Пускай в дожди, пусть где-то на лугу…


Конечно, я и так могу гордиться,


Что, мол, косить, что, мол, пахать могу.


Могу сказать: я из деревни вышел,


Я до сих пор там первый рыболов…


И всё-таки, видать, я недослышал


Каких-то самых деревенских слов.


Но говорю:


— Вода, трава, деревья,


Я всё же вас умею понимать,


Я не родной — приёмный сын деревни,


Но я люблю её, как любят мать.

   Как только Николай подрос его одного стали отпускать на речку (а произошло это еще в дошкольном возрасте) и он целыми днями пропадал у воды. В семь лет маленький Коля поймал на самодельную удочку с самодельным крючком первую щуку…. Эта щука превратила мальчика из простого рыболова в заядлого рыбака, и сделала его «счастливым на всю жизнь». Об этом событии он напишет в своем первом рассказе «Моя первая щука». Рыбалка осталась его страстью до конца жизни. Он завоевал такой авторитет у рыболовов-любителей, что Госкомспорт России проводил соревнования по подлёдному лову рыбы на «Кубок памяти Николая Старшинова».

   Любовь к этим местам осталась у поэта до конца дней. Вот что написал Николай Старшинов в автобиографии для книги «Лауреаты России» после присуждения ему Государственной премии им. М. Горького в 1984 году:

   «Мне и сегодня видится наше село Рахманово, залитое ярким утренним солнцем, наша, четвертая от церкви, изба-пристройка, идущие к заутрене старухи в черных платьях, с ботинками, перекинутыми на шнурках через плечо. Перевалившиеся за палисадники кусты цветущей сирени, огромные лохматые ветлы, усыпанные грачами, галками и воронами. В ушах еще стоит их ярмарочный яростный гомон. Помнятся наши детские игры – бабки, городки, лапта – и мои грибные походы и рыбалка. Я целыми днями пропадал в лесу или на речке Сумери, или на мельничном омуте у Вори, за что и получил от мальчишек прозвище Лесовик. А старые угольницы, где мы лакомились самой сладкой земляникой, куда мы ходили по вечерам собирать ночные фиалки и светлячков!… Конечно, помню я и песни, и частушки, которыми славилось наше Рахманово». 

   Помнили Николая Константиновича и односельчане. По воспоминаниям жителя села Валентины Семеновны Корогодовой: «Коля был светлым, общительным, веселым человеком. Прекрасно играл на гармошке, ни одной сельской гулянки не пропускал. Очень любил частушки – собирал, записывал»…. 

   Собирание частушек стало второй страстью после рыбалки Николая Константиновича. Он полвека занимался их коллекционированием. Результатом стало издание трех сборников русских частушек «Ой, Семеновна!», «Разрешите вас потешить» и «Частушки с картинками».

   Война и смерть отца оборвали связь семьи Старшинова с Рахманово.


После войны эти места поэт посетил лишь дважды. Первый раз в середине шестидесятых. Проездом, он пробудет там всего полчаса. Зайдет в родную избу-пристройку, с горечью обнаружит, что ничего, связанного с его детством, не осталось: ни старого комода, ни длинных вместительных скамеек. Все вещи и книги чужие. Ему расскажут, что они принадлежат семье Акундиновых, которых перед войной выселили из Москвы как семью репрессированных. Они поселились вначале в соседнем доме. Бабушка и две девочки-подростка. Со старшей из сестер Люсей поэт подружился, поскольку оба увлекались поэзией. А во время войны эта семья перебрались в пустующую пристройку Старшиновых. 

   Покидая родную избу, он возьмет на память книгу стихов великого князя Константина Романова, принадлежащую когда-то Люсе Акундиновой.


Через несколько лет он узнает, что его избу-пристройку снесли. 

   Но в самом конце 80-х Николай Старшинов вновь посетит Рахманово. Подивится изменениям, произошедшим в селе, не в лучшую сторону.


Гора, на которой стоит село, стала ниже, луг рядом с ней меньше, расстроится из-за того, что речка заросла и обмелела. Пройдет по асфальтовой дорожке мимо церкви и того места где когда-то стоял его дом. Зайдет на кладбище, посетит могилу Люси и узнает ее трагическую судьбу.

   Есть у Николая Старшинова удивительное, полное грустной нежности стихотворение:

Ива глядит из тумана

На отраженье своё.

Здесь моя бабушка Анна

В речке стирала бельё.

Утром бурёнку поила,

Хлебом кормила с руки…

В гуще прибрежного ила

Роются кулики.

В этих вот, с детства знакомых,

Лучших на свете местах

Сам я бродил меж черёмух,

Слушал неведомых птах.

Здесь я, теряя рассудок,


Видел, как возле реки


Из голубых незабудок


Ты заплетала венки.

Это о Рахманово, о речке Сумери и, наверное, о Люсе.

   В 1998 году поэта не стало. Но его удивительно лирические стихи будут интересны всем, кто любит поэзию. Помимо стихов, поэм, рассказов, очерков и статей творческое наследие Старшинова включает в себя книгу воспоминаний о писателях «Что было, то было» на страницах которой в лицах, а часто и с юмором воспроизведена история русской литературы второй половины 20 века.

Материал предоставлен Центральной библиотекой г.Пушкино

Источник: 

Щербаков С. А. Старшинов. /С.А. Щербаков. — М.: Молодая гвардия, 2006. — 342 с. 

— (Жизнь замечательных людей).

6 февраля В 1998 скончался Николай Старшинов, русский поэт

6 февраля – день памяти поэта Николая Старшинова, десятая годовщина со дня его кончины. В 50-60е годы он заведовал отделом поэзии в журнале «Юность», руководил литературным объединением МГУ, в 70-80-е — редактировал альманах «Поэзия». Но, самое главное, всю жизнь писал согретые подлинной сердечностью стихи о любви, о женщине, о матери, о военной молодости, о дружбе.

Старшинов принадлежит к тому поколению, чья юность пришлась на тяжелые военные годы. Он родился в 1924 году в Москве, восьмым, самым младшим, ребенком в многодетной семье. Родители, сами не сумевшие получить полноценного образования, приложили все усилия, чтобы дети выросли людьми образованными. Сочинять стихи Николай начал с 12 лет и вскоре стал заниматься в литературной студии, где познакомился со своей будущей женой, Юлией Друниной, также ставшей известным поэтом. 

В 1941 году Старшинов был призван в армию: сначала в пехотное училище, а затем, в 1943-ем, на фронт. 

И вот в свои семнадцать лет 
Я встал в солдатский строй… 
У всех шинелей серый цвет, 
У всех — один покрой… 
…Иди в жару, иди в пургу. 
Ну что — не по плечу?.. 
Здесь нету слова «не могу», 
А пуще — «не хочу».

На фронте поэт не расставался с пером и бумагой, печатался в армейских газетах. В бою под Спас-Деменском он был ранен и в 1944-ом демобилизован по инвалидности.

Тетрадь фронтовых стихов стала своеобразным пропуском в Литературный институт, который долгие годы оставался для Николая Старшинова вторым родным домом. Здесь молодой поэт написал свою первую книгу стихотворений «Друзьям», вышедшую в издательстве «Молодая гвардия» в 1951-ом. Затем, в пятидесятые же годы, последовали поэтические сборники «В нашем общежитии», «Солдатская юность», «Песня света». В шестидесятые — «Веселый пессимист», «Проводы», «Иду на свидание», в семидесятые и восьмидесятые — «Река любви», «Твое имя», «Я с тобой говорю», в девяностые — «Глагол», «Мои товарищи — солдаты», «Птицы мои» и другие.

Одним из увлечений писателя было коллекционирование частушек. Его подборки миниатюрных шедевров народного творчества поистине бесценны. Полвека собирал их Николай Константинович, результатом стали вышедшие в начале 90-х сборники «Частушки с картинками», «Разрешите вас потешить» и «Ой, Семеновна!» 

В 1994 году были опубликованы литературные мемуары Старшинова — «Лица, лики и личины», а в 1998-ом, уже посмертно, книга воспоминаний «Что было — то было…». 

Николай Константинович запомнился современникам как добрый, весёлый, жизнелюбивый человек, заядлый рыбак и душа компании. Его общительность привела к злоупотреблению алкоголем, в результате чего летом 1972-го ему пришлось даже проходить курс лечения в спецотделении московской больницы имени Соловьёва. Впоследствии он написал об этом юмористические воспоминания «Наше житие в «Соловьёвке», опубликованные в «Литературной России» в 1996 году.

«Для наших детей» и другие стихи Эми Форман

Для наших детей

«Сумма больше ее частей», по крайней мере, как говорится.
И теперь мы вдвоем можем видеть доказательство по мере того, как растет каждый,
Отличный, но похожий по коду, идеальный микс и совпадение
Из вас и меня, но с небольшими прибавками в каждой партии.

Вы дали свои хромосомы, все двадцать три, а я дал свои:
Этот нос, как ваш, эти глаза, как мои, его юмор, ее линия волос.
Двое стали одним, да, это правда, что один плюс один — один,
Но каждый из нас отдал дочери и сыну больше, чем мы.

Разве это не ваш дядя Боб, которого мы слышим в мальчишеских шутках,
Пальцы моей бабушки на клавишах, которые наша дочь может вызвать?
Искусство кузена, песни твоего отца, детали тети Маргарет —
Мы видим, слышим и ощущаем их все; наши дети проходят их тропу .

Но это еще не все; они несут не только наследственность,
Не только генетическое предопределение, которое у них есть.
Некоторые из них идут дальше, чем мы прослеживаем от вас или меня.
Те аспекты, которым не удалось найти соответствия в новейшей истории.

Оригинальный талант, страсть, отношение и манера поведения,
Каждый ребенок теперь является прототипом, которого мир никогда не видел,
Когда «Дыхание с небес» организовало жизнь в каждой клетке.
Их ДНК и наследие сформировали земную оболочку.

Каждый независимый дух содержится в человеческом теле.
Вольно определяется историей, происхождением, именем.
Но крепче привязан к Тому, кто держит свои сердца в руке;
Создатель этой семьи, Который все спланировал.

Помните, когда мы держали их, маленькие, в изумлении и трепете
Эти смертные руки могли удерживать вечные души, такие новые, такие сырые?
Мы знали тогда, как мы знаем это сейчас, честь нашего места,
Наша сумма, как родителей, больше, чем наши части, безусловно, по благодати.

Закваска, часть первая

(на основе Матфея 13:33)

Преобразовано изнутри, хотя я не знаю
Момент, когда бисквит наполнился тестом.
Это должно было случиться, потому что я вижу
Конечный результат, настолько отличающийся, насколько может быть
От сплющенного комка, который я смешал не так давно.
.
Воздействие дрожжей началось, сначала медленное
«Пока я разделил и начал бросать
И месить каждый кусок, а затем наблюдать, как все три
преобразуются изнутри.
.
Было ли это избиением, формированием, каждым ударом
, которым я подвергал каждую партию, которая заставляла ее расти?
Или это было просто присутствие или степень
закваски в моем тесте, которая была ключевой.
Чтобы безжизненная масса теперь переполнялась —
Преобразовано изнутри.

Щелкните здесь, чтобы прочитать вторую часть блога Эми Форман.

Эми Форман родом из пустыни южной Аризоны, где она живет в усадьбе со своим мужем и семью детьми. Ей нравилось преподавать английский язык и музыку в колледже, но теперь она сосредоточена на домашнем обучении своих детей, садоводстве, сельском хозяйстве и письме. Ее блог: theoccasionalcaesura.wordpress.com

.

ПРИМЕЧАНИЕ: Общество считает эту страницу, где находятся ваши стихи, также и вашим местом жительства, куда вы можете пригласить семью, друзей и других людей.Не стесняйтесь относиться к этой странице как к своему дому и удаляйте здесь всех, кто не уважает вас. Просто отправьте электронное письмо на адрес [email protected]. В строке темы укажите «Удалить комментарий» и укажите, какие комментарии вы хотите удалить. Общество не поддерживает какие-либо взгляды, выраженные в отдельных стихах или комментариях, и оставляет за собой право удалять любые комментарии для поддержания приличия этого веб-сайта и целостности Общества. Пожалуйста, ознакомьтесь с нашей Политикой комментариев здесь.

«Песня о нас» и другие стихи Эми Форман

Песня о нас

Лицом к лицу, вежливы и осторожны,
Мы были осторожны и молились,
Ни один из нас не осмелился бы вытащить из этого
Больше, чем казалось на первый взгляд.
. . . И все же
Мы работали бок о бок,
Руки из плоти с руками из кожи,
И мы медленно размышляли,
Мы должны попробовать эту любовь.
. . . Затем
Рука об руку перед алтарем,
Стоял там твердо, как Гибралтар,
Обещал, что мы никогда не отступим
От тех обетов, пока не умрем.
. . . Да,
Рука об руку, мы сделали хорошую жизнь,
Муж, дети, средства к существованию, жена,
Не было видно с того места, где мы стояли, раздоры.
Облака никогда не испортят наше небо.
. . . Но
Один за другим все пошло наперекосяк,
По изношенной дороге, по которой мы ехали,
Ни один из нас не смог бы удержать
Надежды на спасение в своем крике.
. . . . Тем не менее,
На коленях, перед нашим Создателем,
Измученный, в синяках под выключателем,
Передал его нашему Смотрителю,
Не понимая почему.
. . . И
По крупицам, Он излил благословение,
В наших бедах, в таких бедах,
Каждый враг подавляет,
Милосердие всегда в запасе.
.. . Теперь
Милость благодати, мы смотрим вверх,
Доверяя великому Поставщику,
Который провел нас через огонь
И Кто слышит нас, когда мы плачем.
. . . Итак,
От сердца к сердцу, дорогая, теперь я говорю,
После ран, шрамов и молитв,
Что я рад, что мы оба останемся:
Ты — зеница моего ока.

Гомофония-вздор: Баллада о Юлии и Инге

Сможете найти все омофоны?

«Инге Стоттер, о, такая милая,
Не могла в твоей юной душе любить Ли.
Отклонил теплое предложение Ли.
Да ладно, — говорю я, — подыграй.

«Используй мой молоток, красный, как вишня, он
Бьет этот шар быстро, как колесница.
Стул, конечно, тебе пока не нужен.
Вы всего присоединились к нашей счастливой толпе.

«Вы слышали карканье черного дрозда, а?
Назовите это «ворон» или просто «ворона», ладно?
Но не позволяйте ему остановить ваш крокет,
На одну минуту своей песней.

«Взрыв», — говорю я, — «Этот молоток сломан,
« Это был тот вор, который вчера ночью вломился.
Надеюсь, моя сестра или мой братан смогут
Вскоре найти виновного.

«Держу пари, что это был тот лазутчик,
Юлий, тот грешный предатель,
С его шокирующей нимфильной чертой, или
Брат Бадди; оба сильные,

«Оба выиграли несколько эстафет.
Со своими курами: тузы-несушки.
И их запах стирает настоящий воздух.
Когда они пробежали хороший стадион.

«Вы слышали это большое волнение
Когда Жюль совершил это движение инков.
Где озеро может превратиться в океан.
Если взмахнуть зубцом трезубца?

«Что ж, молодой Джулс сейчас на грани конца;
Досрочное освобождение для приятеля не ожидается.
Обе на благотворительность в зависимости от
За наличные, чтобы уживаться.

«Ага, их посадили в тюрьму за нарушение,
Хотя юный Жюль предстал перед судом,
Ни в десяти, ни в дробной части,
Но в сладкой нежной песне любви.

(Для младшей дочери надзирателя,
Идет она, мисс Инге Стоттер.
Джулс, он знает этого молодого гостя
Предложить ему больше, чем просто «пока».)

Итак, он вежливо прощается с ней,
А потом спрашивает: «У тебя есть соковыжималка?»
«Нет, сэр, — говорит она, — я еврейка, сэр.
«А, — говорит он, — вот где ты ошибаешься».

«Ты милая, щедрая девушка, — мягко говорит он.
». . . и уезжая рано,
Ты меня с собой не возьмешь, девчонка? »
«Никогда!» кричит она, громко и долго.

Эми Форман родом из пустыни южной Аризоны, где она живет в усадьбе со своим мужем и семью детьми. Ей нравилось преподавать английский язык и музыку в колледже, но теперь она сосредоточена на домашнем обучении своих детей, садоводстве, сельском хозяйстве и письме.Ее блог: theoccasionalcaesura.wordpress.com

.

ПРИМЕЧАНИЕ: Общество считает эту страницу, где находятся ваши стихи, также и вашим местом жительства, куда вы можете пригласить семью, друзей и других людей. Не стесняйтесь относиться к этой странице как к своему дому и удаляйте здесь всех, кто не уважает вас. Просто отправьте электронное письмо на адрес [email protected]. В строке темы укажите «Удалить комментарий» и укажите, какие комментарии вы хотите удалить. Общество не поддерживает какие-либо взгляды, выраженные в отдельных стихах или комментариях, и оставляет за собой право удалять любые комментарии для поддержания приличия этого веб-сайта и целостности Общества.Пожалуйста, ознакомьтесь с нашей Политикой комментариев здесь.

стихотворений «Бригадир» — Hello Poetry

Старый Джим

«Я благодарен компании

…. сядь и сделаю чай»

«Люди не часто ходят в гости к

, но с котом мы двое получаем троих»

Он где-то здесь прячется

Он всегда там около

Мне просто нужно смотреть в дверной проем

Я не хочу, чтобы он выходил

Мы слушаем радио

Не могу позволить себе иметь телевизор

Это действительно не хотя и убыток

Так как я сейчас почти не вижу

Время, необходимое для вас

Чуть больше каждый день

Я бы хотел, чтобы там была маленькая таблетка

Это помогло держать время в страхе «

» Вот чайник, свист »

Я вернусь с нашим свежим варевом

Кот не будет пить со мной

Так что я готовлю только два

Я осмотрел комнатку

Все шторы были плотно закрыты

Было солнечно и полдень

Но внутри это было похоже на ночь

В углу был один свет

Больше для гостей, чем дядя Джим

Его жизнь была основана на приказе

Эта комната просто не была ему

«Вот пиво, мой мальчик» он сказал

«Когда он вернулся и сел со мной

, я наблюдал за ним…два шага вперед

Один влево, затем три вперед «

Он осторожно поставил чашки

Не пролил ни капли

Он запомнил свой путь

Он точно знал, где остановиться

» У меня есть печенье, если вы хотите «

» Some Hob Nobs from back home «

» Я разламываю их для компании

«Они слишком хороши для меня одного»

Я сказал, что буду возьми их

, и я вылез из своего кресла

Он сказал, что они на вершине

Но я никогда не доберусь до них там «

Он пришел и взял палку для захвата

Он ткнул и схватил их с полки

Он сказал: «Это спасение жизни»

«Я бы никогда их не получил»

Мы сидели и разговаривали часами

Говорили также о спорте и музыке

Он сказал, что с его слабым зрением

мало что он мог сделать

«Это кое-как сэкономило мне деньги»

«A а у других стоил дороже, хотя «

» Но теперь, когда я не за рулем «

» Я больше не сгребаю снег «

Джим, упорно трудился сорок лет

Он был прорабом на шахте

Он ‘ d работал вокруг угля в течение многих лет

Фактически с девяти лет

Он имел обыкновение выполнять небольшие поручения

Из офиса к мужчинам

Он соврал о своем возрасте, хотя

Джим сказал им, что ему десять

Он ушел на пенсию пять лет назад

Когда стало трудно дышать

«Это было все, что я когда-либо знал, мальчик»

«Я не хотел уходить»

Тонны и тонны угольной пыли

Должно быть фильтруется через легкие

Он умирал каждый день медленно,

Это начало проявляться на его языке

Появились маленькие пятна, которые быстро распространялись

Он сразу начал лечение

Он знал, что доктор освободит его

От его работы , уменьшить его зарплату 900 08

«ты знаешь, мальчик, они рассказывают сказку»

«о птицах, упавших в шахту»

«, когда птицы падают с насеста мертвыми каменными

» Тогда у нас, мужчин, мало времени «

» У нас есть вылезти побыстрее

«Ибо птичка нашла судьбу

» Но подумай, газ его достал…

«Значит, для нас … было слишком поздно»

«Мы действительно не смотрели птицу

» Мы слушали его песню

«Потому что, когда его голос был затруднен»

Мы знали это недолго «

» Мертвые птицы … они имели в виду мертвых шахтеров «

При этом мое тело тряхнуло

» Это все равно, что закрыть старую дверь сарая «

» Даже если лошадь сбежала «

Я закончил и сказал Джиму

Мне нужно было успеть на автобус

Джим сказал: «Хорошо, молодой человек, по дороге»

«Теперь нас двое»

«Вы будете скоро вернусь, я надеюсь »он сказал

Я сказал:« Я обязательно попробую »

« Мне нравятся наши маленькие посещения »

Когда он сидел и вздохнул

« Только я и Тилли сейчас », он сказал

Как он проводил меня до двери

Остерегайтесь моего мальчика и ох….

Он сказал: «Есть еще кое-что еще

«, когда вы вернетесь домой … пожалуйста, позвоните мне «

» Это заставит это старое сердце петь «

» Просто позвоните мне, и когда вы это сделаете. ..

«Отпусти всего за три звонка»

Я сказал, что буду, «но почему три звонка»

Я спросил, а не четыре или пять

«Три звонка», он сказал, наш сигнал

«В мой …. что ты жив «

Я ушел и направился домой

Но сначала я остановился в торговом центре

Потом я пошел домой прямо

И затем я позвонил Старому Джиму.

Анализ от матери к сыну — Литературные и поэтические приемы

От матери к сыну

Лэнгстон Хьюз

Что ж, сынок, я скажу тебе:
Жизнь для меня не была хрустальной лестницей.
В нем были гвоздики,
И осколки,
И доски разорваны,
И места без ковра на полу —
Голые.
Но все время
Я лазил по,
И добирался до приземления,
И поворачивал углы,
И иногда шел в темноте
Там, где не было света.
Так что, мальчик, не возвращайся.
Не садитесь на ступеньки
, потому что вам это добрее тяжело.
Не падай сейчас —
Ибо я все еще иду, дорогая,
Я все еще карабкаюсь,
И жизнь для меня не была хрустальной лестницей.

Краткое содержание «От матери к сыну»

• Популярность «От матери к сыну»: Лэнгстон Хьюз, известный американский поэт и обозреватель, написал стихотворение «От матери к сыну» как знаменитый драматический монолог. Впервые он был опубликован в журнале Crisis в 1922 году.Поэма о матери, дающей совет своему сыну о жизненных трудностях. Это также показывает, как иногда жизнь становится слишком тяжелой, но человеку никогда не следует сдаваться.
• «Мать сыну» как представитель реальности »: Поэма объединяет мысли матери, чья жизнь окружена страданиями. Однако она знает, что лучшее средство борьбы с такими ситуациями — это ее способность быть сильной. Рассказывая о своем жизненном опыте, она говорит, что жизнь никогда не была для нее «хрустальной лестницей».В нем есть щели, осколки и места без ковра. Несмотря на эти препятствия, ей удалось продвинуться вперед. Она побуждает сына следовать за ней и продвигаться по жизни. Для нее оптимизм и способность преодолевать невзгоды — единственные способы преодолеть препятствия в жизни. Читателей очаровывает неустрашимая борьба матери в тяжелые времена.
• Основные темы в «От матери к сыну»: Трудности, надежда и отвага — вот некоторые из основных тем стихотворения. Поэма исследует достоинство и решительность человека перед лицом проблем.Спикер сравнивает свою жизнь с неровной лестницей и вызывает в воображении мысль, от которой нельзя отказываться. Она говорит, что жизнь полна испытаний, проблем и неразберихи, и человек должен противостоять ей с мужеством и решимостью. На протяжении всего стихотворения она наставляет своего сына продолжать борьбу с терпением, стойкостью и надеждой, подавая пример своей собственной жизни.

Анализ литературных приемов в «Матери сыну»

литературные приемы — это инструменты, которые позволяют писателям выражать свои идеи, эмоции и чувства с помощью этих приемов.Лэнгстон также использовал некоторые литературные приемы в этом стихотворении, чтобы показать мужество и оптимизм матери. Ниже приводится анализ некоторых литературных приемов, использованных в этом стихотворении.

• Ассонанс: Ассонанс — это повторение гласных звуков в одной строке, например, звук / о / в «Итак, мальчик, не поворачивайся назад».
• Созвучие: Созвучие — это повторение согласных звуков в одной строке, например звука / т / и / р / в «Там, где не было света».
• Изображение: Изображение используется для того, чтобы читатель воспринимал вещи своими пятью чувствами. Например, «Жизнь для меня не была хрустальной лестницей», «И места без ковра на полу» и «Не садись на ступеньки».
• Намеки: Намек — это убеждение и косвенная ссылка на человека, место, вещь или идею, имеющую историческое, культурное, политическое или литературное значение. Он использовал это устройство в первой строке стихотворения, например, «Хрустальная лестница» относится к лестнице Иакова из Ветхого Завета в Библии.
• Метафора: Это фигура речи, в которой подразумевается сравнение между объектами различной природы. Лэнгстон использовал расширенную метафору, чтобы сравнить жизнь матери с лестницей на протяжении всего стихотворения.
• Символизм: Символизм использует символы для обозначения идей и качеств, придавая им символические значения, отличные от буквальных значений. Точно так же «Лестница» символизирует невзгоды. Он также символизирует жизнь, которую мы проводим.
• Enjambment : Enjambment относится к продолжению предложения без паузы за концом строки, куплета или строфы, например,

«Не садитесь на шаги
» Потому что вы обнаружите, что это добрее тяжело.

Внимательный взгляд на этот литературный анализ показывает, что Лэнгстон умело использовал эти приемы для выражения чувств матери и реальности жизни.

Анализ поэтических приемов в «Матери сыну»

Поэтические и литературные приемы одинаковы, но некоторые из них используются только в поэзии. Вот анализ некоторых поэтических приемов, использованных в этом стихотворении.

• Свободный стих: Свободный стих — это тип поэзии, не содержащий каких-либо конкретных рифм или размеров.«От матери к сыну» — стихотворение вольным стихом, в котором не используются схемы рифм и строф.
• Ударные и безударные слоги : Эти два типа слогов используются в хореи, например, первый — ударный, а второй — безударный слог в «От матери к сыну», и этот образец продолжается на протяжении всего стихотворения, например: Жизнь для мне не было нет cry stal »
• Повторение: Есть повторение строки« жизнь для меня не была » нет хрустальной лестницы », что придало стихотворению музыкальность.Это также создало риторический эффект в стихотворении.
• Припев: Строки, которые на некотором расстоянии повторяются в стихотворениях, называются припевом. Строка «жизнь для меня не была хрустальной лестницей» повторяется теми же словами, из-за повторения она стала припевом.

Цитаты, которые будут использоваться

Приведенные ниже строки могут быть использованы для мотивации детей снова подняться после неудач и уверенно решать жизненные проблемы.

Что ж, сынок, я тебе скажу:
Жизнь для меня не была хрустальной лестницей.
В нем были гвоздики,
И осколки,
И доски разорваны,
И места без ковра на полу —
Голые.

Авессалом | Современная американская поэзия

«Авессалом» моделирует и приглашает к участию в политике не только динамичной, но и элегической. Он представляет собой решающий узел в последовательности, точку соединения, на которой документальное кино и модернизм встречаются, чтобы начать критически разоблачительную и ритуально вспоминающую политическую жизнь.Миссис Джонс живет в Гамоке, недалеко от моста Голи; ее муж и трое сыновей заболели силикозом. В центре внимания стихотворения находится третий сын, Ширли, который умирает от болезни, но вызывает скандал с силикозом, когда убеждает свою мать «открыть меня и / посмотреть, убила ли меня эта пыль» (27). Желание Ширли привело к открытию причины смерти рабочих, но наиболее важно в стихотворении исследуется борьба самой миссис Джонс за то, чтобы преодолеть ограничения, наложенные на нее бедностью и страданиями, и найти в своих обстоятельствах некоторую долю власти.Свидетельство матери снова уводит нас по земле, охваченной более ранними пояснительными отрывками в этой последовательности; она объясняет, что ее муж и сыновья работали на угольной шахте, их уговорил бригадир энергетической компании прийти поработать в туннеле за лучшими деньгами, и они вошли в туннель. Спустя восемнадцать месяцев Ширли «однажды вечером пришла домой с одышкой». С самого начала болезни своих сыновей миссис Джонс принимает меры, выпрашивая деньги на рентгеновские снимки, умоляя врача компании взять дело ее сына за половину любой компенсации, которую она может получить.Ее работа привела к судебному иску: «Дело моего сына было первым в череде судебных исков». Однако иски приносят лишь скудную компенсацию, ради которой ей приходится преодолевать восемнадцать миль автостопом. После смерти трех сыновей и смерти мужа миссис Джонс остается скребущейся, чтобы прожить на 2 доллара в неделю.

Побежденная болезнью, врачами и двуличием юристов и корпораций, последнее средство миссис Джонс — ее свидетельские показания; ее единственная сила — говорить, выполнять ее решение: «Я открою рот моему сыну.«Ее объективный тон на протяжении всего свидетельства делает более мучительными ее описания страданий — переноса Ширли« от его кровати к столу / от его кровати к крыльцу на моих руках »и смерти ее трех сыновей:

Старшему сыну было двадцать три года.

Следующему сыну был двадцать один год.

Младшему сыну было восемнадцать.

Подобно Марл Бланкеншип или Джорджу Робинсону, миссис Джонс кажется простым гражданином, стоически страдающим от этой трагедии.Ее дикция проста, воспоминания переданы резко и несентиментально. Читатели, знакомые с документальной культурой того периода, узнают в миссис Джонс, в ее сдержанной решимости и в ее ровном тоне сильную и стойкую фигуру матери, которую снова и снова изображают в работах, например, Бурка-Уайта и Колдуэлла. . Но, конечно, появление миссис Джонс здесь — тщательно продуманная иллюзия. Первые двенадцать строк «Авессалома», например, взяты из показаний социального работника Филиппы Аллен на слушаниях подкомитета комитета по труду Палаты представителей, созванного для расследования трагедии на мосту Голи.Рукейзер вносит лишь незначительные изменения в версию Аллена, меняя порядок, в котором, например, перечислены трое сыновей миссис Джонс, и опуская прямое заявление Аллена о том, что Ширли была любимым сыном его матери. В середине раздела, однако, Рукейзер органично сплетает воедино материалы Аллена и нескольких отдельных отрывков из показаний миссис Джонс (примерно восемьдесят страниц позже в опубликованных слушаниях). Графическое изображение может показать это более ясно, чем объяснение. В этом отрывке римским текстом отмечен материал из книги г-жи Дж.Показания Джонса, выделенный курсивом материал из показаний Филиппы Аллен и жирный текст, помечают изобретенный язык:

Когда они заболели, в самом начале я обратился к врачу.

Я пытался заставить доктора Харлесса сделать рентгеновский снимок мальчиков.

Он был единственным мужчиной, которому я доверяла,

врач роты Коппера,

но он не увидит Ширли.

Он не знал, откуда берутся его деньги.

Я обещал ему половину, если он будет работать, чтобы получить компенсацию,

но даже тогда он ничего не делал.

Я пошел в дорогу и выпросил деньги на рентген,

больница Чарльстона сделала снимки легких,

он забрал чемодан после того, как были сделаны снимки.

И два-три врача сказали то же самое.

Компрессия, которую Рукейзер достигает, перепрыгивая между динамиками и переключая порядок высказываний, воспроизводит Mrs.Воспоминания Джонса более сильные и острые; Воздействие материала усиливается, когда Rukeyser сводит его воедино и фокусирует внимание.

Позже в стихотворении Рукейзер манипулирует текстом слушаний, чтобы передать ее спикеру-женщине силу, которой ей не хватает (а спикерам-мужчинам) в свидетельских показаниях Конгресса, право давать имена. Чарльз Джонс, давая показания после своей жены, перечисляет мужчин, которых он знает, которые умерли:

Ширли умерла первой, затем умер Сесил, затем умер Джеффри, затем Орен, затем Раймонд Джонсон, а затем Клев.Андерс, Оскар Андерс, Фрэнк Дикинсон, Фрэнк Линч, Генри Палф, мистер Уолл, который был помощником суперинтенданта, мистер Питч, прораб. . . . Был худощавый парень, который носил с моими мальчиками сталь. Полагаю, его звали Дарнелл.

Рукейзер кладет свою отредактированную версию этого списка в уста миссис Джонс:

Были Ширли, Сесил, Джеффри и Орен,

Раймонд Джонсон, Клев и Оскар Андерс,

Фрэнк Линч, Генри Палф, г-н.Питч, прораб;

стройный парень, несший сталь с моими мальчиками,

Полагаю, его звали Дарнелл.

Миссис Джонс, благодаря редактированию Рукейзера, становится оратором, который называет имена погибших, зачитывая их в протокол; у нее есть сила сохранить их память, дав им имена. В системе египетских мифов, из которой Рукейзер заимствовал структуру своего стихотворения, миссис Джонс берет на себя роль Тота, египетского бога-писца, а также Исиду, которая собирает фрагменты Осириса и воссоздает бога.Называя мертвых, она использует силу, чтобы дать им новую жизнь. С помощью этого свитка она также достигает точки обзора, которая управляет всей долиной, переходя от имен мужчин к названиям городов, из которых они прибыли, расширяя свой кругозор, чтобы показать, что «вся долина является свидетелем». Убедительная окончательная резолюция миссис Джонс («Я открою рот моему сыну») основывается, по крайней мере частично, на той силе, которую она демонстрирует в этих строках, силе, которой она достигает только благодаря манипуляциям Рукейзера с текстом Конгресса, ее осторожным работа по «расширению документа».«

Редактирование Рукейзера усиливает агентство, которого миссис Джонс достигает своими действиями. В то время как ее муж становится все хуже и не может работать, миссис Джонс подает иски, путешествует автостопом за восемнадцать миль до города за скудными компенсационными чеками и поддерживает семью на два доллара в неделю. Когда ее сыновья заболевают, она отводит их к врачу, выпрашивает деньги на рентген и убеждает врача заняться лечением. Когда Ширли не может двигаться, она переносит его с кровати на стол, на крыльцо.Агентство миссис Джонс проявляется даже в грамматической структуре ее речи, которая отличается от структуры речи Марл Бланкеншип в предыдущем разделе. Бланкеншип неоднократно следует ссылкам на свои собственные действия со ссылками на то, что другие сделали или могут сделать для него. Он просыпается от кашля, но жена переворачивает его, он написал письмо, но просит рассказчика прислать его, он подал в суд на компанию, но спрашивает, могут ли его аудитория что-нибудь для него сделать. Бланкеншип, конечно, умирает, и построение Рукейзером его речи и письма весьма резко показывает, что он не хозяин своей собственной судьбы.Однако миссис Джонс больше контролирует свою. Ее предложения настойчиво начинаются с «Я» и глагола: «Я впервые обнаружил», «Я увидел прах», «Я понесу его», «Я пытался», «Я обещал», «Я пошел в дорогу и умолял» , «» Я путешествую автостопом «. Этот образец завершается заключительной резолюцией стихотворения: «Я дам рот моему сыну».

Эта резолюция — ключ к реальной политике, которую Rukeyser развивает и моделирует в последовательности. Подобно тому, как вода создает полезную силу только в напряжении с тем, что ее блокирует, память становится силой только в том, что касается ее говорения, динамического повторения речи и действий против тех сил, которые заставят замолчать и подавить.Рукейзер поднимает миссис Джонс через ее страдания и способность говорить и увековечивать память до мифического уровня, который делает ее центральной фигурой в эпизоде ​​в целом. Показания миссис Джонс в нескольких местах прерываются наборами выделенных курсивом строк, которые, кажется, произносятся другим голосом. Отличающиеся от голоса миссис Джонс не только типографикой, но и дикцией, ритмом и содержанием, выделенные курсивом линии добавляют «Авессалому» мифическое измерение. Но мифы не исключают эту мать; скорее, Рукейзер берет миссисДжонс в царство, которое создают эти строки. Та же грамматическая структура, которая характерна для речи миссис Джонс, организует возвышенную риторику выделенных курсивом строк:

Я овладел своим сердцем

Я овладел двумя руками

Я овладел водой

Я овладел рекой.

. . . . .

Я открываю путь. . .

Я выхожу днем.. .

Я пробиваюсь. . .

Я буду путешествовать по земле. . . .

Грамматическое сходство между монологом миссис Джонс и выделенными курсивом строками позволяет нам рассматривать лирические перерывы не только как «мифический дискурс», дополняющий «откровенно высказываемые идиомы» миссис Джонс, как пишет Уолтер Калаиджян, но как вариант Собственная риторика миссис Джонс, возвышенный вариант ее собственной материнской активности. Линии трансформируют локализованную и ограниченную свободу действий матери в более широкую и неограниченную силу.Сочетание «мать» и «туннель» придает миссис Джонс новую силу, поднимая ее от матери к Матери, которая способна провозгласить после смерти своего младшего сына: «Я добился мастерства …». Стратегическое редактирование Рукейзера и поразительное сопоставление документального фильма и поэтической моды в миссис Джонс, могущественной женской фигуре, которая соединяет слишком земное царство туннелей, кремнезема и рабочих и, казалось бы, сверхъестественное царство вод, рек и воздух. Подобно фениксу, она восстает из развалин своей семьи, чтобы летать и говорить.Поступая таким образом, она представляет циклическую структуру, которая существует в противоречии с документальным стилем эпизода.

Моей маме | Проект защиты интересов Палестины

Я очень тоскую по хлебу моей матери,
Кофе моей матери,
Прикосновение мамы.
Детство растет во мне,
День за днем ​​во мне.
И я так дорожу жизнью
Потому что, если бы я умер
Слезы моей матери опозорили бы меня.

Поставь меня, если я когда-нибудь вернусь,
Как шаль на твоих ресницах, пусть твоя рука
Распространяет траву по моим костям,
Крещен твоими безупречными шагами
Как на святой земле.
Закрепи нас прядью волос,
С помощью нити, натянутой на спинку твоего платья.
Я мог бы стать божеством
Предать мой дух божественности
Если бы я только прикоснулся к глубине вашего сердца.

Поставь меня, если я когда-нибудь вернусь,
В твоей духовке, как топливо, чтобы помочь тебе готовить,
На твоей крыше, как веревка для белья, натянутая в твоих руках.
Слаб без твоих ежедневных молитв,
Я больше не могу стоять.

Я стар
Верни мне звезды детства
Чтобы я мог нанести на карту путь домой
Назад с перелетными птицами,
Назад в свое ожидающее гнездо.

Перевод А.З. Для мужчин.

Махмуд Дарвиш (1941–2008) был отмеченным наградами палестинским писателем и поэтом. Его литература, особенно его поэзия, создавала ощущение палестинской идентичности и использовалась для сопротивления оккупации его родины.

«Моей маме» — одно из самых известных стихотворений Дарвиша. Он был написан, когда молодой поэт находился в израильской тюрьме, чтобы примириться с матерью, и адресован ей в виде письма.

Поэма начинается с утверждения, что поэт жаждет трех вещей: хлеба матери, кофе и прикосновения.Во второй строфе заключенный Дарвиш просит свою мать о защите и использует слова, связанные с сокрытием, чтобы выразить свою потребность в ней, как видно из следующих строк:

Возьми меня, если я однажды вернусь
Как шарф для ресниц
И травой мои кости покрой

В той же строфе Дарвиш также предполагает, что его мать — святая, которая может очистить его и дать ему освящение от его нынешних ужасных обстоятельств:

Крещен чистотой лодыжки
Сними мои оковы.. .
С пучком волос. . .
С блестящей нитью по краю одежды твоей
Может быть, стану
Стану Богом. . .
Если я коснусь вашего сердца!

В третьей и последней строфе мы видим, что Дарвиш чувствует себя старым и желает, чтобы его мать напоминала ему о более счастливых временах — времени его детства — и просит вернуть ее в тепло ее гнезда.

Анализ Лидии Маруф

Основная боковая панель

Поэма о засаде

стихотворение о засаде

Exaplanation явный! Я люблю это благословение ма.Структура Я теперь могу понять, что нужно для изучения литературы. О, очень легко понять. Большое спасибо, мама Дейо. Любой, молодой или старый, кто осмеливается бросить вызов статус-кво или предпринять какие-либо попытки улучшить свое положение, незамедлительно подавляется. (2018). В этом циркуляре часто бывает не до одного процента населения общества. Эти правительственные орудия изображены в стихотворении вместе с животными. Земля терпеливо лежит впереди (Выйти / К сожалению, я не могу объяснить, почему здесь. Резюме строф и анализ тщеславия стихотворения Бираго Диоп: Структура, темы, устройства, образы, обстановка.В отличие от сравнения, он не требует использования «подобных» и «как» при сравнении. Это потому, что, как только человек заговорит, правительство будет использовать свои аппараты одним способом или приказом, чтобы свергнуть человека. Учебная программа включает литературу. Настроение мрачное и трезвое с соответствующим тоном причитания и пессимизма. Поэма Засада Гбемисолы Адеоти: Краткий анализ для учебного пособия, См. Литературу Прошлые вопросы и ответы для WAEC 2020/2021. В то время как младенцы содрогаются от дома «Земля — ​​это гигантский Кит» — землю сравнивают с гигантским китом, «Земля — ​​саблезубым тигром» — землю сравнивают с саблезубым тигром, «Земля — ​​это гигант. Ястреб »- землю сравнивают с гигантским ястребом. Слово« рыбаки »в первой строфе также используется для сравнения простых жителей страны.У него нет последовательного размера или ритма. Вторая строфа поэмы «Засада» посвящена господству террора и небезопасности общества. В последней строфе земля олицетворяет добродетель терпения — терпеливо лежит впереди — и «ждет в засаде», звукоподражание — слово «petered» в последней строке первой строфы создает звук о том, насколько разрушены те которые вышли, чтобы заработать на жизнь, когда они наконец вернутся домой. грузило / с крючком, леской и наживкой, отменяющие мечты о хорошем улове.все Питеры с угасшими желаниями. Адефеми Фагите — заядлый читатель и автор, выпускница Федерального сельскохозяйственного университета в Абеокуте, штат Огун. 1. Роль женщин в романе Аммы Дарко «Безликие. 7 причин, почему косвенное правление преуспело в Северной Нигерии», резюме и анализ четвертой главы книги Аммы Дарко «Безликие», «4 основных вклада западноафриканского студенческого союза в национализм в Западной Африке» , 6 основных требований национально-освободительного движения, NLM, 20 примеров сводных вопросов и ответов на английском языке WASSCE (PDF), 40+ вероятных грамматических (прошлых) вопросов и ответов, тема «Песни о женщинах моей земли», Journey анализируемых волхвов — Предмет, темы и поэтические приемы, Как отвечать на сводные вопросы WASSCE — PDF, Характер и роль Одэи в жатве коррупции, Предписанные тексты для литературы на английском языке WASSCE 2021-2025 гг., Предмет «Лидер и ведомый», «Доброе утро» проанализировано — предмет, темы и поэтические приемы, причины и последствия беспорядков в Аккре 1948 года в Гане.Введите свой адрес электронной почты, чтобы следить за этим блогом и получать уведомления о новых сообщениях по электронной почте. Земля — ​​саблезубый тигр, который плачет глубоко в поляне, Пока младенцы вздрагивают… Это краткое содержание стихотворения или полное стихотворение? Омг … Я не могу поверить, что наконец понял это стихотворение, мне неприятно это говорить, но если серьезно, мне трудно понимать стихи, подобные этому, из-за его стиля английского языка, и я искал хорошее объяснение к этому стихотворению, но безрезультатно, пока я не вспомнил об этом замечательном веб-сайте, и должен признаться, я люблю вас, ребята, до глубины души, потому что я получаю все, что мне трудно, только на этом сайте, если серьезно.Особая благодарность дорогому Дайо, благослови тебя Бог и продолжай твоя хорошая работа, потому что это очень много значит для нас, поскольку лично я не могу достать эти литературные книги, но ты позволил мне прочитать и понять все это здесь … Спасибо миллиард Дайо. Слова не могут объяснить, насколько я велик. большое спасибо. Поэт призывает своих соотечественников и женщин быстро осознать опасность, нависшую над землей, и принять срочные меры, чтобы переломить эту тенденцию. Земля, кит, ястреб и саблезубый тигр — все это создает зрительные образы в сознании читателя./ Пока младенцы вздрагивают до дома. / Твоя догадка не хуже моей. Конфликт изображений Настроение / Тон / Дикция С иссякли ……. В результате многих лет неудачного управления страна испытывает всевозможные социальные проблемы, такие как насилие, грабежи, мятежи, похищения, превращаясь в саблезубого тигра / гигантского ястреба. Этот сайт использует Akismet для уменьшения количества спама. Примеры: которые проглатывают грузило / Плохое руководство — Правительство состоит из людей и для людей. Анализ «Засады в стихотворении» 3. Структура «Засады в стихотворении» 4.Земля — ​​гигантский ястреб. Миллионы золотых пляжей, где толпа не колеблется, Но сразу за волнами ждут быстрые и голодные тени! где ничего не происходит по направлению к берегу, на земле есть надежда и возможности, несмотря на трудности и трудности, с которыми сталкивается наше государство. надежда и возможность скрываются, терпеливо ожидая впереди, ожидая тех, у кого есть глаза и которые не указывают на негативный аспект земли они те, кто увидят это (надежда, возможность).он использует синекдоху. Большое спасибо, милый. с крючком, леской и наживкой У страны по-прежнему есть хорошие шансы произвести необходимые изменения, которые позволят ей осуществить свои высокие мечты. Изменчивость стихотворения и безупречное использование природных ресурсов сейчас не имеет себе равных среди стихотворений в городе. (Выйти / Засада — Поэма. И в ужасе вы отшатнетесь, и вы можете просто умереть от страха! Таким образом, поэтический персонаж обращается к ним как к земле, которая устраивает засаду, чтобы проглотить, пожрать и уничтожить. Но я думаю, что в Великобритании Теперь пойми лучше.Почему нужно читать подробно? Метафора: это прямое сравнение. И т.д., это очень, очень, очень потрясающе и радостно! Спасибо за яркое объяснение. Описательные слова «гигант» и «саблезубый» вызывают у читателя зрительные образы ужаса. Это резко контрастирует с большей частью того, что мы находим в предыдущих строфах стихотворения. Но ваш пост мне очень помог. Строка 10 второй строфы показывает, как молодой неопытный вздрагивает от страха перед «саблезубым тигром», который воет на поляне.Они указывают на враждебную среду, которую политический класс сумел создать для тех самых людей, которым он призван служить и защищать. Точно так же, как когда кто-то говорит, что «земля должна это услышать», он / она на самом деле ссылаются на установленную власть, которая управляет землей, а не на землю как на объект. Были ли у вас причины для подробного изучения стихотворения Гбемисолы Адеоти «Засада»? Какие выводы вы сделали? У него нет последовательного размера или ритма. Таким образом, несмотря на то, что люди трудолюбивы, изобретательны и находчивы, недружественная политическая и экономическая среда делает для них практически невозможным осуществление своих жизненных мечтаний.все Питеры с угасшими желаниями. Вам может понравиться: Как повысить ваши шансы на успех на экзамене, Земля — ​​саблезубый тигр. Это поэма из четырех строф, расположенных последовательно. Какие еще фигуры речи вы можете выделить в этом стихотворении? Цель: этот урок направлен на то, чтобы помочь учащимся понять анализ стихотворения «Засада». Язык / стиль Привет, Дайо, Вы действительно очень помогли мне в моем курсе литературы в Университете Уильяма VS Табмана в Либерии. Бедные становятся жертвами их ловушек, их высмеивают и приставляют.Поэма Засада Засада Гбемисола Адеоти Земля — ​​это гигантский кит, который проглатывает грузило с крючком, леской и наживкой, отменяя мечты о хорошем улове, когда рыбаки возвращаются домой в сумерках, синий Питер на пустых кораблях, все Питеры с угасшими желаниями.

Орландо Фиппс,
Продажа 2007 Chevy Suburban — Craigslist,
Телохранитель Рави Сингха,
Райан Галлахер Голос,
2021 Пригородный интерьер,
Редактор Adobe Youtube,
Высота Касси Легаспи,
С кем замужем Чери Джонсон,
Lexus аккумуляторно-электромобиль,
Mazda 6 Новая модель 2021,
Infiniti Qx30 Essential 2019 года,
Контракт Карсона Палмера,
Цены на Adobe Connect,
Сара Дебриц Био,
Легендарный триггермен,
Фил Ламарр Чистая стоимость,
Аманда Форман Псевдоним,
Рита Бравер Хриплый голос,
Adobe Гургаон,
Earth To Echo Soundtrack Logic,
Мерседес Слк,
Стивен Лимбо,
Уорик Клиринг,
LG 24 24мк600м-б,
Солдат Boy The Boys Powers,
Фильм о каждом сыне матери,
Купон Swimcici,
Наоми Гроссман Рост,
Cob House Grand Designs,
Hummer h4 стартер,
Бадди Рич Песни,
Состав глины,
Курт Энгл Foxcatcher,
Стоит ли покупать подержанный Cadillac Elr,
Renault Twizy Sans Permis,
Крейг Энгельс пр.,
Эшли Сингер наедине с тобой Instagram,
Kill It Корейский фильм,
Peugeot 2008 Интерьер 2020,
Финансовые ставки Nissan,
Адрес неизвестен Pdf,
Лыкан Фенир,
Дастин Кайл Ингрэм,
Энтони Симко Чистая стоимость,
Электрический скутер Renault,
Уровень приема в Королевский колледж 2020,
Chrysler 500c,
Рейтинг Джавуана Джеймса Мэддена,
Цинара Цветок,
Bmw X2 Цена,
Кворра Трон: Восстание,
Мурашки по коже, ты не можешь напугать меня Cast,
Доколониальная политическая система в Африке Pdf,
Метеоритный дождь сегодня вечером в Бристоле,
Шевроле Орландо 2019,
Жить вечно Значение,
Джейсон Джеймс Рихтер Чистая стоимость,
Delorean 2019,
Renault Captur 2020,
Евангелос Маринакис,
Классификация паразитов,
2008 Infiniti Q45,
Autotrader Classic,
Трафик Уважаемый мистер Фэнтези,
Гибридные автомобили Jaguar,
Pink Floyd — Пульсовые песни,
Peugeot E-208 Цена,
Lexus 3gs,
Джимми Пейдж Чистая стоимость,
Розы американской красоты на продажу,
Что такое адрес электронной почты Раша Лимбо,
Брэд Джонсон Пастор,
Адриан Пасдар Главный стрелок,
The Turning (спойлеры),
Обзор третьего дня,
Сыр и черви Pdf,
Hummer H2 Обзор,
Краткие курсы Великобритания,
Местные телеканалы Атланты,
Out Of Touch Uniting Nations Тексты песен,
Lamborghini Murcielago Roadster,
2021 Lexus Rxl,
Няни из Беверли-Хиллз, где они сейчас,
Adobe Fresco в иллюстратор,

.